Вольфганг Хольбайн - Звездная преисподняя

В последнее время у многих стало привычкой открывать его дверь, когда им вздумается.

— У единицы нет имени, — вежливо сказал мужчина и вступил в круг света от настольной лампы. — Надеюсь, я вам не помешаю?

Стоун в ярости уставился на джереда. Мужчина был моложе его, один из размороженных солдат, которых с такой доброжелательностью приняли джереды. Гладкое лицо не выражало никаких чувств, а во взгляде сквозили мрачность и отстраненность. Никаких следов личности. Если эти люди вообще могли сохранить остатки индивидуальности.

«С другой стороны, — с ужасом подумал Стоун, — может быть, совсем неплохо скрывать свою личность, пятьдесят семь лет проведя в полной изоляции».

— А если вы мне и мешаете, разве это имеет для вас какое-то значение? — спросил он наконец.

— Это зависит от разных причин, — все так же ровно произнес посетитель и застыл возле письменного стола.

Его взгляд внезапно прояснился, джеред с любопытством смотрел на экран компьютера, покрытый записями Стоуна.

— От чего? — раздраженно спросил Дэниель, мысленно проклиная себя за то, что не успел своевременно стереть предательские строчки с экрана.

— Это зависит от того, в чем я мешаю, — закончил фразу незваный посетитель.

Дэниель бросил проницательный взгляд на джереда, тот спокойно встретил его. Глаза джереда больше не казались безжизненными, в них светились живость и любопытство.

— Вы точно знаете, чем я здесь занимаюсь, — подчеркнул Стоун, прощупывая посетителя.

— Действительно, — кивнул мужчина. — Нашли то, что искали?

Инстинкт, шестьдесят лет хранивший Стоуна, снова предупредил его.

— Я хочу поговорить с Киасом.

— Сожалею, — вежливо возразил джеред. — Единица по имени Киас в настоящее время отсутствует.

— Капитан Лейрд знает, куда вы ее послали? — гневно спросил Дэниель и в ту же минуту понял, какую совершил ошибку.

Джеред внимательно посмотрел на него.

— Она знает? — снова повторил Стоун. Теперь нет смысла отступать.

Мужчина открыто ему улыбнулся, и эта симпатичная улыбка показалась Стоуну страшнее, чем любая угроза.

— Мы поговорим об этом позже, губернатор Стоун, — предложил он. — Мы считаем, пришло время поднять другой вопрос.

— Какой? — Стоун искренне удивился. Невольно он напрягся, приготовившись вскочить и навалиться на джереда. Посетитель озабоченно посмотрел на Дэниеля, и позади него в проеме двери внезапно возник другой силуэт, явно не человеческий. У Стоуна неожиданно появилось подозрение насчет того, о каком вопросе идет речь, и ему захотелось иметь при себе оружие.

— Пришло время решать вопрос о вашем приеме в союз, — объяснил джеред, в то время как муравей входил в комнату.

— Я участвую в этом? — спросил Стоун, пытаясь выиграть время и отвлечь внимание. Мысли его путались.

Джеред снова вежливо улыбнулся.

— Фактически, это решение в вашу пользу, губернатор, — радостно сообщил он. — Мы готовы заключить вас в свои объятия.

«Обнять всеми четырьмя», — горько подумал Дэниель. У разбойников нет чести. Джеред встал и обошел вокруг письменного стола. Муравей блокировал вход. Впервые за шестьдесят лет у Дэниеля не осталось никакой лазейки. Внезапно он почувствовал смертельную усталость.

— Вы рассказывали мне, что никого не принимаете против воли, — начал он снова. — Вы обещали.

Джеред остановился в полуметре от него. Казалось, некоторое время он пребывал в недоумении. Мужчина посмотрел на союзника муравьев, неподвижно застывшего у другой стороны стола, и задумался. В душе Стоуна невольно загорелся слабенький огонек надежды.

Неожиданно его гость снова лучезарно улыбнулся.

— Тогда мы солгали, — сияя, заявил он.

Линия Север-2 проходила по касательной к большому кольцу вокруг Центра. При нормальных обстоятельствах они прошли бы оставшееся расстояние за десять минут, но решили не торопиться. Могли быть и другие препятствия, но таких изощренных засад, как на станции, на их пути больше не встретилось. Переборки кто-то заблокировал, освещение кое-где не включалось, на протяжении ста метров листы обшивки оказались сняты, оголяя электрические кабели. Но они не задержали группу, как и ряды колючей проволоки и три осколочные мины, установленные в конце коридора, перед переходом на кольцо. Черити охватила мрачная решимость. Она и Дюбуа не обменялись ни словом, остальные тоже молчали. Пришлось ждать четверть часа, прежде чем Дюбуа пришла в сознание и встала на ноги. Харрис и Дюбуа шли в паре метров впереди Черити и Скаддера, и девушка не видела причины удерживать их от этого. Отдаленным уголком сознания она понимала, что уже на грани, что ее поведением руководило опасное сумасшествие. Последние дни оказались слишком тяжелыми. Она ловила на себе задумчивые и озабоченные взгляды Скаддера, он-то думал, Черити их не замечает, а постоянная настороженность в его глазах пугала ее. Индеец никогда не удалялся от девушки на большое расстояние и следил за ней так же, как и за окружающей обстановкой.

Кольцо располагалось перед ними, но Харрис предосторожности ради дал пару выстрелов по управляющей электронике автоматических дверей, прежде чем они вошли. После фейерверка на станции их присутствие не могло остаться незамеченным. И никто не хотел оказаться погребенным под стальными плитами.

Они осторожно вошли в трехъярусный тоннель кольца, окружавший центральную линию базы Макдональдс. Большая часть систем безопасности оказалась позади. Никто не считал необходимым устанавливать на обратной стороне Луны стопроцентную защиту. На базе размещался, в основном, военный персонал, и действующие контрольные приборы находились тогда на космодромах шаттлов и орбитальных станциях.

Транспортные линии замерли, а бетонные полоски платформ выглядели совершенно пустыми. Маленький отряд воспользовался отключенным эскалатором и спокойно подошел к переходу внутрь кольца, к Центру. Это оказался один из служебных входов, им пользовался обслуживающий персонал при пересменке, он был удобен для обороны, но не всегда безопасен. Они остановились перед закрытой дверью.

— А теперь? — спросил Скаддер, дотронувшись до двери рукой в перчатке.

— Мы взорвем дверь, — сказала Черити. — Вряд ли удастся открыть ее без определенного кода.

— А что потом? — осторожно спросил Харрис. — Я не хотел бы, чтобы на меня напали кофеварки или что-нибудь еще, охраняющее этот вход.

— Никаких кофеварок, — серьезно ответила Черити. — Я несла здесь службу шесть долгих и скучных месяцев и знаю эти переходы, как свои пять пальцев. Здесь есть много пассивных контрольных приборов и множество систем предупреждения, мы их, большей частью, отключили, поднявшись по лестнице, и нет системы защиты.