Светлана Прокопчик - Корректировщики

Во сне мама отправила ее гулять с Артемом, самым младшим братиком. Причем по сну Артему было не восемь лет, а года три. Гуляли они почему-то в Японии, Оля помнила табличку, как на старых железнодорожных станциях, с надписью по-русски: “Япония”. Даже нет, не “Япония”, а “японцы”. И Артем убежал. Оля помчалась за ним, там была монорельсовая дорога, а за ней — нагромождение техники. И тут она увидела Артема. Он шел навстречу, отчаянно широко открывая рот и страшно крича. Его кожа была красной, голова бугрилась ожогами. И у него не было глаз. Оля билась в истерике, ее и в реальности охватывала смертная жуть, если у кого-то были повреждены глаза. Все дело в детских впечатлениях. Она уронила куклу, у той отвалилась верхняя часть черепа, и Оля увидела внутри шарики на пружинках вместо глаз… Ее это так припечатало, что с тех пор она просто заходилась в истерике, если в кино кто-то кому-то выкалывал глаз.

Во сне она кричала, звала на помощь, Артем был слеп, она не могла вернуть ему зрение, рыдала от его боли… А за спиной братика небо накалялось алым свечением ядерного взрыва.

Значит, там есть ракеты. Американцы сначала украсили весь мир дурацкими страшилками, а теперь взмолились. Будет вам помощь, зло подумала Оля, но уже такая, какую я захочу вам оказать. Ждите.

Она решительно плюхнулась за стол в гостиной. Поставила перед собой трехлитровую банку с водой и флакон фрискала. Это чтоб от обезвоживания и истощения не умереть.

Сначала закружилась голова — до тошноты, до обморочной слабости. Это хорошо, подумала Оля. Потом потемнело в глазах. Ей вдруг жутко захотелось спать, мышцы начали неметь, казалось, онемели даже ногти, зубы и волосы, прилипли мертвыми нашлепками. Она с трудом дышала, погружаясь в обморок как в пучину. “Я умираю”, — твердила себе она. Страх нарастал. Она не сопротивлялась холоду, крадущемуся к сердцу от мертвых ногтей. В панике сократилась диафрагма, но Оля сдержала отчаянный крик. Сил не было, она уронила голову на скрещенные руки…

…и увидела себя со стороны. Она стояла около себя, чувствовала свой страх, пыталась что-то сказать, но губы не слушались сознания, вышедшего погулять. Потом она оказалась перед дверью. Открыла ее и шагнула вперед.

Лестница.

— Привет!

Он ждал ее на ступеньках. Оля не смогла сразу решить, нравится он ей или нет.

— Я Игорь.

— Тот самый?

— Ну да. Ты меня боишься?

Оля отрицательно покачала головой. Игорь встал, протянул ей руку:

— Я давно тебя жду. Мы все по тебе соскучились. Пойдем, я провожу тебя.

На заколоченном досками лифте висела табличка с цифрой “2”. Второй этаж. Какой второй, подумала Оля, я ж не на втором этаже живу. Но на каком, вспомнить не смогла. И пошла за Игорем наверх.

По дороге сообразила, что ей надо на седьмой этаж. Ну точно, там ей куда-то надо зайти, что-то сделать. Игорь остановился на шестом, потянул в сторону квартиры. Оля вырвала руку.

— Ты чего? — удивился Игорь.

— Мне выше.

Он оказался точно перед ней, загородив дорогу:

— Зачем?

— Меня там ждут. Меня там ждет Илья.

Игорь засмеялся:

— Оля, ну сколько можно тешить себя пустыми мечтами? Ты ему не нужна. Ну и докажи ему, что тоже в нем не нуждаешься! Ты ведь можешь, правда? Ты же понимаешь, твои способности на порядок превосходят его. И зачем он тебе? Пройдет год, ты его обгонишь. А он будет тебя тормозить. Ты же знаешь, что он о тебе думает: пустоголовая дурочка, за которой нужен присмотр. Неужели тебя это не задевает?

— Задевает, — призналась Оля.

— Так почему бы тебе не распрощаться со своими иллюзиями? Ты же на самом деле взрослая и самостоятельная. Ты сама в состоянии пройти свой жизненный путь. А Илья… он как все мужчины, все равно не оценит твой подвиг. Если у тебя не получится, он скажет — я так и знал. Если получится — не поверит. Он же никогда тебе не верил, правда? Займись своей жизнью.

— Успею, — решила Оля. — Сначала то, что обещала.

— Да кому это нужно? Думаешь, он тебе спасибо скажет? Мужчины не любят сильных женщин. И особенно они не любят, когда женщина превзошла их на том поприще, которое они считают своим. А хочешь, скажу, что будет дальше? Он про тебя забудет. Вот и все, что ты получишь в награду за проявленную сейчас стойкость.

— Ошибаешься, — улыбаясь, сказала Оля. — Я свою награду получила уже. У меня есть воспоминания.

— Это же прошлое! Оно мертво!

— Прошлое никогда не бывает мертвым. Оно всегда рядом, и что бы ни случилось, никогда не оставит меня. Оно живет своей жизнью, оно может в любой момент воскреснуть. У других есть события, которые идут своим чередом, не вызывая эмоций. А у меня есть то, что сделало меня человеком. И даже если Илья меня в будущем бросит, я буду знать, что в прошлом мы навсегда вместе. Там нас уже никто не может разлучить. Мне есть куда оглядываться. А тебе оглядываться не на что, кроме собственного предательства, я ведь права?

Игорь смотрел зло и презрительно.

— Мне придется тебя убить.

И шагнул к ней.

Будто молнией пронеслось воспоминание — она поднимает руку, с ладони бьет голубой луч. Это было ее оружие. Она убивала. Она умеет это делать. Но отказалась, потому что не смогла ужиться со своей совестью.

К безымянному пальцу правой руки что-то прилипло. Оля с удивлением посмотрела на свою руку. Кольцо. Красивое кольцо белого золота с аквамарином.

— Здравствуй, — улыбнулась она старому другу, не раз выручавшему ее, когда приходилось отбиваться от озверелых бандитов где-то за краем жизни.

Не задумываясь, она повернула его камнем внутрь и выставила ладонь перед собой. От камня в грудь Игорю ударил голубой луч. У Игоря не дрогнул ни один мускул, хотя луч прожег дыру.

— Ну что ж, ты выбрала. Оставайся одна.

Он исчез, а на Олю со всех сторон напали спецназовцы. Они поливали ее пламенем, но Оля выставила вперед обе руки. Пламя останавливалось в метре от нее. Оглянувшись, Оля увидела, что уже не одна. За ее спиной прятались две молоденьких девушки, женщина с тремя маленькими детьми и старик. И Оля без слов поняла, что их должны принести в жертву, а они хотят жить. Все они были черноволосыми и раскосыми. Японцы.

Оля упрямо продвигалась вперед, зная, что назад уже не вернется. Ну и пусть. Зато те, кто прятался за ее спиной, останутся жить.

Седьмой этаж. Площадь с подиумом открылась внезапно. Навстречу Оле вылетела невероятно красивая женщина, и Оля откуда-то ее знала.

— Ты не выдержишь, — рассмеялась Алла. — Откажись от этой безумной затеи. Ты не имеешь права это делать.

Оля молчала, берегла силы. Алла не знала, что Олю учил Ховрах [10]. Оля была последней его ученицей. Он приходил к ней во сне — часто в раннем детстве, потом все реже и реже. Седой как лунь старик, сгорбленный и с бородой до земли. Ховрах учил ее магии, но он не был магом. Ховрах был богом. А сейчас пришло время сдавать выпускной экзамен.