Евгений Гуляковский - Часовые Вселенной

И еще он знал, что, стараясь угадать ее мысли, нарушает этический запрет. Нельзя без согласия вторгаться в мозг другого человека, если это не враг. Он знал об этом запрете — но все происходило помимо его воли, на уровне подсознания.

Арлан еще слишком плохо умел управлять работой собственного мозга. Он начал понимать, что казавшиеся бессмысленными упражнения, которыми его заставляли заниматься в храме, на самом деле предназначены для того, чтобы научить его владеть силой, просыпавшейся в его сознании.

Наконец Беатрис сказала:

— Я не люблю выезжать за город. Там свои опасности. Но, похоже, у нас нет другого выхода.

Для лагеря Арлан выбрал место своего первого привала на тропе паломников. Здесь, ближе к храму, он чувствовал себя в большей безопасности. Местные жители избегали заходить в этот лес без особой нужды. Исключение составляли только паломники, но их время давно прошло.

Уже стемнело, когда он закончил устанавливать палатку. Как и Беатрис, ему не слишком нравилась полевая романтика, и он сожалел о том, что не может предложить ей ничего лучшего.

Когда солнце окончательно исчезло за скалами, вспыхнули крупные аниранские звезды и своим ледяным светом еще больше усилили ощущение холода. Время летних пикников давно прошло.

Арлан испытал чувство признательности к незнакомому аниранскому инженеру, создававшему эту универсальную палатку.

Ее надувные стены и пол хорошо защищали от холода, и, несмотря на небольшие размеры, внутри оказалось достаточно свободного пространства.

Беатрис вела себя отстраненно, точно извне наблюдала за ним и за собой одновременно, равнодушно следя за его усилиями по разбивке лагеря, и даже не предложила помощи. Иногда он ловил на себе ее изучающий взгляд, словно она видела его впервые.

— А что, земные женщины охотно соглашаются на такие походы?

Это был ее первый вопрос с момента прибытия.

— Не знаю. На Земле мне не приходилось прятаться. Там за мной не устраивали охоты.

— После встречи с Триединым на Аниране тоже никто не посмеет преследовать тебя. Кто вручил тебе Талисман? Сам Верховный жрец? — Арлан подтвердил это, и тогда она спросила, почти робко: — Можно мне подержать его?

— Мне запрещено снимать его, но если хочешь…

Он подошел к ней, сел рядом и, не снимая цепочки, протянул ей серебристый овал, в глубине которого полыхала разноцветная радуга.

Она осторожно приняла его в раскрытые ладони, и тотчас по ее лицу заструился переливчатый волшебный свет.

— Знаешь, я все время сомневалась в том, что он настоящий. Каждому избранному для обряда встречи вручают серебряную копию Талисмана. Но теперь я начинаю верить, что это он, хотя до сих пор не понимаю, как жрецы согласились с ним расстаться.

— Это далось им нелегко, но были серьезные причины… — Секунду он колебался, не зная, стоит ли ей рассказывать о своей встрече с Сэмом и поверит ли она ему. Уже и сам Талисман на его груди был слишком невероятен. В конце концов он решил, что не должен этого делать. Вместо новых слов он прижался к ее губам и почувствовал, как холодное облако, окружавшее их с первой минуты встречи, растворяется без остатка.

— Подожди минутку… — произнес Арлан, отстраняясь от нее и прислушиваясь. Нет, это был не звук… Крохотный мирок палатки, отделивший их от остального мира, создавал иллюзию безопасности, но он знал, что это ощущение обманчиво. Там, снаружи, был кто-то посторонний. Он едва успел расстегнуть полог, когда мощный энергетический заряд разворотил крышу палатки.

Возможно, их спасла темнота, и поэтому первый выстрел оказался недостаточно точным. Но Арлан сразу же понял, что их хотят убить и что на этот раз враги выбрали оружие более совершенное, чем секира и копье.

Теперь здесь не было паломников, они не боялись привлечь к себе внимание, и во второй раз стрелок не промахнется — вспыхнувшая ткань палатки давала достаточно света.

Арлан рванулся вперед, в спасительную темноту леса. По счастью, Беатрис не понадобилось ничего объяснять, она была опытным солдатом и не отставала от него ни на шаг.

Она не стала тратить время на одевание, лишь выхватила из груды сброшенной одежды свой бластер и теперь бежала рядом с Арланом. Он видел, как в темноте белеет ее обнаженное тело, и знал, что этого может оказаться достаточно для точного прицела невидимого им стрелка.

За мгновение до следующего выстрела он своим ментальным чувством ощутил, как палец его врага уперся в спусковую кнопку, и резким движением увлек Беатрис на землю, падая рядом с ней.

Огненный луч пронесся над самыми их головами, опалив волосы женщины. В нескольких метрах перед ними разорвался голубой шар и вспыхнул кустарник.

На какое-то время вспышка взрыва ослепила стрелка, и Арлан полностью использовал подаренные ему секунды.

Рванувшись в ту сторону, где заметил между скал углубление, достаточное, чтобы укрыть их обоих, он, не тратя время на ненужные объяснения, лишь показал ей ладонью, что нужно сделать, и она словно ящерица нырнула в узкую каменную расщелину.

Теперь они оказались в недосягаемости для прямого огня.

— Что дальше? — спросила Беатрис.

Он слышал, как сквозь стиснутые зубы женщины со свистом вырывается дыхание. В голосе Беатрис не чувствовалось страха, только гнев и азарт боя. Арлан знал, что с такой же легкостью, с какой она подчинилась его указаниям, Беатрис заставит их поменяться ролями, если заметит, что он совершил ошибку.

— Теперь он будет вынужден сменить позицию, но и мы не будем сидеть сложа руки.

— Сколько их?

— Трое. Один стрелок наверху утеса и еще двое внизу на тропе.

— Откуда ты знаешь?

— Я и сам толком не понимаю, но я их чувствую. Как ты думаешь, это могут быть агенты «Д-корпуса»? — Собственно, ответ он знал заранее…

— «Д-корпусу» не нужна твоя смерть. Эти люди пытаются нас убить.

— Да, это так. Дай мне твой бластер. Я заставлю их пожалеть об этом намерении.

Не возражая, она протянула ему свое оружие. Он хорошо понимал, как много значит для опытного бойца подобный жест. Случайно прикоснувшись в темноте к ее обнаженной коже, он почувствовал дрожь желания, даже сейчас, в этих обстоятельствах, несмотря ни на что, он хотел продолжить свидание, которое так подло прервали, в самый неподходящий момент. Словно прочитав его мысли, она сказала:

— Это не может быть никто из аниранцев. Наш кодекс чести не позволяет им нарушать уединение чужого свидания.

— Сейчас мы это проверим…

Линия прицела уперлась в чернильную темноту. Глазами, даже приблизительно, он не смог бы определить место, откуда по ним стреляли.

— Там ничего не видно…

— Я и не собираюсь на них смотреть.