Бертрам Чандлер - Поймать звездный ветер

Вот, значит, как, думал я в то время. Псионные радио-офицеры срочно разорвали связь. Было совершенно ясно, что любой контакт с мирами антиматерии просто невозможен. Я послал все к чертям и бежал на Восток. Основал поселения на Тарне и Гроллоре, Мелиссе и Стрее, торговал с аборигенами, заложив саму основу нашей восточной планетной сети. Но где-то в глубине души меня не покидало сомнение: дела на западе еще не закончены. Не растекаясь мыслью по древу, скажу, что, наладив дела на востоке, я вернулся. Мне удалось установить контакт — правда, не физический! — с господствующей там расой. Я бы использовал офицера связи, но это заняло бы слишком много времени. Уверен, мистер Сметвик не станет возражать, если я скажу: профессиональный телепат средней руки все же не обладает нужным состоянием сознания, чтобы сотрудничать с технарями. Но мы выработали специальный код, используя зуммер и загорающиеся лампочки, и, наконец, стало возможным общаться непосредственно по радиосвязи — и никаких недоразумений.

Мы обменялись идеями. Довольно странно, но различий между нами почти не обнаружилось. Их технология оказалась сродни нашей. Они использовали атомную энергию (да и кто ее не использует?), межзвездные путешествия, их корабли применяли одну из версий Манншеннского двигателя, с гироскопами и всем необходимым. С точки зрения науки, все это интересно, но ничего нового. Они знали и использовали то же, что и мы. Словно говоришь сам с собой в зеркале.

Хотя были кое-какие небольшие различия. Новая система управления Манншеннским двигателем, например — ее мы получили от людей из антимиров. А они никогда прежде не выращивали рыбок в гидропонных контейнерах, а теперь делают это. Но ничего действительно важного не происходило.

Но я должен был получить от этого контакта хоть что-то. И я сделал это. Не сомневаюсь, что вы интересовались, что происходит внутри Спутника-14. Он находится здесь долгие годы, висит на экваториальной орбите с огромной надписью «НАЗАД!» Он здесь, но необходимость в нем давно исчезла.

Я получил кое-что. Огромный кусок антиматерии. Это железо — или следует назвать его «анти-железом»? Но, так или иначе, в магнитном поле он ведет себя как железо. Висит в своей оболочке, не контактируя со стенами — и так оно спокойнее! — удерживаясь на месте мощными магнитами. В абсолютном вакууме он безопасен, и это устроили для меня ребята из университета.

Ну, хорошо, я раздобыл глыбу антиматерии. Она у меня есть. Проблема в том, что с ней делать. Энергия? Да, но как ее использовать? Несомненно, рано или поздно появится гений и даст ответ, но пока ни один не появился. В лаборатории, построенной вокруг него, на Спутнике-14, развивают техники для откалывания кусочков, используя лазерные излучатели, и эти кусочки идут на эксперименты. Один из них, бомбардировка нейтрино, дал полезные результаты. После нее антиматерия приобрела качества антигравитации. Это аналогично постоянному магнетизму, и, как определили ученые, такой магнетизм постоянен.

Но как этим воспользоваться?

О, это же очевидно, скажете вы. Примените его на космических кораблях. До этого я и сам додумался. Я предложил эту проблему доктору Крамеру из университета. Я не настолько силен в науках, чтобы разобраться в его вычислениях, но вышло примерно вот что: антиматерия и темпоральное поле прецессии не сочетаются между собой. Если бы они могли существовать вместе, проблем бы не было. А происходит примерно следующее. Вы используете антиматерию и антигравитацию, чтобы подняться вверх. Отлично. Затем в дело идут гироскопы, чтобы направить корабль на цель, потом вы ускоряетесь. Набираете скорость, а потом отключаете реактивные двигатели. Еще лучше. А потом включаете Манншеннский двигатель…

Включаете двигатель, и так как ваш корабль состоит из материи и антиматерии одновременно, они и ведут себя по-разному. Существует темпоральная прецессия, это так. Но… Сам корабль движется назад во времени, в то время как должен лететь наоборот. Результат катастрофический.

Но даже так, капитан Листауэл, я воспользуюсь вашим выражением, даже при этих условиях, я уверен, что антиматерия, обладающая свойствами индуцированной антигравитации, чрезвычайно ценна в космических полетах. Ведь я притащил этот кусок железа с Запада Галактики, заключенный в оболочку из алюминия, нейтрония и магнитов альнико. А теперь он висит на орбите, абсолютно бесполезный, хотя может стать полезным. Ведь есть же способ для его применения!

Но какой именно?

Он оглядел нас, как будто ожидая наших размышлений на эту тему. Но их не последовало. Командор осушил стакан. Подождал, пока мы сделаем то же самое.

У меня, как вам известно, есть сын. Как большинство отцов, я желал, чтобы он пошел по моим стопам. Подобно большинству сыновей, он выбрал иной путь, и, честно сказать, жизнь космонавта — не для него. Он настоящий ученый. Бакалавр искусства — а что может быть бесполезнее степени по искусству? Мастер искусства. А теперь еще и доктор философии. И не такой доктор философии, как обычно, а просто специалист по истории. Он ни черта не понимает ни в технике, ни в физике. Но он расскажет вам, что говорил Юлий Цезарь, высаживаясь в Англии — когда бы и где бы это ни происходило — и что Шекспир создал персонажа по имени Гамлет, и что этот Гамлет нес, когда его одолел этот комплекс Эдипа, как его называли древние греки. И все это было всего пару тысячелетий назад. Или вот еще: что говорил некий Фрейд всего несколько столетий назад.

Но все тот же Цезарь изрек: пришел, увидел, победил.

Но я-то, в отличие от него, пришел в мир антиматерии, увидел — и никого не победил. И у меня был этот несчастный кусок анти-железа, и я ничего не мог с ним сотворить. Он меня раздражал безмерно. Итак, я прекратил беспокоиться о нем и обратился к своему подсознанию.

Дело в том, что Джон — мой сын — наводнил дом книгами всех сортов, когда защищал докторскую степень. И там была уйма исторических материалов. Не только о Цезаре или Шекспире, но и о вышеупомянутом докторе Фрейде и еще книги по истории транспорта. И вот я читал их, и у меня стали появляться кое-какие мысли. Галеры с потными рабами на веслах. Галеоны, на которых мускульную силу сменила сила ветра. Клипперы, с целыми акрами парусины на мачтах. Первые пароходы. Моторные лодки. Корабли с атомным двигателем. В воздухе — дирижабли. Аэропланы. Самолеты. Ракеты — и первые космические корабли.

С космическими кораблями плавание вернулось, но стало другим. Появился двигатель Эриксона. Это были корабли, снабженные пластиковыми парусами и планировавшие с Земли на Марс, но ужасно медленно. Идея была хороша, но с такой массой кораблей — непрактична. Но если бы было возможно уничтожить гравитацию, они бы сменили ракеты.