Наталья Точильникова - Кратос

Мне предстояло вывести в мир бывшего монаха. Я чувствовал себя Петром Великим, отрезающим полы боярских кафтанов. Одежда, казалось бы, мишура, однако много значит для самоощущения. Петру нужно было сделать русских европейцами, у меня задачка попроще – всего лишь вернуть человека в общество: разлепить глаза, открыть уши и заставить дышать воздухом нашего века. Зачем? Мальчик мечтает о совершенстве. Но его не сможет достигнуть тот, кто добровольно ослеп и оглох. Я в это не верю. Ушедший от мира ничего в мире не сделает.

Место, куда я собрался его вести, могло ужаснуть и менее добродетельного юношу. Я искал казино. Именно в таких местах можно встретить специалистов по сотворению ложных личностей, контрабандистов, мошенников и прочих аферистов всех мастей, занятий, вероисповеданий и цветов кожи.

В городе полно военных: посты на каждом шагу. У дверей кафе и баров покуривают офицеры и веселые солдатики.

– Бхишма, узнай, что случилось, – прошу я.

Он посылает запрос, это видно по сосредоточенному выражению лица. Почему я как всеведущий бог не получил эту информацию непосредственно из космоса, не спрашивает.

– Войска введены в связи с исчезновением линкора, – говорит он. – Подозревают террористический акт.

– Они что, армией собираются террористов ловить?

– Видимо, да. Здесь на орбите находится Третий военно-космический флот.

– Так! Полностью?

– Закрытая информация.

– Понятно.

И тут ко мне вернулось ощущение, уже испытанное мною в храме. Ощущение Вселенной как части меня. И чувство опасности. Я видел корабли, медленно вращающиеся на орбите, и почувствовал страх экипажей. Кажется, они сами плохо понимают суть опасности, есть только страх, и он совершенно реален.

– Три линкора и пять кораблей сопровождения, – проговорил я. – Это не весь флот.

Бхишма вдруг дернул меня за рукав, однако я не прореагировал, ощущение такое, словно погрузился в холодный горный источник и не могу вынырнуть. Он обхватил мне предплечье двумя руками, застонал, но не отпустил.

Я стою, и он не в состоянии заставить меня покачнуться, не то что сдвинуться с места.

Наконец я смог сбросить оцепенение, и усилия моего спутника увенчались успехом. Мы влетели в темную подворотню, Бхишма прислонился к стене и сполз на асфальт. Откинул назад голову, полуприкрыл глаза и застонал. По щекам текут слезы. Он держит руки на коленях ладонями вверх. Они обожжены так, что видны кости в ошметках окровавленного мяса. Он закусил губу, чтобы не кричать. На подбородок стекает капелька крови. Мимо подворотни проходит патруль десантников. Кажется, нас не замечают.

Биомодераторы уже начали работу, иначе бы он потерял сознание. Правда, я не врач. Справятся ли? Они должны впрыснуть в кровь обезболивающее. Но оно действует не мгновенно. Бхишму колотит дрожь. Глаза закатываются и сереют щеки.

И вдруг я совершенно четко понимаю, что надо делать. Мои ладони застывают над его, не касаясь, где-то в сантиметре. Под ними – сияние. Но оно изменилось, из голубоватого став зеленым. И тут же приходит новое видение. Я вижу его биомодераторы, туча мельчайших существ, напоминающих то ли насекомых, то ли амеб с сотнями щупалец. Приказываю им двигаться быстрее, даю им энергию, и они кружатся в вихре с немыслимой скоростью, восстанавливают мышечную ткань, строят кровеносные сосуды, тянут нервы и латают кожу.

Бхишма стал дышать спокойнее, открывает глаза. Я замечаю, что они голубые, с пушистыми юношескими ресницами. На щеки возвращается румянец. Губы дрогнули, и он произнес:

– Я увидел патруль, а вы светились. Как облако света.

– Да, – сказал я. – Они прошли.

Я медленно отнял руки. На ладонях Бхишмы ни царапины, только сложный узор линий, по которым некоторые умельцы до сих пор берутся гадать.

– Не больно?

– Нет. Благодарю… господин.

Я впервые слышал от него это обращение.

– Не моя заслуга. Я только немного помог биомодераторам.

– Биомодераторы не работают так быстро.

– Почему ты так думаешь?

– Я врач, – ответил он. – Точнее учился на врача, пока не решил стать монахом. Вы спасли мне жизнь.

– Не преувеличивай и будь справедливым. Я чуть ее не отнял.

– Вы тут ни при чем, мой господин.

Он в упор смотрит на мою левую руку. Я повернул голову. Там, где он держал меня, прожжена одежда: и куртка, и рубашка. Под ней совершенно здоровая кожа без намека на ожоги. Зато ткань висит кусками с черным неровным краем.

– А, черт!

До чего же досадно! Где теперь новую взять, денег не хватило даже на устройство связи!

Еще не угасшее в пальцах зеленое сияние ползет вверх по руке, приобретает красноватый оттенок, окутывает прожженный участок, сливается с тканью. И она зарастает и восстанавливается не хуже живой кожи.

– Мой господин… – улыбнулся Бхишма. – Я не ошибся в вас.

– Можно просто Дмитрий, – заметил я.

– Дмитрий? Намашивайя!

Я вздохнул. Видимо, если я не хочу каждый раз и притом публично слышать в свой адрес призывание бога Шивы, мне придется смириться с «моим господином», хотя бы наедине.

– Дмитрий, – жестко сказал я. – И никак иначе.

– Да. Хорошо, мой господин. Дмитрий, – обреченно сказал он.

Я направился было к выходу, но вспомнил еще об одном.

– Бхишма, пока мы здесь… во избежание. Посмотри еще одну вещь.

– Да?

– Почему были введены войска на Светлояр?

– Закрытая информация.

Я почувствовал прикосновение холода, но навалилась чудовищная усталость, и я понял, что не сейчас, не дотянусь, я вычерпан и выжат.

– Ладно, – сказал я. – Потом. Как ты?

Стоит ли тащить его в «вертеп разврата»?

– Отлично.

Он выпрямился рядом со мной. Всего на полголовы ниже, но все равно высок.

– Тогда пошли, – вздохнул я.

Казино мы нашли в районе, ближайшем к космопорту, чего собственно и следовало ожидать. Название по-провинциальному пышное и безвкусное – «Благословение Фортуны». Швейцар посмотрел на нас презрительно, но под красно-золотую рекламу пустил и даже дверь распахнул.

В зале шумно и людно. Мы миновали игральные автоматы. Здесь каждый играет сам с собой, и контакта не установить. Рулетка или карты – то, что нам нужно. Я попросил моего спутника купить фишки. Немного, но без этого нельзя, может вызвать подозрения, и попросят выйти вон.

Я сел за стол. Бхишма встал за спиной. Я не поставил немедленно – решил присмотреться. По кругу побежал шарик. В основном меня интересовал не он, а люди вокруг стола. Полубезумные глаза, сосредоточенные лица. Наркоманы от игры.

Я почувствовал дуновение вселенского холода. И их души, как часть своей души. Нет! Не здесь и не сейчас! Еще не хватало сжечь им зеленое сукно. Сделал над собой усилие, сжал зубы и загнал это внутрь. Серебристое сияние, уже зарождавшееся у кончиков пальцев, нехотя втянулось обратно. Если бы я мог управлять этой силой!