Майкл Гир - Путь воинов

— Романаны! Никогда бы не поверил, — Ганс покачал головой. — Пару месяцев назад мы стреляли в них, — он зевнул, с трудом удерживая голову.

— Ха! — проворчал Бриз. — Я думал, что ты там внизу приударил за одной из их женщин. Ведь они глупые и привыкли к коровам и хворостине, и даже не узнали бы, что ты…

— О, ЗАВЯЗЫВАЙ!

Бриз осклабился.

— Ну ладно, хорошо, может, они бы и не узнали, что ты стыдливый девственник! Могли бы подумать…

— Иди к черту, Бриз! — отмахнулся Ганс. — Со мной все в порядке!

— Ага, именно поэтому ты покраснел как свекла, когда мы свели тебя с Марлой? Думал, что ты…

— Заткнись, ты! Я… У меня просто… Ты знаешь. Это было неожиданно, вот и все. Просто… неожиданность, — Ганс сглотнул, поперхнувшись достаточно громко. Бриз закатился хохотом. — Хватит! Я буду работать.

Несмотря на усталость, он начал отслеживать кабели связи, восстанавливая канал передачи информации через разорванную бластером переборку.

ПОШЛИ ОНИ ВСЕ К ЧЕРТУ! БОЖЕ, Я НИКОГДА ЭТОГО НЕ ПЕРЕЖИВУ. У ВСЕХ РЕБЯТ НА ОРУДИЙНОЙ ПАЛУБЕ, КРОМЕ МЕНЯ, ЕСТЬ ДЕВУШКИ. ЛАДНО, НИЧЕГО СТРАШНОГО. НАВЕРНОЕ, НЕ КАЖДЫЙ СОЗДАН ДЛЯ ЖЕНЩИН. ДОЛЖНА ЖЕ БЫТЬ ГДЕ-ТО ДЕВУШКА, КОТОРАЯ ТОЖЕ НЕ УМЕЕТ ОБЩАТЬСЯ С МУЖЧИНАМИ. КОТОРАЯ БУДЕТ БОЯТЬСЯ МЕНЯ ТАК ЖЕ, КАК Я ЕЕ!

Его будоражил вопрос адреналина, вызванный воспоминаниями о том, как они все смотрели, когда эта сладострастная десантница, Марла Сэш, забралась в ту ночь к нему на койку. И все были свидетелями этого. Ганса бросило в краску от воспоминаний о своем отчаянном, неловком отступлении. Черт! Как после этого смотреть в глаза людям? Он стал предметом насмешек всего корабля!

Одно точно, решил он, — проворно сращивая новую линию связи с заново спаянным куском — эти грубые ублюдки могли быть в постели молнии подобны, но никто из них в подметки не годился Гансу Йегеру, когда дело доходит до ремонта связи!

Вилли Красный Ястреб Конокрад явился с приветствиями, медвежьими объятиями и вульгарным смехом. Он душевно трепал дядю Рамона по плечу и игриво подзуживал тетю Марию. Продолговатое, с выступающими скулами лицо Конокрада вбирало в себя все вокруг, и глаза его блеснули, обнаружив в глубине помещения Сюзан.

Он был рослым и мускулистым, четыре трофея, снятых с сантос и других бандитов, болтались на куртке. Он выглядел воином во всем, начиная с широких плеч и заканчивая узкой талией и кривыми ногами всадника. Он двигался с какой-то кошачьей плавностью. Боевой нож на поясе мерцал в свете огня. В его глазах все еще было заметно затаенное коварство. Говоря с Рамоном, он насмешливо приподнимал уголок рта. С его вытянутого лица, казалось, не сходила ухмылка.

Я НЕ ДОВЕРЯЮ ЕМУ. ЕМУ НИЧЕГО НЕ СТОИТ РАЗДЕЛАТЬСЯ С РАМОНОМ. ОН НЕ СОВСЕМ ПАУК — ОН ДРУГОЙ, АЛЧНЫЙ, ЧЕЛОВЕК, СЛЕДУЮЩИЙ КОДЕКСУ ЧЕСТИ ТОЛЬКО ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ЕМУ ЭТО ВЫГОДНО. ОН ПО-НАСТОЯЩЕМУ ПРЕДАН ЛИШЬ ЖАЖДЕ НАЖИВЫ И ВЛАСТИ. ЛУЧШЕ УМЕРЕТЬ, ЧЕМ ПОПАСТЬ К НЕМУ В РУКИ!

Рамон снял чехол с трубкой со стены. Осторожными пальцами он достал ее, длинную, резную, из мягкой кожи, и аккуратно набил табак в углубление. С серьезным лицом, Рамон начал обряд победной трапезы. Тихо напевая, он раскурил ее и передал Конокраду, после чего оба выпустили дым, поднимавшийся к Пауку.

После молитв и песен Конокрад любезно отведал мяса и зелени, поданных ему Марией. Сюзан наблюдала из потемок за исчезновением пищи. Наконец, Конокрад распрямился и вежливо рыгнул, улыбаясь Марии, которой принадлежали — конечно же — все заслуги.

— Так, значит, тебе пришлось непосредственно столкнуться с Рыжим, Великим Трофеями? — Конокрад задумчиво посмотрел на Рамона, прежде чем перевести взгляд туда, где в полумраке съежилась Сюзан, мечтавшая провалиться сквозь землю. — Она опозорила тебя, Рамон. Заставила отменить твои собственные слова…

— БУДЬ ОНА ПРОКЛЯТА! — плюнул Рамон, демонстрируя свое недовольство. — Женщине не годится обвешиваться трофеями. Что ей нужно, так это… хорошая взбучка, чтобы вправить ей мозги. Попадется ей какой-нибудь мужчина, вроде тебя, который выбьет из нее всю дурь, — он раздраженно добавил: — Но лучше расскажи нам о схватке в космосе!

Конокрад засмеялся.

— Я пытался задать ей трепку в «Пуповине». Она побила меня вчистую, старина. Не рассчитывай найти среди них таких воспитанных женщин, как наши. Это как… Ну, в общем, они там на корабле как мужчины. Некоторые — военные предводители, вроде Рыжего, Великого Трофеями. Они могут укокошить тебя с таким же успехом… и так же быстро, — пробормотал Конокрад прищурившись.

— Совсем как мужчины? — нахмурился Рамон, поглядывая в направлении Сюзан. Потом он хрипло засмеялся. — Они меняются местами? Просят руки у мужчин? Я не понимаю, как… Кто готовит пищу? Кто беременеет, а? Это неправильно, воин. Паук не предназначал женщинам быть такими же, как мужчины. Они существуют, чтобы служить нам! Согревать нашу постель…

— Возможно, Рамон. Но позволь сказать тебе, старина, — он помолчал, задумавшись. — Идут новые времена. Звезды будут нашими, если мы отправимся вместе с людьми «Пули» сражаться с какими-то бандитами, называемыми сирианами. Именно поэтому вчера прекратился бой.

— Поход? Далеко… к звездам? — в голос Рамона закралась робкая тоска. — Это сулит много трофеев? Если бы только я…

— Много трофеев, — Конокрад злорадно улыбнулся. — Не только трофеи, дружище, но нам были обещаны богатства, которые мы сможем увезти с собой. У нас тоже будут такие вещи, как у звездных людей. Кто знает, чем это закончится? Их Директорат ослабел. Им нужно много десантников и много кораблей. Теперь мы им нужны, хотя до этого они с радостью готовы были уничтожить нас и пророков. Речь идет об очень многом, и храбрый человек мог бы…

— Был бы я помоложе, — Рамон прикрыл глаза, огонь бросал причудливые отсветы на его голову в повязке. — Я бы удостоился чести на звездах.

— Вот почему все изменится, Рамон. Таков ход вещей. Наши люди…

— Паук ничего не меняет, — покачал головой Рамон. — Что бы он сделал? Внял жалким отговоркам девушки… — он указал на Сюзан… — и сделал из нее воина? А? Порази нас сантос! — он с отвращением хмыкнул и как бы стряхнул воду с пальцев.

Сюзан вытянулась. Она старалась опустить голову… не попадаться на глаза старику.

— Возможно, я обрету могущество среди… — Конокрад остановился, нахмурившись. — Грядут новые порядки. То, как мы всегда себя вели, во что всегда верили, будет…

— Чушь! — Рамон плюнул в огонь и улыбнулся, услышав, как он зашипел. — Так не будет. Паук не даст нам сойти с пути силы и свободы. Мы владеем… владеем истиной! — он хлопнул по костлявому колену узловатым кулаком.

— Уже сейчас есть такие, которые называют себя братьями сантос. Кто бы мог в это поверить? — настаивал Конокрад. — Говорю тебе…