Роберт Торстон - Путь воина

От поврежденной «ноги» робота поднимался дымок: видимо, там что-то замкнуло. Машина окончательно остановилась и оказалась точно над Кочевником, который в ужасе смотрел на возвышавшуюся рядом громаду.

– Хороший выстрел, воин, – раздался по радио голос из подбитого робота. – Вы всегда проявляете такую агрессию по отношению к воинам собственного Клана? Какое вы имеете право на...

– Я узнаю ваш голос, воин. Это Эйден, не так ли?

– Нет, не так. Я командир звена Хорхе гарнизонного соединения станции «Непобедимая».

Если бы на ней не было перчаток с нашитыми на них стальными звездами, Джоанна, вероятно, стукнула бы себя по лбу за такую глупую ошибку. Конечно, его нельзя называть Эйденом. Он теперь живет под другим именем.

– Извините, воин. Ваш голос похож на голос одного человека, которого я когда-то знала. Глупо. Эйден давно мертв.

– Вы не ответили на мой вопрос. Мне не очень нравится, когда в меня стреляет тот, к кому я иду на помощь.

– Вы чуть не растоптали в лепешку моего старшего техника, звеньевой Хорхе. Я не могла остановить вас другим путем.

Вместо ответа Эйден посмотрел вниз. Когда он увидел застрявшего между корней человека, у него неосторожно вырвалось:

– Кочевник!

Система связи передала его восклицание, и оно удивило Джоанну. Она забыла, пока Эйден был техпомом, он и Кочевник работали вместе.

– Вы, Жеребец, и остальные, стойте на своих местах, пока я совещаюсь с капитаном, – приказал Эйден. – Я ненадолго выйду из робота.

Он отстегнул привязные ремни, удерживавшие его в командирском кресле, и спустился к Кочевнику, который все еще с опаской поглядывал вверх на гигантский «Разрушитель».

– Я никогда не думал, что мы опять увидимся.

– Я тоже, тем более здесь. А ты хорошо выглядишь: стал шире в плечах, прибавил в весе. Наконец-то у тебя вид, как у настоящего воина.

– Разве я прежде так не выглядел?

– Не для меня. С тех пор как ты провалил Аттестацию, не было ни...

– Тихо! – Эйден с раздражением подумал, что сегодня каждый норовит напомнить о его прошлом. – Кто-нибудь может услышать.

– Кто меня здесь услышит? Ты, я и Джоанна. А мы все и так знаем.

– Но...

– Но что? Не думал, что воин может быть таким пугливым. В любом случае, чего ты боишься? Ведь даже если кто-нибудь и узнает, то...

– То считай меня мертвым. Я не могу быть никем, кроме воина, а воином я могу быть только под именем Хорхе.

– Нет, по твоим глазам я вижу, что ты всегда будешь воином, что бы с тобой ни случилось.

– Говорят, что в моих глазах ничего нельзя прочитать.

– Возможно, я читаю между строк.

– Как-то ты не совсем понятно говоришь. Ты можешь двигаться?

– Нет. Мои ноги – ты видишь, они...

– Давай я подниму тебя.

Эйден осторожно освободил Кочевника из плена корней, поднял его на руки и понес прочь от дерева.

– Трогательная сцена спасения, – проговорила Джоанна, внезапно появившаяся на его пути.

– Все же не такая впечатляющая, какую устроили вы, – он кивнул в сторону своего робота. – Мне придется хорошенько попотеть, чтобы заставить его «ногу» снова двигаться, а здесь и так уже достаточно хромоногих роботов.

Джоанна недоуменно подняла брови, и Эйден рассказал ей о «Бешеном Псе», на которого они наткнулись в центре Кровавого болота.

– Значит, Кровавое болото? – переспросила она. – Станция подошла бы нам сейчас больше. Вы встретили еще кого-нибудь из остальных моих воинов?

– До сих пор – никого.

– Следует ли из этого, что при падении большая часть тринария погибла?

– Необязательно. Кто-то, может быть, еще лежит без сознания, кто-то посылает сигналы бедствия. Джунгли блокируют дальнюю радиосвязь. Даже на малом расстоянии она ни к черту не годится. Для подразделения боевых роботов очень важно держаться близко друг к другу. Если робот собьется с пути и утратит контакт с другими, то водитель полностью потеряет ориентацию в этом запутанном лабиринте деревьев и вечной ночи. Радар и определитель магнитных аномалий здесь бесполезны. Полагаться на видимый свет также нельзя: вы будете просто вечно блуждать в зеленом мареве. Тепловые приборы лучше, но объекты и тени могут стать настолько неразличимы, что вы погибнете, врезавшись в дерево, находившееся – вы поклялись бы в этом – не менее чем в двух метрах в стороне. Действуя сообща, подразделение способно, тем не менее, продвигаться через эти места без особого для себя вреда.

– Звучит превосходно. Трудно ли добраться до «Непобедимой»?

– Это что-то вроде путешествия через ад в картонном боевом роботе.

– Сейчас нам нужны не цветистые фразы. Почему вы не поставите Кочевника? Ноги у него, в конце концов, работают.

После того как Эйден поставил техника на ноги, Джоанна приказала Кочевнику отойти на некоторое расстояние, чтобы поговорить с командиром Хорхе без посторонних. Кочевник явно хотел заметить, что нет ничего настолько важного, чтобы это от него следовало скрывать, но каста есть каста, и ему пришлось повиноваться.

– Я не ожидала встретить вас здесь, – заметила Джоанна, когда Кочевник отошел достаточно далеко.

– Да, не в обычаях Клана восстанавливать связи между старыми друзьями.

– Не надо только острить! С меня хватает и шуточек Кочевника. И уверена, что у него остроты получаются гораздо лучше, чем у вас. Доложите мне о вашем подразделении, его личном составе и огневой мощи.

– Зачем вам нужно это знать?

– Мне нужно принять от вас командование, и я должна знать, какие...

– Принять командование?!

– Я выше вас по званию, воут?

– Ут. Но у меня задание...

– Задание остается при вас, командир звена. И это задание в такой же степени мое. Я должна собрать всех выживших воинов из моего тринария, чтобы вступить в бой за генетическое наследие Першоу. Вас раздражает необходимость повиноваться мне? Отвечайте честно.

– Да, она меня раздражает. Это мое звено, и вы...

– В боевых условиях звание значит все, вы это знаете. Шагните на свет.

Эйден ступил в узкую полоску света. Он почувствовал себя так, будто стоит на сцене в ярком свете прожекторов.

Джоанна кивнула.

– Так я и думала. Я видела, что ваша форма чем-то украшена, а мы оба знаем, что воины в бою не носят наград. Я подозреваю, что это Черная Лента. Так что вы не очень-то изменились, а, командир Хорхе? Вы ведь всегда были упрямым кадетом и в придачу нарушителем порядка.

– Разве это упрямство – сражаться за...

– Молчать, подонок! Вам запрещено заговаривать со мной без моего разрешения.

– При всем уважении к вам, капитан, я не думаю, что правило Черной Ленты применимо во время спасательных операций.

– О нет, Хорхе, оно применимо, применимо. И я получу все возможное удовольствие от его применения.