Дмитрий Резаев - Ферма

Все боялись Тома. И Спилмен тоже боялся. По крайней мере, ему казалось, что он боится.

Когда на горизонте появился Прыщ, вся школа замерла в ожидании. Буч Мир, по кличке Прыщ, переехал в район Виллидж, где располагалась школа Спилмена Раша, из Сторока, известного своими хулиганскими традициями района Сити-Тауна, неофициальной столицы Системы. Рассказывали, что учителя там ходят на уроки с револьверами, а на входе учеников проверяют «звенелкой», как в аэропорту. Школу Прыщ закончил год назад и тогдашним ученикам Виллиджа казался весьма взрослым верзилой. Он еще не успел переехать, а о нем уже ходили легенды. Говорили даже, что он убил человека. Поэтому, когда Буч Мир появился на школьном дворе и лениво оглядел перепуганных детей, сразу стало ясно – столкновение двух лидеров неизбежно. Честно говоря, втайне все жаждали мести. Вся школа, включая учителя физкультуры, мечтала о том, что Том будет повержен и опозорен. Это тебе не младшеклассников задирать, отбирая у них завтраки и мелочь. Вслух, конечно, желали победы над грозным чужаком, понимая при этом, что если таковая будет одержана, никто больше не сможет противостоять Тому.

Драка состоялась. Прямо перед дверями школы Прыщ и Том знатно отделали друг друга. Однако самые признанные эксперты по дракам не смогли определить, чья взяла. Том и Прыщ подружились, и жизнь в школе пошла еще напряженнее. Том издевался над ее обитателями в течение учебного дня, а когда звенел последний звонок, на арену выходил Прыщ: руки – в карманах, на губах – гнуснейшая улыбочка. Вскоре у этих двоих образовался целый шлейф прихлебателей и подлипал. Так бывает всегда.

Рашу тогда было четырнадцать, и он встречался с Рэйли. Дела его в этом направлении продвигались совсем не плохо. Но Рэйли попалась на глаза Тому, и он официально объявил ее своей девушкой. Нет, он не стал отводить Раша в сторону и угрожать ему. Он стал его другом, а когда речь зашла о Рэйли, Том сказал, что нельзя пренебрегать дружбой из-за какой-то девчонки. Раш продолжал упорствовать. Не то, чтобы Рэйли ему очень уж нравилась (по правде говоря, он уже начал засматриваться на Нэнси Фи), но что-то толкало его на этот безнадежный конфликт.

Том подловил его на большой перемене в туалете, взял за горло и прижал к стене:

– Ты хочешь всей школе показать, какой ты крутой? – спросил он.

– Ты едешь в летний лагерь? – в свою очередь спросил Раш.

И слова эти прозвучали так неожиданно и обыденно, что Том на секунду опешил, ослабив хватку.

– Чего?

– Так едешь или нет?

– Все едут…

– Первой же ночью я дождусь, когда ты уснешь, и воткну тебе в ухо вязальную спицу.

Шестым чувством Раш понял, что не взял ни одной фальшивой ноты. И еще. Он почувствовал страх. Страх, который волнами исходил от Тома. Почувствовав этот страх, он улыбнулся. Он понял, что Том безоговорочно поверил, а возможно, даже представил, как вязальная спица входит ему в ухо. И Том отпустил его. Конечно, угрозы были, но все они оставались просто словами, а Рэйли, как выяснилось, никогда Тома не интересовала, он, оказывается, просто шутил над этой кривоногой уродиной. Ноги у нее, кстати, были безупречные, и все это прекрасно видели. Видели и смутно начинали, в свою очередь, побаиваться Спилмена Раша.

Том больше не замечал Раша. Однако это не означало, что он испугался настолько, что решил все спустить на тормозах. Пришла очередь Прыща. По просьбе Тома («сам не хочу, а то скажут, что с сопляком связался»), он подкараулил Раша после школы и здорово побил, а затем с довольным видом отправился рассказать о своей победе Тому.

На следующий вечер Буч Мир возвращался из кино. В переулке возле аптеки было темно. Видимо, кто-то вывернул лампочку. Темнота не смутила Прыща, и он шагнул в нее, весело насвистывая песенку из только что просмотренного фильма. Раш ударил его ножкой от стула по голове, а когда Прыщ от неожиданной боли упал, долго и молча избивал, сломав ему ребро и запястье. Прыщ пролежал в подворотне несколько часов, пока его не обнаружил возвращавшийся со службы полицейский патруль. И все время, пока он лежал, у него перед глазами мелькала ножка от стула.

Выйдя из больницы, Прыщ наведался в школу и выяснил, что Спилмен Раш, сопляк и позер, встречается с Нэнси Фи, у которой самая большая грудь в школе. Прыщ увидел эту грудь и снова подкараулил Раша. Через день его жестоко избили ножкой от стула в том же переулке. Так повторялось несколько раз, пока до не очень развитых мозгов Прыща не дошло, что здесь есть определенная связь. Тогда он решил взяться за дело вдвоем с Томом (уж вдвоем-то они справятся с этим салагой, плевать на ножку от стула). Каково же было его удивление, когда Том наотрез отказался. С недоуменной тревогой Прыщ наблюдал, как в его темную душу вползает страх. Однако присутствие страха Прыщ заметил не сразу. Он снова подкараулил Раша.

– Прощайся с жизнью, – пропел Буч Мир, доставая нож.

Раш ничего не ответил. Он молча открыл портфель и вынул оттуда ножку от стула, завернутую в газету. Прыщ не мог глаз оторвать от этой ножки. Он видел на ней засохшие пятна крови. Его крови. Раш сразу почувствовал, что Прыща охватил не просто страх, а ужас. Буч бросил нож и со всех ног припустил по улице, бормоча, что Раш – псих, и что он заявит в полицию. В полицию он не заявил, а в школу Виллиджа ходить перестал.

В общем, Раш никого не боялся. Но когда он шел длинным коридором, вдоль бледно-голубых стен, направляясь в кабинет к президенту ВБС, колени его дрожали. Можно не бояться конкретного человека, но нельзя не бояться Системы. А Президент был ее воплощением. Говорили, что он начал управлять ВБС, когда ему было двадцать семь, еще при Форбсе. Затем сменилось трое президентов. И сменил их он. Так говорили. И Спилмен Раш в это верил.

Людвиг Оби. Это имя старались не произносить вслух, словно оно было тайным именем Бога. Спаси и сохрани. Спилмен Раш неоднократно, рискуя собственной шкурой, пытался испытать на Президенте свои навыки Разговорника. Сколько раз он старался навязать ему свою волю или хотя бы почувствовать контроль над ним. Безрезультатно. А ведь Спилмен Раш был одним из лучших Разговорников в Системе. Он достиг высшей ступени за три года. Самым способным ученикам для этого требовалась почти вся жизнь. Самым тщательным образом он проверил историю школы (конечно, не той, в Виллидже, а школы для подготовки элитных подразделений ВБС), но нигде не обнаружил ни единого следа, который бы свидетельствовал о том, что Людвиг Оби под своим или чужим именем проходил специальную подготовку. Как тогда он мог противостоять Разговорнику? В Спилмена Раша это вселяло тревогу. Пока еще тревогу , а не страх.

Он шел, безотчетно вслушиваясь в ритм собственных шагов. Они внушали ему уверенность, которая была ему так необходима для разговора с Людвигом Оби. Последнего разговора. Да, все под контролем, но этот контроль плавно перетекает в свою собственную иллюзию. Внешне все как прежде, но обстоятельства накапливаются и уже достигли критической массы. Все это может закончиться катастрофой. Он должен сказать об этом. Как воспримет его доклад Президент? Неизвестно. Так же неизвестно, как и то, что за человек Людвиг Оби. Может, он киборг, – внезапно осенило Спилмена Раша. Киборга Разговорник уж точно не сможет одолеть, так как биоробот не обладает той тонкой психической организацией, которая присуща человеку. Нет, не может быть. От производства киборгов отказались около тысячи лет назад. Зачем киборги, когда есть клоны?