Алекс Орлов - Правила большой игры

Следом за вторым пакетом последовали еще два, а потом Джек стал бросать двухлитровые бутылки с рапсовым маслом. Бутылки были не так заметны, и Рону стал помогать Гастон. Пластиковые емкости взрывались, разбрасывая золотые капли и вызывая отборные ругательства в лагере противника. Его попытки поменять место дислокации ни к чему не приводили – люди поскальзывались и с грохотом валились на пол, роняя оружие.

Перебегая от стеллажа к стеллажу, они мешкали и получали пулю за пулей. Правда, наверняка убитые вдруг стали уползать, пользуясь мучной завесой.

– Бронежилеты… – догадался Джек и, увидев чью-то ногу, выстрелил. Продавец магазина при каждом выстреле громко вскрикивал и стукался головой о прилавок, под которым прятался.

Удалось ранить человека четыре, прежде чем противник пошел на переговоры.

– Ваше сопротивление бесполезно! – закричал старший. – Сейчас сюда прибудет отряд ФСКР специального назначения, и вам придет конец!

– Так вы из федеральной службы? – спросил Гастон.

– Да… А вы?

– Мы из Четвертого управления.

– Да вы что?! – Было заметно, что федеральный агент действительно удивлен. – Тогда почему мы стреляем друг в друга?

– Не знаю, мы полагали, что вы преступники.

– Но я же представился!

– Мало ли кто как представляется. Предлагаю закончить это безобразие, старший агент.

– Откуда вы знаете мое звание?

– Это мой секрет. Кстати, ваш заправщик выглядел слишком ухоженным для простого работяги, да и кепка на нем явно с чужой головы.

– Мы отправили настоящего заправщика в отгул.

– Понятно, однако одежку нужно было приготовить свою.

В следующий раз исправимся, сэр. Ну так я выхожу?

– Выходите, старший агент, мы стрелять не будем.

Федерал выглянул из-за стойки, и Гастон приветливо ему улыбнулся, держа автомат на плече.

– Идите, не бойтесь.

Старший агент сунул пистолет в кобуру и направился к Гастону.

Они пожали друг другу руки.

– Этот фокус с мукой был для меня полной неожиданностью, а масло только усугубило ситуацию.

– Опыт приходит с годами… Дэвид! Боб! Наберите продуктов – нам пора уходить!

Рон схватил со стойки пустой пакет и начал складывать в него все, что ему приглянулось. Джек стал ему помогать.

Со стороны двери доносились стоны раненых.

– Что же мне сказать спецназу?

– Скажите, что противник прорвался через подсобное помещение и растворился в неизвестном на правлении.

– Но я же должен вас преследовать.

– Как преследовать? У вас же половина людей ранена?

– Ранена.

– В магазине скользко?

– Очень скользко.

– Ну и как преследовать?

– Никак, – вынужден был согласиться старший агент.

– Приедет спецназ, оставляйте его здесь, а раненых сажайте в их транспорт и прямиком в госпиталь.

Вот за это вам скажут спасибо.

– Благодарю вас, сэр.

– Не за что. Дэвид, Боб, готовы?

– Готовы, сэр, – ответил Рон, показывая набитый пакет.

– Тогда мы уходим. Идем через подсобку, а то у дверей такое дерьмо…

Троица прошла за прилавок, из-под которого наконец выбрался продавец.

– Эй, а кто заплатит за эти разрушения? – закричал он.

– ФСКР, кто же еще, – не оборачиваясь, ответил

Гастон. Он указал на пакет в руках Рона и добавил: -

За это – тоже.

На улице их ждал «кадьос» с полным баком, лже-заправщик успел даже протереть стекло.

– Эй, парень, давай-ка подальше от машины! сказал Джек, направляя на него автомат.

– Не беспокойтесь, сэр, я уже в курсе! – ответил тот, нервно поправляя тесноватую кепку.

Гастон, Джек и Рон погрузились в машину.

– Надеюсь, они не сунули сюда какого-нибудь

«клопа», – сказал Рон.

– Будут дураки, если не сунули, – ответил майор и запустил двигатель.

На ночное шоссе они вырулили безо всяких происшествий, однако через пару минут мимо проскочил фургон отряда полиции особого назначения.

– Ну и хрен с вами, – пожелал им доброго пути

Рон. В следующее мгновение Гастон резко дернул руль, избегая касательного столкновения с серым автомобилем. Обе машины заскрипели покрышками,

Гастон вдавил педаль газа в пол, и «кадьос» начал стремительно разгоняться. Трассеры разделительной линии слились в сплошной поток.

– Следите за знаками, чтобы не пропустить по ворот! – прокричал Гастон. – А то ляжем на бок!

«Кадьос» продолжал набирать обороты, обгоняя машины с такой скоростью, будто они ехали в противоположную сторону. Плотный поток воздуха царапал обшивку автомобиля, заставляя ее монотонно гудеть, спидометр показывал двести двадцать, однако узкие фары за кормой не отставали.

– Кто это, майор? – спросил Рон.

– Наши ребята, чистильщики из контрразведки.

– Мама родная… Что же делать?

– Ждем поворота, там я делаю передний полицейский разворот, освещаю их фарами, а вы бьете с двух стволов. Сразу предупреждаю: стекло у них монокристаллическое, на радиаторе бронежалюзи, по этому постарайтесь зацепить покрышки.

– Постараемся!

Отчаянно надрывая двигатели, два автомобильных монстра неслись по шоссе.

Редкие водители пугались, когда мимо проносились и исчезали впереди огни суперкаров. Некоторым они казались галлюцинацией, так бывает, когда кругом темно и тянет заснуть.

Автомобиль-преследователь понемногу сокращал дистанцию – это был аппарат, созданный в серьезной лаборатории. Его вылизанный корпус не вибрировал от ветра, антикрыло надежно прижимало колеса к полотну дороги, а умная электроника до долей процента высчитывала оптимальные режимы сгорания топлива, тем самым выдавая для погони необходимые лошадиные силы.

– Шестьдесят метров – давай! – скомандовал водитель чистильщика.

Стрелок надел аэродинамический шлем и открыл потолочный люк. Затем встал на специальную подставку и прислонился спиной к упорной доске – здесь все было приспособлено для стрельбы на большой скорости.

Чистильщик поднял винтовку – ветер взвизгнул в стволе и едва не вырвал ее из рук.

«Вот они», – сказал он себе, глядя на тусклые габаритные огни «кадьоса» и ввинчивая в гнездо опорную штангу.

– Примерно шестьдесят метров, – сказал Гастон, поглядывая в зеркало заднего вида.

– И что? – спросил Рон, державший наготове свой «бик».

– Сейчас они буду стрелять. Вы пригнитесь на всякий случай, все же у нас не монокристаллическое стекло.

– Поворот, майор! – заорал Рон.

– Где?!

– Двести метров поворот, на знаке написано!

– Точно?

Рассуждать было поздно, двести метров пронеслись за три секунды, и Гастону пришлось давить на тормоз. Однако на такой скорости асфальт был подобен льду. «Кадьос», как показалось, Джеку, даже не замедлился, их уже выносило на встречные полосы, радиус поворота был слишком крутым, и машина неслась к обочине.