Евгений Гуляковский - Хроники инспектора Ротанова

Тащиться дальше с тяжелым снаряжением никто не захотел, они попытались дозвониться до хозяев ближайшей квартиры. Никто не ответил, и тогда Саврасов, самый здоровенный из десантников, надавив плечом, вырвал замок из косяка и распахнул перед ними дверь.

— Прошу. Курортные апартаменты ждут вас, господа.

Никто не откликнулся на его мрачную шутку. В квартире стоял нежилой запах давнего запустения. Десантники зажгли свои нашлемные фонари и с их помощью попытались привести в действие местное освещение, но энергии не было, и, в конце концов, они развесили свои фонари под потолком кухни и трех стандартных комнат, одинаковых во всех домах этой серии, создав некое подобие жилого помещения.

Линда, обосновавшись на кухне, сразу же принялась за приготовление ужина. После долгого перехода все чувствовали зверский голод. В холодильнике обнаружились остатки давно сгнившей и высохшей пищи, судя по этому, хозяева покинули свое жилище, по крайней мере, несколько месяцев назад.

Но на нижних полках холодильника сохранились банки с консервами, использовав которые Линде удалось несколько разнообразить их стол, состоявший до сих пор из опостылевших всем корабельных концентратов.

Саврасов, которого на этот день лейтенант назначил дневальным, принялся за детальное обследование квартиры, не видя для себя другого занятия, и вскоре вернулся с двумя бутылками местного вина, все тут же высказали желание снять с него пробу, но, к общему разочарованию, вино оказалось прокисшим.

Через полчаса нехитрый ужин был готов, и все девять человек с трудом разместились на небольшой кухне, используя для этого диван, принесенный из другой комнаты.

— Завтра найдем помещение попросторней, — пообещал Ротанов.

Никто ему не ответил, все слишком проголодались, и запах разогретой консервированной колбасы, похоже, изготовленной из натурального мяса, а не из пищевых заменителей, которые давно использовались для этого на Земле, не располагал к разговорам.

Линда, проведя ревизию кухонных шкафов, обнаружила там немало полезного, прежде всего — натуральные специи. Ароматы, от которых люди отвыкли, наполнили помещение. Лавровый лист, настоящий чеснок, сушеный лук, пучки местных ароматных трав — все это пошло в дело, и похлебка из смеси всех найденных продуктов удалась на славу.

Когда первый приступ голода был утолен, а фонарь над их головами потускнел, свидетельствуя о том, что аккумулятор требует подзарядки, сделать которую в местных условиях, похоже, придется не скоро, разговор сам собой перешел на демонов.

Начал его Акропян, самый худой из всех десантников и всегда самый голодный. Если бы не многочисленные медицинские тесты, которым подвергали людей этой специальности, Ротанов мог бы подумать, что этого человека сжирает изнутри солитер. Глаза его лихорадочно горели, и он почти всегда был излишне возбужден. Ротанов не понимал, как человек с такой нервной системой способен вести себя в экстремальной ситуации вполне нормально, в чем у него была возможность убедиться, когда трясина посреди дороги поглотила одного из десантников.

— Я знаю о демонах все! — самоуверенно заявил Акропян, подливая в свой котелок остатки похлебки, от которой все уже отказались. — Мой дядя встречался с ними на Редане, когда там производили зачистку после нападения Сворлов. Демона невозможно увидеть, пока он сам того не пожелает, он может подкрасться к тебе вплотную, и ты об этом не узнаешь, пока под ногами у тебя не разверзнется трясина, не прольется огненный дождь над тобой или в тебя не ударит молния. Вообще-то они предпочитают огонь.

— И что, за все эти годы не могли придумать никакого действенного средства их обнаружения и обезвреживания? — с некоторой иронией поинтересовался Зарудный, стараясь увести разговор в более безопасное русло, но это ему не удалось.

— Возможно, такие средства существуют. Возможно. На вооружении спецотрядов есть десятки секретных штучек, о которых знают только наши командиры, — Акропян бросил многозначительный взгляд в сторону Зарудного, но тот поморщился и недовольно спросил:

— Может, хватит трепаться? У нас что, нет серьезных тем? Скажите лучше, куда подевались из города все его жители.

— Надо было спросить у того старика, которого мы встретили в самом начале.

— Завтра мы его навестим.

— Завтра его может там не оказаться.

— Куда же он денется?

— Демоны! Они всегда появляются неожиданно! — как ни в чем не бывало продолжил Акропян. — И вот что я вам скажу — демоны обладают магией, недоступной нашей науке.

— А почему вообще они нападают на людей? — поинтересовался самый молодой участник этой милой застольной беседы, десантник Оглан, всего год как попавший в элитные войска. — Им что, нужна наша кровь?

— Хуже, малыш, гораздо хуже, им нужна наша душа и наш смертный ужас, им нужна наша боль! Они слетаются на чужие страдания, как мухи на мед, и делают все, чтобы их продлить!

— Что-то я этого не заметил, когда над головой Асланова захлопнулась трясина. Никто не старался продлевать его мучения, — проворчал Ротанов, поднимаясь из-за стола. — Пойду пройдусь.

Все с недоумением уставились на него.

— Вы собираетесь выйти на улицу сейчас, ночью? — поинтересовался Зарудный.

— Вот именно. У меня иногда возникает потребность пообщаться с демонами. У них можно узнать много интересного, — не скрывая иронии, произнес Ротанов, решительно направляясь к дверям.

— Зря ты так! — попыталась остановить его Линда. — Ко всему этому надо относиться серьезно. Я чувствую, в этом городе притаилось зло!

Ротанова уже начала раздражать ее вера в потусторонние силы, колдовство и тому подобную чепуху, поэтому, ничего не ответив, он вышел.

На небосклоне не наблюдалась ни одна из трех лун Аромы, но и без них было достаточно светло.

Планета располагалась намного ближе к центру Галактики, и здесь постоянно царили местные белые ночи, вызванные миллиардами крупных звезд, усеявших небосклон так часто, что местами они сливались в сверкающие яркие пятна.

Ротанов тоже чувствовал угрозу, которой была пропитана ночь и весь этот мертвый город. Но стены здания не могли защитить от опасностей, притаившихся в этой ночи.

Окинув взглядом замершую во мраке улицу, он понял, что внимание любого враждебного существа прежде всего привлечет единственное во всем квартале светлое окно.

Идти он никуда не собирался. Хотелось постоять у подъезда, послушать аромскую ночь и лишний раз спокойно пропустить через себя полученную за этот нелегкий день информацию.

Вначале ночь показалась ему лишенной любых звуков, но потом налетел порыв ветра, и сразу же во всем квартале началась перекличка незакрепленных оконных рам, гремящих по асфальту пустых банок и шуршание беспорядочно разбросанных по литрону пакетов с брошенными вещами.