Вольфганг Хольбайн - Враг рода человеческого

Существовала еще одна причина, по которой он не мог покинуть это помещение. У Вайкслера был строгий приказ оставаться безотлучно на своем посту и следить за тем, чтобы никто не выкрал трупы. Дня два назад он, пожалуй, посмеялся бы над подобной формулировкой, но теперь ему было н е до смеха. Вайкслер воспринимал полученный им приказ с полной серьезностью. Но даже если бы он и был любителем черного юмора, посещение Нерига развеяло последние следы веселости. Вайкслер чувствовал себя просто отвратительно, и ему хотелось убежать прочь — прочь из этого спортивного зала, прочь из этого городка, превратившегося в город призраков, прочь из этого подразделения. Но прежде всего, конечно, прочь из этого зала

Но до окончания дежурства оставалось еще полтора часа. Целая вечность для того, кто томится в ожидании конца этого отрезка времени. Однако, с другой стороны, это был вполне обозримый срок. Вайкслер старался скоротать это время, считая секунды, потом начал прохаживаться по помещению, подсчитывая, сколько раз надо пройтись туда и назад до тех пор, пока не явится его смена. Он мог придумать еще уйму подобных занятий — все они были одинаково бессмысленны и бесполезны, потому что помогали ему забыться лишь на короткое время. Полтора часа — это полтора часа, и они тянутся намного дольше для того, кто находится один в промерзшем неотапливаемом спортивном зале, заполненном трупами.

Вайкслер вновь взглянул на часы и убедился, что с тех пор, как он затушил свою последнюю сигарету, прошло всего лишь пять минут. Пожалуй, ему следовало еще немного покружить по залу, чтобы разогнать застоявшуюся кровь. Несмотря на теплые зимние сапоги, его ноги были ледяными, а несколько пальцев он почти не чувствовал. То обстоятельство, что было холодно не по сезону, тоже, казалось, являлось одной из деталей этого кошмара. Если верить календарю, через пару дней должна была начаться весна, но, похоже, время потекло в обратном направлении, потому что с каждым днем становилось все холоднее.

Вайкслер несколько раз притопнул на месте, поправил на плече оружие и снова начал медленно кружить по спортивному залу. Его взгляд скользил по ровным рядам походных кроватей, но хотя Вайкслер проводил здесь уже третью ночь, это зрелище все еще производило на него жуткое впечатление. Не только кровати были все одинаковыми, одинаковыми казались ему и черные пластиковые мешки, лежавшие на них. По крайней мере, большинство их ничем не отличались друг от друга.

Те два мешка, которые привез Нериг со своими людьми, выглядели совсем иначе. Правда, это отличие бросалось в глаза не сразу. Вайкслер остановился в самом конце своего маршрута — в глубине спортивного зала — и внимательно вгляделся в новые мешки. Они были изготовлены из более светлого и, по всей видимости, более тонкого материала. Очертания трупов явственно проступали сквозь серовато-синий пластик.

Вайкслер нервно провел рукой по подбородку. Он не мог бы сказать почему, но эти два мешка вызывали у него больше беспокойства, чем остальные триста, привезенные до них. Может быть, потому что он надеялся, будто все уже в прошлом, но эти два доставленные последними трупа свидетельствовали о том, что солдаты до сих пор продолжали находить мертвых. А может быть, причина крылась в том, что, глядя на другие пластиковые мешки, он мог внушить себе: их содержимым могла быть бумага, пустые банки, тряпки, сено, мусор — Бог знает что, но только не трупы. Но эти уловки Вайкслера не срабатывали, когда он смотрел на два последних мешка. Так, например, он ясно видел, что в одном из них лежала женщина.

Раздался громкий удар в дверь. Вайкслер в ужасе обернулся, одновременно срывая с плеча и вскидывая свое оружие. При этом он потерял равновесие и, зашатавшись, навалился на ту кровать, где лежал труп женщины. Он тут же упал на колени, ухватился, чтобы удержаться, за край легкой койки и перевернул ее. Пластиковый мешок с трупом скатился на пол и стукнулся о ножки другой кровати, которая накренилась.

На долю секунды Вайкслеру показалось, что легкие походные кровати, стоявшие в ряд, валятся словно костяшки домино, и триста лежащих на них трупов с глухим стуком падают на пол. Но этого, конечно, не произошло. Даже следующая в ряду кровать не перевернулась, а лишь накренилась, а лежавший на ней покойник сдвинулся чуть-чуть вправо, словно спящий, решивший во сне слегка сменить положение и устроиться поудобнее.

Однако то, что случилось, все равно было ужасно. Кровать, за край которой Вайкслер уцепился, сначала подалась на него, а затем упала на скатившийся с нее труп, придавив последний. Одна из ножек сломалась, и острый край обломка вспорол тонкий искусственный материал, из которого был сделан мешок. Сквозь разрыв виднелся край синей джинсовой куртки. Вайкслер мысленно обругал себя последними словами за свою неловкость. Но когда он взглянул на свое оружие, то обомлел, лицо лейтенанта залила мертвенная бледность. Падая, он схватил свой автомат самым неосторожным из всех возможных образом: за курок. Если бы автомат не стоял на предохранителе, то Вайкслер прострелил бы себе колено.

В этот момент опять раздался тот же стук в дверь, и Вайкслер снова испуганно вздрогнул. Он поспешно встал на ноги, перехватил автомат и снял его с предохранителя. Только затем Вайкслер поспешил к выходу. Взявшись за ручку двери, открывавшейся внутрь, Вайкслер заметил, что его руки дрожали. Но едва он опустил ручку, как створку двери подхватил мощный порыв ветра и рывком распахнул ее настежь. Вайкслер, шатаясь и теряя равновесие, отпрянул на пару шагов назад.

Непогода с воем, словно стая волков, ворвалась внутрь помещения. Ветер швырял в лицо Вайкслеру пригоршни ледяного дождя, так что лейтенант почти ничего не видел, хотя и прикрывал рукой глаза. Температура воздуха так резко упала, что Вайкслер ощутил жгучую боль от стужи, коснувшейся его лица и ладоней.

Вайкслер вновь обрел равновесие и, выругавшись, попытался подойти к двери, от которой был отброшен порывом ветра. Наклонившись вперед и пряча лицо от обжигающего холода, он напряг все свои силы в борьбе со штормовым ветром. И действительно, казалось, что начался настоящий ураган. Дождь теперь хлестал прямо в лицо, и за его пеленой не были видны даже освещенные окна школьного здания, расположенного неподалеку. Теперь Вайкслер понимал, что именно стучало в его дверь. Это ураганный ветер швырял в нее с силой пушечного ядра все, что подхватывал на школьном дворе.

Вайкслер с трудом добрался до двери и попытался ее закрыть, но ветер вновь рывком распахнул ее. И только когда лейтенант навалился на створку двери плечом и приложил все свои силы, чтобы закрыть ее, дверь поддалась. Завывания ураганного ветра стали немного тише