Максим Голицын - Глядящие из темноты

Эрмольд отпрянул в глубь комнаты.

— Эй! — растерянно проговорил Берг.

Тот, не оборачиваясь, помахал рукой. Маркграф, сжимая рукоять кинжала, недоуменно поглядел на послов:

— Чего он хочет?

— Да поспешите же, господа, — с досадой крикнул советник. — Встали как столбы! Опомнившись, они нырнули в комнату. Берг налег на массивный засов, даже не удосужившись оглядеть их новое убежище. Хотя глядеть, в общем-то, было не на что. Комната пуста. На стенах висят пыльные шпалеры, пол устлан соломой… «Что это он тут делал, Эрмольд? — недоумевал Леон. — Тут же даже сесть не на что…»

Топот в коридоре приблизился. К нему примешивались отрывистые выкрики команд, лязг оружия… Тем временем Эрмольд откинул шпалеру и начал торопливо водить рукой по каменной кладке, словно нащупывая что-то. Дверь за спиной сотрясалась и скрипела, это было похоже на бесконечный дурной сон, где события раз за разом повторяются — и каждый раз чуточку иначе… Внезапно отозвался еще один протяжный скрип — на этот раз он шел от противоположной стены, в которой образовалась темная щель.

Эрмольд отступил на шаг, глядя на образовавшийся проем с таким удовлетворением, словно лично его выломал.

— Прошу! — сказал он.

— Это ловушка, — маркграф все еще колебался. Эрмольд, чуть заметно пожав плечами, первым нырнул во мрак потайного хода.

Дверь за спиной глухо ухнула и упала. Берг, ухватив маркграфа за плечо, чуть не силой втолкнул его в отверстие. За ним ринулись остальные. Леон видел их силуэты в проеме — секретарь примаса замешкался, чьи-то руки потянули его назад, но тут потайная дверь захлопнулась, и они оказались в сплошном кромешном мраке. Истошный визг взвился у них за спиной, захлебнулся и затих…

Леон стоял в полной темноте, не решаясь двинуться дальше и слыша лишь частое дыхание своих спутников. Потом раздался тихий шорох, и в руках у Эрмольда начал разгораться тусклый огонек, осветив угрюмое лицо советника, — видимо, на каком-то невидимом выступе их проводник нашарил кремень и огниво и поджег пропитанный смолой факел. Только сейчас Леон обнаружил, что стоит на верхней площадке каменной лестницы — спиральный спуск круто уходил во мрак.

— Куда это вы нас притащили? — недоверчиво спросил маркграф.

— А куда вы хотите? — ворчливо отозвался Эрмольд.

Маркграф беспомощно пожал плечами.

— Хотим выбраться отсюда к чертям собачьим, понятное дело, — раздался у Леона за спиной звонкий голос Айльфа.

— Выбраться… сомневаюсь, что это вообще возможно, — Эрмольд вздохнул. — Ну и натворили же вы дел. Герцог Орсон валяется под дворцовой стеной, точно тряпичная кукла. Вы именно этого и добивались, господа? Кто же из вас так удачно помог ему проститься с жизнью?

— Клянусь вам, никто, — горько сказал маркграф, — признаться, я бы охотно свернул шею этой скупой сволочи, но живым он был нам полезнее, чем мертвым. Глупо убивать заложника. Мы бы протащили его до границы и отпустили восвояси. Мое слово твердо.

Эрмольд неторопливо вглядывался в скудно освещенные лица своих спутников.

— Что ж, — проговорил наконец он. — Возможно, это действительно случайность. Но, убив государя нашего, герцога Орсона, пусть и непреднамеренно, вы поставили себя в очень сложное положение, господа. За вашу жизнь я бы пучка соломы не дал. Вы что же, всерьез надеялись выбраться отсюда живыми и невредимыми?

— Понятия не имею, — пожал плечами маркграф.

— Погодите… — Берг, прищурившись, вглядывался и невыразительное лицо советника. — Что вы предлагаете? И, самое главное, почему? Почему вы решили нам помочь?

Эрмольд вздохнул:

— Отнюдь не из личной симпатии к вам. С чего бы? Да и до Солера мне нет никакого дела. Но я видел, как ускакал этот бешеный племянничек со своими головорезами. Если вас тут посадят на кол, как врагов короны и заговорщиков, он просто обязан будет отомстить за любимого дядюшку, хотя, согласно моим информаторам, никакой особой любви к вам и не питает. Но долг погонит его на Ретру — Ретра, конечно, устоит, но если через границу хлынут ваши чумные оборванцы… чума хуже, чем резня. Они сожрут Ретру с потрохами, ваши оголодавшие подданные. Войны иногда бывают выгодны, спору нет, но, воюя с нищим Солером, Ретра не выиграет. Даже если выиграет… А потому я готов помочь — попытаться помочь — в обмен на ваше слово. Если вы доберетесь до Солера, не пытайтесь отомстить. И не зарьтесь на Ретру лишь потому, что она осталась без головы — у Орсона достаточно родственников. Может, среди них и найдется кто-то не слишком тупой, кто сумеет удержать на голове корону. Так что?

— Вы же сами видели, что творится сейчас в Солере, — устало сказал маркграф. — Мы прибыли сюда просить, а не требовать. И я даже готов простить это вероломное…

— А вы уверены, что оно вообще было? — поинтересовался Эрмольд.

— Ах ты…

Маркграф надвинулся на советника, но Берг ухватил его за плечо и пробормотал:

— Полегче, полегче…

Тот, казалось, немного расслабился.

— Ладно, — пробормотал он сквозь зубы, — в любом случае, это не ваша вина… Торговое соглашение остается в силе?

— Не могу ничего обещать, но попробую это устроить, — честно ответил Эрмольд. — Тогда… да… ладно!

— Слово чести? — Слово чести. Внизу шевелилась и вздыхала тьма. — Нам нужно туда? — звонкий голос Айльфа звучал теперь приглушенно, точно на него давили каменные своды подземелья. — Вниз? По этой лестнице?

Эрмольд кивнул. Леон напряженно вглядывался в тускло освещенное лицо советника, но оно не выражало ни злорадства, ни насмешки. Оно было просто усталым.

— Вам же нужно как-то выбираться за пределы города. А подземные ходы тянутся далеко за городские стены. Они были прорыты еще в незапамятные времена.

Он вздохнул и пожал плечами. Вероятно, и сам чувствовал себя не слишком уютно. — Я не особенно рвался их исследовать, хотя по долгу службы знаю кое-какие входы и выходы, но на деле под дворцом полным-полно подземных коридоров. И они спутаны точь-в-точь как пряжа, которой играл котенок. Не знаю, с чего бы предкам нашего герцога, упокой Двое его душу, вздумалось рыть этот муравейник — если бы и впрямь речь шла лишь о потайном выходе за городские стены, хватило бы одного-двух ходов, но, если им воспользоваться с умом…

— Вы пойдете с нами? — спросил маркграф.

— Ну уж нет! Мне-то это ни к чему. Я провожу вас до нужного места и покажу, куда двигаться. Там есть всякие знаки… А сам вернусь. Не сюда, разумеется, — есть и другие потайные двери. И запомните — я вас не видел, и вы меня не видели. Если вас все же поймают и вы вздумаете выдать меня, я скажу, что это грязный поклеп.

Он усмехнулся, поймав подозрительный взгляд маркграфа.

— Захоти я вас погубить, я бы давно уже это сделал. Достаточно было бы просто сдать вас страже. Если вам и грозят здесь какие-то опасности, то не по моей вине.