Майкл Гир - Путь воинов

Пятница медленно кивнул.

— Я тоже любил Ганса. Я был обязан ему своей жизнью… и твоей тоже. Что-то в твоей голове заскочило в тот день, Сюзан. Ты перестала быть собой. Ты заходишь слишком далеко. Убивать сириан — это нормально. Считать трофеи — тоже нормально. Но калечить людей — нет.

— Я буду калечить, кого захочу, — выпалила она, повернувшись к нему затылком.

— Больные душой видят в этом выражение своего превосходства, — не отступал он. — Не нужно унижать мертвых. Возьми трофей, это символ победы.

— Я наслаждаюсь своей победой так, как я хочу, Пятница, — она уставилась на него злобными пустыми глазами.

Он отметил отсутствие выражения, безжизненность в этом взгляде. Я ВИЖУ ЧАСТЬ ЕЕ ДУШИ. НО КАКУЮ ЧАСТЬ? УВИЖУ ЛИ Я КОГДА-НИБУДЬ В ЕЕ ГЛАЗАХ ВОЗВРАТИВШУЮСЯ К НЕЙ ДУШУ? НЕУЖЕЛИ СУДЬБА ОСТАВИТ ТОЛЬКО ЭТО ЧУДОВИЩЕ В ЖЕНЩИНЕ, КОТОРУЮ Я ЛЮБЛЮ?

Как гром среди ясного неба, ему вспомнились слова на горе, прозвучавшие так давно, так далеко отсюда. С исказившимся лицом Пятница прошептал:

— Я заплатил цену за распространение слова Паука среди звезд, — он заморгал, чувствуя пустоту внутри и уставившись на свои окровавленные руки. — Сириус попадет в руки Паука. А Сюзан?

Его сердце сжалось.

То немногое, что осталось от Англы, пало в тот день. Жители покинули немногие уцелевшие дома и нарисовали пауков на тротуарах и стенах в знак своего поражения. Они выстроились по одному, чтобы дать клятву верности.

Пятница видел испуганные глаза, проходя мимо рядов побежденных сириан. Они продвигались через один сплошной пустырь, ландшафт которого украшали осколки стекла, искореженные стальные конструкции и разбитые панели домов. Рытвины в земле, похожие на широкие неглубокие сточные канавы, свидетельствовали о перекрестных орбитальных атаках.

— Столько разрушений, — пробормотал Пятница, не сумев привыкнуть к этому даже за много дней.

Он мог слышать, как сириане перешептывались за их спиной.

— Вон идет женщина Паука. Она уродует мужчин и убивает первой, — люди опускали глаза при виде Сюзан, боясь навлечь на себя ее гнев.

— Это все потому, что Нген убил ее любовника! — услышал Пятница громкий шепот. — Когда ее любовник умер, он стал Пауком и запрыгнул на небо! — прибавил другой. — Пророк предсказал ее сумасшествие, — настаивал третий. — Вот что происходит, когда Паук касается твоей души!

Затем один из них заметил его.

— СМОТРИТЕ! ЭТО ПЯТНИЦА ЖЕЛТАЯ НОГА! Это его, его Паук послал рассказать нам!

— Пятница? — вслух окликнул другой. — Смотри? Видишь, я нарисовал на своей рубашке паука?

— Мы слышали тебя! — заверещала женщина. — Мы объявили о своей преданности Пауку! А Нген, правда, убил ее любовника?

Пятница посмотрел и сдержанно кивнул, заметив, как они отпрянули, увидев выражение его лица.

«А Ганс?» — подумал Пятница. Да, Паук хорошо позаботится о его душе. Он бросил быстрый взгляд на прямую как палка спину Сюзан, следуя за ней к воздухоплану. Она превратила Ганса Йегера в человека, который мог свеситься на ноге из ШТ, чтобы спасти жизнь Пятницы Гарсиа Желтая Нога. Она взяла этого робкого маленького капрала, который не мог разговаривать с женщинами не краснея, и превратила его в легенду.

Но какой ценой? Пятница забрался внутрь вслед за Сюзан. Она ни разу не повернула голову, когда воздухоплан взлетел. Она смотрела только вперед, на дорогу, с совершенно безжизненным выражением лица.

Внизу ШТ Патруля контролировали небо Сириуса, и Нген Ван Чжоу был бессилен помешать им. Его мощные бластеры — оказывавшие разрушительное действие на ландшафт — оказались неспособны уследить за бросавшимися из стороны в сторону, выделывавшими петли ШТ, которые тем временем сеяли смерть и разрушение.

Нген застывшим взглядом уставился на монитор.

— Первый гражданин, мы должны что-то предпринять! Наши люди беспомощно наблюдают, как вокруг гибнет их мир! Они сидят голодные на руинах своих домов, — Пика Витр устало развел руками, на его черной одежде были пятна грязи. Его лицо осунулось; тревожные складки придавали ему необычно серьезное выражение. Легкая пелена уныния заставила потускнеть прежний огонь в его глазах.

— Причем рушится не только наш мир, но также и решимость народа, Нген, — Пика понизил голос, вдруг смутившись. — Этот Железный Глаз, военный вождь романанов, как они его называют, сделал документальный голофильм, показывающий, как ваши бластеры разносят на куски большие участки Экрании. Он привлек свидетелей — сириан, которые назвали вас разорителем. Люди, хм, боятся «Хирам Лазара» больше, чем варваров!

— Я думал, мои передачи сделали достаточно понятной истинную природу возмездия, — холодно возразил Нген.

Пика набрал побольше воздуха.

— Можно думать что угодно, но это не действует, Нген. Я могу сказать это с предельной откровенностью. Каждый раз, когда вы пускаете в дело бластер, романаны и Патруль кружат на своих ШТ и ведут прямую трансляцию с комментарием Железного Глаза. Они обратили вашу угрозу возмездия против вас самих. Народ, Нген, отворачивается от вас, принимает религию Паука и болтает об этом Пятнице Желтая Нога и его гнусном Боге-насекомом.

— Пауки не насекомые, Пика, они принадлежат к особому классу паукообразных.

— Пускай так. Меня не волнует филогенез. А вот то, что все больше сириан открыто разгуливают по улицам с изображениями пауков на рубашках в подражание романанам, меня тревожит не на шутку. К нашему удивлению, подрывная пропаганда просочилась даже в ряды Народной гвардии! — Пика покачал головой. — И все это из-за какой-то чепухи насчет души? НГЕН, МЫ ОКАЗАЛИСЬ В ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛОМ ПОЛОЖЕНИИ!

Нген кусал палец.

— Мы с орбиты сделали все, что могли, остальное зависит от вас, Пика. Вы командуете войсками. Даже после сокрушительных поражений численное преимущество на вашей стороне. Если вы не возьмете ответственность на себя, я смогу только попытаться поддержать ваших людей с орбиты. Если я пущусь в погоню за Патрулем вверху… Патруль внизу уничтожит вас на земле. И я хочу напомнить, что я не могу преследовать Патруль наверху, пока вы внизу не овладеете ситуацией.

— Я ПРЕКРАСНО понимаю ситуацию, — почти застонал Пика. — В то же время ходят упорные слухи, что у романанов где-то здесь спрятан один из их пророков. Как могут гвардейцы сражаться, зная, что исход предрешен… что романаны не начали бы сражение, не зная точно, что победят? Как можно убедить бойцов в том, что…

— Это глупые предрассудки! — выпалил Нген. — Фантазия, порожденная сообщением той женщины-антрополога. Стали бы они атаковать меня, зная, что потеряют половину флота?

— Я знаю! — в отчаянии воскликнул Пика. — Но солдаты на улицах не хотят в это верить! Что толку взывать к их разуму — где найдешь более суеверных людей, чем солдаты?