Скотт Джир - Пленники Генеллана (том I)

Существо шагнуло вперед. Оно казалось взволнованным и испуганным. Размахивая ножом, оно указало на гору, затем на свою грудь. После этого существо вложило оружие в ножны и несколько раз согнуло и разогнуло пальцы обеих рук. При этом оно продвигалось вперед, как бы заставляя людей отступить, но не приближаясь вплотную.

Астронавты озадаченно переглянулись. Что бы это могло означать? Буккари подошла к нему, указала на себя, на своих товарищей и вернулась на место. Существо снова повторило свой жест, на этот раз, как ей показалось, более нетерпеливо.

— Он хочет, чтобы мы отступили, лейтенант, — сказал Макартур.

— Я тоже так думаю, — ответила Буккари. — Давайте так и сделаем.

Они подняли свои рюкзаки и отошли к деревьям. Существо свистнуло, из белой мглы донесся приглушенный ответный свист, потом еще и еще, но уже дольше и глуше. Спустя несколько минут из снежной пелены показались первые разведчики. Нервно поглядывая на людей, они прошли мимо. После разведчиков появились остальные. Крылатые существа шли медленно, один за другим, согнувшись под тяжестью огромных мешков. Сколько же их было? Наверное, несколько десятков. Снег все падал, становилось холоднее, а они все шли.

— Кто-нибудь считает? — спросил Джонс.

— Где-то около полутора сотен, — ответила Буккари.

— Сто шестьдесят два, — сказал Макартур. — Примерно треть из них с мешками.

— Похоже, ребята изрядно устали, — заметил О'Тул. — Интересно, что у них в мешках?

— Продовольствие, наверное, — предположила Буккари. — Возможно, запасы на зиму.

Колонна существ исчезла из вида. Последние шли налегке. Трое задержались, в том числе и тот, что подходил к людям. Их силуэты неясными фигурами маячили в белой пелене. Буккари подняла свой рюкзак и, болезненно поморщившись, одела лямки. Макартур помог ей.

— Уф! Спасибо, — сказала она, глядя под ноги. Потом обвела всех взглядом и скомандовала: — Пошли! Они ждут нас! — она повернулась и стала карабкаться вверх по крутому склону, где их дожидались аборигены. Когда Буккари одолела примерно половину разделявшего их расстояния, обитатели скал повернулись и тоже стали подниматься.

Штабную машину занесло на повороте, и Горрук с трудом удержался на месте, ухватившись за поручни. Автостабилизаторы мгновенно погасили инерцию, и генерал снова прислушался к тому, что говорил адъютант.

— Третья армия нарвалась в пустыне на шесть танковых дивизионов и ведет тяжелые бои, неся значительные потери. Шестая армия войдет в зону действия радаров противника через пятнадцать минут — она пока еще не обнаружена.

Облаченный в боевую униформу, Горрук кивнул, подтверждая, что принял сообщение. Его машина шла за наступающими частями Шестой армии, чьи танки уверенно катили вперед по пустынной равнине, оставляя за собой шлейф песка. На какое-то время генерал перевел взгляд с тактического дисплея на огромный панорамный экран: открылась пустыня, но сегодня ее однообразный и скучный пейзаж оживляли десятки танков и боевых машин, наступающих широким — до самого горизонта — фронтом; то и дело попадались неисправные бронетранспортеры и грузовики группы снабжения. Пожалуй, их становилось слишком много, с раздражением подумал Горрук. То, что экипажи машин обречены на смерть в этих безжизненных песках, его не тревожило; в конце концов, это война, а значит, не обойтись без жертв.

Экваториальные пустыни Криона представляли собой широкие, выжженные солнцем пояса безопасности, созданные самой природой и служившие надежными барьерами между Севером и Югом. Конфликты — по большей части, мелкие стычки экономического характера — случались нередко, но до крупных военных столкновений дело, как правило, не доходило. Войны между двумя полушариями казались невозможными. Перед эрой Правления Генералов они даже вели торговлю, и через пустыни пролегли коммерческие пути, что стало возможным благодаря взаимной поддержке и содействию. Эти связи еще до вторжения являлись основой экономического процветания всей планеты, так что отсутствие их в настоящее время являлось серьезной помехой в развитии Севера. Джук Первый был твердо убежден, что восстановление экономических контактов, в какой бы форме оно не произошло, будет содействовать решению многих проблем, что в конечном итоге только укрепит его власть.

Горруку было поручено разработать стратегический план военных действий. После долгих лет мучительных размышлений, анализа данных и приготовлений, когда даже неукротимый генерал был вынужден признать ничтожность шансов на успех, произошло редкостное метеорологическое явление. При прохождении Крионом перигея своей околосолнечной орбиты на звезде была отмечена небывалая вспышка активности. Астронавты и метеорологи вынесли заключение, что аномальная терморадиация вызовет нарушение теплового атмосферного баланса, а это, в свою очередь, скажется на отклонениях в погоде. Атмосферный экватор слегка отклонится на время полного цикла большой луны. Горрука известили об этом событии, и он, верный своему характеру, тут же распорядился развернуть крупные военные силы. Армии должны быть готовы, если прогнозы окажутся точны.

Ученые наблюдали, и вскоре ожидания оправдались: по всей планете стали отмечаться нарушения чрезвычайно стабильной на Крионе погодной системы, тут и там возникали местные аномалии, обычно случавшиеся не чаще одного-двух раз в столетие. Предсказания метеорологов сбывались. Целые области северного полушария, обитаемые в обычных условиях, были выжжены. Над колосящимися полями пронеслись раскаленные ветры, оставив после себя голые пустоши. Фермеры плакали и покидали дома. Зато на другой части планеты небо над засушливыми бесплодными пустынями затянули облака. Немыслимая жара ушла, уступив место умеренному теплу, и непроходимые прежде места оказались доступными.

Горрук немедленно собрал своих генералов. Пришло время большого удара, сказал он.

Нужно поставить на карту все для достижения глобального стратегического перевеса. Восемь армий Гегемонии двинулись на Юг. Впереди шли бронеколонны и мотопехота. И вся эта грозная сила неумолимо катилась сейчас через пустыню.

Конечно, Горрук предпочел бы находиться на острие атаки, сойтись лицом к лицу с врагом, помериться с ним силой, увидеть, какой ужас внушает противнику его неодолимая мощь и непревзойденная атака; наступить на горло поверженному неприятелю — вот в чем радость войны, вот та страсть, которая владела генералом. Но, будучи Верховным Главнокомандующим, он понимал, что подобные тактические удовольствия не для него — приходилось избегать прямого вовлечения в конфликт. Рисковать нельзя, кто же будет принимать решения? Жаль, но генералам необходимо довольствоваться своим местом в арьергарде.