Сергей Вольнов - Вечный поход

Темник умолк, припоминая то, что мучило его все эти дни.

И вдруг…

Хасанбек не понял, что возникло раньше — рёв над головами или испуганные крики его нукеров: «Драконы! Драконы!! Серебряные драконы!!!»

Рёв нарастал, приближаясь и заливая собою всё вокруг. Тысяча, по жесту Хасанбека, остановилась и даже попятилась; лошади возбуждённо и напуганно топтались на месте, забирая назад и в стороны.

Потом, опомнившись, он уже хотел было выкрикнуть команду: укрыться в лесу! Но… пересохший рот не издал ни звука, только слабый хрип. А в это время глаза неотрывно и напряжённо буравили ревущие небеса, обшаривали прогалины серого тяжёлого неба среди облачных заносов.

Взгляд резко метнулся отвесно вверх и даже назад — к небу. Хрустнул позвонок в основании шеи, противно заныл затылок.

Тяжело, с глухим шлепком, упал в траву с запрокинутой вверх головы шлем, не застёгнутый на подбородке.

Громкий давящий рёв прижимал к земле и, казалось, сплющивал всадников, вдавливал их в седла.

Две сотни, опомнившись, сдвинулись с места, исполняя команду Мурада. Махом преодолев полоску открытого пространства, примяв редкий кустарник, въехали в лес. Многие спешились, прижали к себе морды лошадей и, прикрыв им глаза, успокаивали, продолжая наблюдать за небом. За ними вся тысяча укрылась в перелеске, не спеша углубляться слишком далеко. Под деревьями было поспокойнее, лишь наплывами усиливался рёв, блуждая над лесом. Немного гасился в кронах, смешиваясь с возбуждённым от порывов ветра шелестом листьев.

И они явили себя взору!

Драконы вырвались на открытый участок небес откуда-то сзади, из-за преддождевой бахромы серых рыхлых облаков. Тускло блеснув серебристыми животами и нижними поверхностямн крыльев, на которых были красные пятнышки, они взмыли вверх, тут же растворившись, словно призраки. Но рёв не исчез, а только усилился — откуда-то справа, со стороны леса, вылетело ещё несколько драконов. Их животы были тёмно-серого цвета, а на крыльях виднелись невиданные доселе знаки — перекрещенные белые полосы, очерченные жирной чёрной каймой. Знаки располагались по краям крыльев и повторяли собой очертания самих драконов. Эти ревущие отродья летели, распластав свои неподвижные крылья. И тут темник понял, что же отличало их от больших птиц, которых они отдалённо напоминали.

ЭТИ не махали крыльями.

Крылья их были неподвижны.

Даже летая на немыслимой скорости, драконы без единого взмаха блестящих крыльев выписывали в вышине захватывающие дух петли и линии. И эта неподвижность пугала ещё больше…

До Хасанбека сквозь рёв, несущийся с неба, долетел громкий разговор двух воинов из пришлого пополнения. Говорили они вроде не по-монгольски, но темник смысл их слов понимал, невесть отчего, и уже перестал удивляться этому. Здесь — воины разных армий почему-то вполне понимали друг друга, иноземные речи звучали осмысленно, хотя объяснить эти чудеса не сумел бы никто.

— Немцы! Гля, Ваня, германские еропланы!

— А ты не ошибаешься, Семён? У германца еропланы на этажерки похожие… И скорость намного тише. А эти сущие…

— Ага! Ты ещё как эти нехристи заори — дра-ко-ны!..

— Заорёшь тута — ни пулемёта, ни <���…>.

— Да и кто ж окромя немцев крестами обвешаться может?

— А ну как — Небесное воинство…

— Типун тебе на… чтоб девки оглядывались!

— Ты того… язык-то не распускай… желает он…

Хасанбек, насилу оторвав взгляд от неба, повернул голову. Два светлолицых, светловолосых всадника, не обращая внимания на темника, увлечённо спорили, тыча пальцами в небо.

— Гля! Наши! На-ши-и!

— Где? Какие ваши?!

— Эх ты, ла-апоть! Не ваши, а наши! Смотри — красные звёзды…

— Да откуда у наших такие машины? Откуда?!

Темник, позабыв о собственной безопасности, не отрываясь смотрел в небо и не мог ничего понять.

Драконы дрались между собой!

От драконов исходил непрерывный рёв, падающий вниз и стелящийся по верхушкам деревьев. Этот рёв перемежали громкое стрекотанье и свист, которые то усиливались, то уносились куда-то в заоблачную высь, и тогда казалось, что драконы взмывают беззвучно в самое сердце небес. И тут же, словно изгнанные из этого святилища, падали камнем, на глазах увеличиваясь в размерах.

Хасанбек наконец-то увидел драконов воочию!

Запрокинув голову, он смотрел как завороженный на этот гигантский хоровод, покрепче стиснув ногами вздрагивающего коня.

Вокруг предводителя тумена уже никого не осталось — тысяча, наполовину спешившись, пережидала налёт драконьей стаи в спасительной зелени леса. Только пришлые иноверцы, принятые в войско два дня назад, продолжали спорить, называя драконов странными словами: «машины», «еропланы» и ещё как-то, настолько мудрёно, что нормальному человеку вряд ли возможно повторить.

— Семён, а они того… с пулеметов-то по нам не жахнут?

— Вообще-то, это ж наши…

— Какой ты им на хрен наш… посмотри на себя — из доспехов одна башка торчит! Кто там разбираться будет, что это Сёма, тёзка командарма. Ты сейчас на будённовца похож не боле, чем на Илью Муромца…

— И то верно… И ты хорош — пальцы сами к гашетке потянутся.

— А ежели германец нас разглядит!

— Боже збавь…

Оба воина, опомнившись, запоздало принялись настёгивать коней, правя к лесу. Один из них крикнул Хасанбеку:

— Командир, уходи! Сейчас им не до нас! А когда меж собой разберутся, то на земле мало места будет… пулемёты — это не шутка! Вам супротив пулемётов никак не можно… выкосят начисто! А то могут и бонбой ахнуть…

Хасанбек презрительно посмотрел им вслед, не давая себе труда разбираться в этой мешанине малознакомых слов.

Меж тем стайка серебристых драконов, державшаяся кучно, извернулась так, что высверкнула, словно поворачивающийся косяк рыбёшек, и на время исчезла, заходя со стороны пробивающихся сквозь облака лучей солнца. Тёмные драконы с перекрестными знаками, потеряв серебристых из виду, разделились на две группы. Одна ушла в облака над лесом, а другая снизилась, совершая полукруг над плоскогорьем. Их скорость поражала воображение. Вот они уже неслись прямо на Хасанбека…

И тут темник, наконец-то, дал волю напряжённо гарцевавшему коню, который с места рванул в карьер. Но было уже поздно. Шум сзади быстро нарастал.

А до леса ещё оставалось около сотни шагов.

Долгих сто шагов.

Оглянувшись, Хасанбек увидел, как один из драконов, резко снизившись и как-то перекосившись, задрал вверх хвост и, нацеливаясь опущенным клювом, попытался настичь его с усиливающимся торжествующим рёвом…

Нойон, пригнувшись к гриве, нахлёстывал верного коня, и без того распластавшегося в галопе. Стена леса росла на глазах. Лес, казалось, сам бежал навстречу темнику. Но что такое бег — шалости для драконов.