Виктор Косенков - Русские навсегда

– Ты вообще сектор свой знаешь? – с трудом вклинился в это многословие Михалыч. – Куда смотреть, в кого стрелять?

– А как же. – Егор развел руками. – Бона туда. От сосенки корявенькой до вон той коряжины…

Михалыч открыл было рот, но Малашкин резво добавил:

– …так за этим смотрит Кожемяка. А я от той коряжины до вот той березки. Это ежели днем. А ежели ночью, не видно ж ничего, я тут на стене две царапины сделал. Ну, как бы ориентир, что ли. – Он показал на свежие зарубки на бревнах, образующих периметр башни. – Нам в армии так сержант объяснял, мол, стоишь, а смотреть куда, не знаешь…

– Понял, понял, – замахал руками Михалыч. – Ружье покажи…

– А посмотри. Тебе оно виднее, я когда покупал, так не очень чтобы разбирался. Я ж рыбак, мокрая душа, мне ружье только для спокойствия, мало ли что. Да и нельзя в лесу без ружья-то…

Он говорил, говорил, Михалыч, чуть морщась, вертел в руках полуавтоматическую «сайгу», с широким, толстым магазином. Осторожно вытащил патрон с красной пластмассовой гильзой. Удовлетворенно крякнул, заглянув ему в горлышко.

– Патроны не жует?

– Нет, что ты?! – снова залился соловьем притихший было Егор. – Это мне один умелец подлечил, так что все работает, как часы, красота! Мне ж она без надобности часто, но отстрелять-то надо, потому выхожу с Мишкой иногда на охоту. Он ворчит, правда…

Михалыч перестал слушать. Вернул патрон на место и отдал ружье владельцу.

– Все! – сказал Михалыч. – Пойдем дальше.

И они двинулись по палисаду, провожаемые болтовней Малашкина.

– Ох и болтун, – пробормотал Сергей.

– Да, это есть. Но ты б его на рыбалке видел. Как воду заприметит, все, болталку отрубает напрочь. Будто другой человек совсем.

– Что-то не верится.

– А зря… – Михалыч остановился неожиданно, и Сергей едва не влетел ему в спину.

– Чего?

Но Михалыч молчал, настороженно вглядываясь в лес.

Чувство опасности передалось Сергею. И он медленно присел за толстые бревна частокола.

С плеча Михалыча поползла вертикалка «ИЖ». Аккуратно, точно в руку.

– Это я, – донеслось из кустов. – Смотрю тут…

– Миша? – осторожно спросил полковник.

– Я, я… – Кусты зашуршали, и на снег вышел… снеговик.

Белый маскхалат, какие-то ветки, будто бы невзначай прилипшие к этому искусственному снегу, делали силуэт человека полностью неразличимым.

Самойлов откинул капюшон.

– Ну и как там?

– Спокойно. – Михаил пожал плечами. – Только подойти к вам можно легко. Я, конечно, озаботился, но от умного человека…

Он развел руками. На плече мотнулась белая винтовка.

– Понятно, – ответил Михалыч. – Ладно. Ты долго там не торчи. В ночь пойдешь, наверное. Так, осмотрись только…

Самойлов махнул рукой, мол, не учи ученого, и исчез в кустах. Как и не было.

Следующим их встретил Кожемяка. Этот ничего не сказал. Скользнул холодным взглядом и все.

– Твой сектор… – начал было Михалыч.

– Знаю, – проворчал Кожемяка. – Бона… Только не видать ничего. Постреляют нас на каланчах этих, как рябчиков каких…

– Ну, может, и не постреляют. Смотря как стоять…

– Стоять, стоять. – Кожемяка отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Михалыч кивнул Сергею, и они двинулись дальше.

На последней вышке стоял сам Петр Фадеевич. Он задумчиво смотрел куда-то в лес, прищурившись и изредка вздыхая.

– Ну что, – поинтересовался он. – Обматерил вас Димка-то?

– Нет вроде, – Михалыч махнул рукой.

– Ворчливый он какой-то, – сказал Сергей.

– Да не обращай внимания. Как говорят, смирен, не речист, а на руку нечист. Он дельный мужик, одно слово, Кожемяка.

В чем особенность кожемяк, как дельных мужиков, Сергей расспрашивать не стал. Раз говорят, значит, так и есть.

– А у тебя чего тут? – поинтересовался Михалыч.

– А ничего. Хорошо. Одно плохо в ночь, надо будет усиливать посты. В одиночку никак.

– Верно… Ну, посмотрим. Думаю, что получится.

– Хоть и нехорошо, да ладно… – непонятно ответил Петр Фадеевич и снова уставился в тайгу.

– А мы с тобой, Сережа, пойдем разберемся с подходами на палисаду. – Михалыч хлопнул Сергея по плечу.

Они осторожно, насыпь оказалась очень скользкой, спустились вниз.

– Ты бы мне задание какое-нибудь дал, – попросил Сергей. – А то я, как не пришей к чему-то там рукав, мотаюсь…

– Легко! Давай мне хворосту разного. Да побольше. Топорик вон там возьмешь…

Таскать и рубить хворост было не так просто, как казалось на первый взгляд.

Дело это оказалось серьезным и изматывающим. Вскоре Сергей взмок и тяжело дышал, однако работу не бросал.

Когда он в очередной раз вошел в ворота, охраняемые Сашей Рогаткиным и Костей-десантником, то сначала не поверил своим глазам.

Во дворе, на расчищенной от снега площадке, стоял Гриша, сосредоточенный и напряженный. А напротив него, чуть пригнувшись и расставив руки, стояла Маша. Оба были одеты довольно легко, видимо, чтобы одежда не стесняла движений.

Неподалеку Михалыч с интересом наблюдал за происходящим.

– Машка, у него ведь челюсть…

Гриша махнул рукой, не мешайте, мол, и двинулся вправо. Маша не дала ему возможности сократить дистанцию и двинулась в противоположенную сторону. Они накручивали круги, ступая осторожно, плотно, чтобы не дать противнику даже малой возможности воспользоваться случайной оплошностью.

Сергей с грохотом свалил набранный хворост. И едва не упустил начало боя. А посмотреть можно было только начало, потому что все разрешилось слишком быстро.

Гриша успел пинком послать в лицо Маше комок снега и кинуться вперед.

Однако хитрость не прошла. Супруга Михалыча ушла в сторону, ловко ухватила Гришу под локоть, уводя в сторону удар кулаком. А дальше…

А дальше Сергей ничего не понял. Потому что в следующий момент Гриша уже лежал на спине и молотил свободной рукой по импровизированному татами.

– Руку ему не сломай! – закричал Михалыч. – Еще этого не хватало…

– Да хорошо все! – радостно откликнулась Маша. Она раскраснелась и явно вошла в азарт. – Под контролем!

– Знаю я… – проворчал Михалыч, глядя, как поднимается Гриша, отряхиваясь и возвращаясь на боевую позицию. – Чего встал, давай хворост!

Последнее адресовалось Сергею.

– Под контролем, – ворчал Михалыч.

– Да ладно, чего ты волнуешься, Гриша не со всей дури же лупит, – не понял причины волнения Сергей.

Михалыч фыркнул.

– Последний раз это «под контролем» кончилось двойным переломом руки.

– У Машки? – ужаснулся Сергей.

Михалыч посмотрел на него как на умалишенного.

– Сережа… Ты меня поражаешь иногда. Ну, посмотри на нее…

Сергей посмотрел.

– Ты думаешь, у нее может быть перелом руки? Нет, конечно! У ее спарринг-партнера! То же самое ведь говорила. – Михалыч краем глаза посмотрел на Гришу, в очередной раз улетевшего с «ринга» в сугроб. – Под контролем… Блин.