Илья Новак - Некромагия

— Все? Сейчас Зоб обратно начнет...

— Тогда я умру, — сказал старик. — Еще немного — и наступит смерть. После этого я точно ничего не скажу, понимаешь?

Парень ухмыльнулся.

— Годится. Пока что Зоб токмо тебя ковырял да кожу скоблил, а щас стешет твой локоть. Может, ты что-нибудь еще скажешь, может, нет. Все одно мы не должны оставлять тебя в живых. Зоб, давай дальше…

Лич наклонился.

Несмотря на боль, старик не утратил проницательности, он видел в глазах лича отблеск беспомощной души. Там были страх, тоска, нежелание делать то, что приходится делать. Но все равно лич повиновался. Напильник сорвал материю рукава и коснулся локтя. До комнаты под лестницей донесся стук в дверь. Инструмент уже прижался к коже и начал двигаться, сдирая ее.

— Погоди!

Они замерли, прислушиваясь. Стук повторился.

— Кто это? — шепотом спросил парень. — Ты ждешь кого-то?

— Наверное, стражники пришли проверить сохранность дома, — предположил старик.

Заведомая глупость, но незнакомец задумался. Архивариус смотрел на него. Им бы надо было затаиться сейчас, подождать, пока тот, кто стучит, уйдет. Но лич был лишен воли, а парень растерялся. И когда стук зазвучал вновь, он сказал:

— Зоб, давай в коридор, только тихо. Может, через окно кухни увидим, кто это пожаловал.

Трилист Геб постучал еще раз и шагнул от двери. Он сам не знал, на что рассчитывал, придя сюда.

Капитану пришлось приложить большие усилия, чтобы добиться от Приората скорого суда над Джудексой. Шаман так и не сдох после того, как его полдня волокли на веревке за лошадью. Теперь Джудекса отлеживался в тюрьме при здании суда. Она, конечно, не Острог, но тоже вполне надежна. Хотя несколько раз преступникам удавалось оттуда сбежать — и капитану очень, очень хотелось, чтобы шаман пробыл в ней недолго. Помост на площади, палач, удар топором… Каким бы сильным некромагом ни был Темно-Красный, он не сможет жить без головы.

Геб пришел, чтобы пригласить Архивариуса на суд. Он надеялся застать старика, хотя тот мог уже переехать в пирамиду, как обещал. Судя по всему, так оно и произошло. Геб постучал еще раз и уже собрался уходить, когда из-за двери донесся шум.

Капитан прислушался — в коридоре за дверью кто-то шел. Трилист придвинулся к решетке со ставнем, чтобы хозяин мог разглядеть его лицо. Но ставень так и не открылся. Шаги приблизились, смолкли. Тот, кто издавал их, остановился по другую сторону двери. Трилист открыл было рот, чтобы окликнуть старика, но передумал.

Он часто обращался к Архивариусу за советами, бывал в доме неоднократно и успел изучить походку хозяина. Шаги, которые он услышал, не принадлежали Архивариусу. И еще в них присутствовала некая странность — Трилист, наконец, сообразил, в чем ее суть. Звуки издавали не одна, а две пары ног.

Два человека, вставшие под дверью и слушающие, что происходит на улице? Но не отодвигающие заслонку, чтобы выглянуть и проверить, кто пришел?

На капитане был темно-коричневый кожаный дублет со стеганой подкладкой, с кольчужными кольцами на длинных рукавах. Служба приучила Геба думать быстро. Он пошел вдоль стены, глядя на окна второго этажа, в то время как пальцы дергали завязки на груди и животе. Геб распахнул дублет, под которым была дорогая перевязь — две широкие кожаные полосы крест-накрест, бронированные железными бляхами. С каждой полосы свисало по шесть петель с метательными стрелками.

Пользоваться ими Трилист научился еще в юности. Передняя кромка сходящегося к острию лезвия напоминала кинжальную, разве что имела на себе зазубрины, середина обмотана бечевой для удобного хвата, на втором конце — острие-шило.

Трилист покрепче обхватил стрелку и всадил лезвие в щель между камнями. Подтянулся, упираясь ногами в стену, вонзил вторую стрелку в следующую щель — и полез.

Ставни на окнах оказались не заперты. Архивариус отличался житейской непрактичностью и беспечностью. Впрочем, возможно, он не дорожил тем, что осталось в доме после отъезда. Насколько Трилист понял из разговора за игрой в чарик, старик не собирался возвращаться.

Очутившись в комнате, капитан спрятал одну стрелку и вдоль стены пошел к двери.

Обойдя раскрытый сундук, выглянул в приоткрытую дверь. Отсюда виднелся коридор второго этажа и верхние ступени лестницы. Капитан прислушался. Тишина. Нет, ему не почудилось, стоя на улице, он ясно услышал шаги, в доме кто-то прятался.

Снизу донесся голос, но разобрать слова Трилист не смог. Геб скользнул в дверь и стал спускаться. Он дошел до середины лестницы, когда человек в коридоре вновь заговорил. Теперь Гебу показалось, что он уже слышал этот голос когда-то раньше. Капитан присел, но опять никого не увидел. Придерживаясь за перила одной рукой, другой сжимая дротик, он начал переставлять по ступеням полусогнутые ноги. На предпоследней ступеньке поднял руку со стрелкой.

В дальнем конце коридора стояли двое, фигуры их виднелись смутно. Почему он не взял с собой Вача. Топор толстяка сейчас бы пригодился. Геб прикинул расстояние и решил, что не промахнется. Его глаза привыкали к освещению, фигуры под дверью приобретали четкость. Один стоял, наклонившись, слушая, что происходит снаружи, второй — вполоборота к капитану. С этим вторым что-то было не так, в очертаниях его тела то ли присутствовало что-то лишнее, то ли наоборот, чего-то не хватало... С такого расстояния капитан не мог понять, в чем дело.

Он не собирался выяснять, кто это, разговаривать с ними. Скорее всего — пепеляне. Может, и нет, но в любом случае эти двое пришли сюда не с добрыми намерениями. Надо спуститься ниже, достать вторую стрелку и по очереди метнуть их.

Трилист шагнул на последнюю ступень. Одновременно он понял, что не так с одним из незнакомцев. И в тот же миг ступень заскрипела.

Подошва съехала с ее края, капитан качнулся вперед, в падении бросил стрелку и растянулся на полу под лестницей. Он тут же вскочил, сунув левое запястье под дублет... Трилист Геб был левшой, и в мгновения опасности левая рука его действовала быстрее правой.

Незнакомцы — один с дротиком, торчащим из плеча, — уже бежали к нему.

Ну почему он не взял с собой Вача?! Капитан отпрянул, метнул стрелку и спиной вперед ввалился в мастерскую под лестницей. Он сдвинул засов одновременно с тем, как снаружи на дверь навалилось тело. Раздался какой-то приказ, удар, тут же второй — кривой зазубренный наконечник пробил дверь. Голос снаружи что-то забубнил. В коридоре капитан не разглядел лиц, но этот голос он слышал, причем недавно. Геб шагнул на середину помещения, разглядел отогнутый от стены верстак. Его левая, ближняя к стене ножка была наклонена так, что верхняя часть отделилась от станины. Верстак отъехал вбок вместе квадратным участком пола, там темнело отверстие.