Виталий Сертаков - Город мясников

Они переглянулись. Командирша что-то сказала, мужик ответил ей отрицательно.

– Мы рады, что ты легко адаптировался… – Вербовщик снова погнал заумную пургу насчет того, что есть авиация, есть железная дорога, и до сих пор есть конная тяга, и что все это, типа, сосуществует. И что техника, в которой мы сидим, слишком неудобная для использования на малых расстояниях, поскольку неизбежны наложения и флуктуации поля… Короче, развел бадягу, но я усек главное – этой штукой можно было пользоваться только сознательно. То есть они не могли меня упаковать в ковер и вывезти в свою, млин, долбаную академию. Хрен взлетели бы, короче. Эта баба за рулем, которая командирша, она, типа, задавала курс, а от пассажиров требовалось согласие и не обосраться на старте. Получалось так, что ежегодно с трудом набирали восемьдесят человек, способных пережить полет. В смысле, не полет, а перемещение. Ну, хрен его разберет, как сказать умно!

– А как вас называть? – спросил я командиршу. Башка все еще кружилась, но блевануть уже не тянуло. Я ожидал любое имя, но то, что услышал, загнало меня в кому. Еле сдержался, чтоб не заржать.

– Пока ты не в строю, воинские звания роли не играют. Зови меня Кузнечик.

– Без базара, – по инерции согласился я. – Только я не понял, а когда все начнут на таких тачках рассекать?

– Долго еще не начнут, – типа, загрустил Вербовщик. – Я же тебе объяснил, что самолет не отменяет конную тягу.

– А где такую сделали, у нас или за бугром?

– За бугром, – отрубил Вербовщик. – Еще вопросы есть? Идти уже можешь?

Идти я мог.

– Вперед, не отставай, – приказала командирша.

С глазами не поспоришь, круглые часы над автобусным вокзалом показывали без семи девять. На той стороне шоссе действительно дымили всякие древние автобусы, заляпанные грязью, а возле них толклись в очередях такие же обосранные чмыри, все, по виду, деревенские. Черных было полно, больше, чем русских. В канаве на корточках тоже сидели кружком носороги, возле разбортированного колеса. Как всегда, этим чмырям, чтоб раскачаться на ремонт колеса, надо было собраться в круг и два часа курить!

Вербовщик и его мелкая подруга встали от меня по сторонам, и мы вместе быстренько перебежали шоссе. У меня ноги слегка заплетались. Ясный пень, ни один удод не притормозил перед светофором, все неслись, точно на пожар. Но мы кое-как прорвались, и только на той стороне, за автостанцией, я увидел рынок. Рынок состоял из трех раздолбанных рядов с дырявыми навесами, и торговали там всяким говном. Поднимая пылищу, к рынку подкатывали допотопные «трешки» и «шестерки», до крыши забитые баклажанами и прочей фигней, наверняка ворованной. На площади перед рынком гнили овощи, чесались собаки и, так же присев в кружок, грызли семечки звери в тюбетейках. Не, это явно был не Питер…

– Это не Питер, – подтвердил Вербовщик. Командирша молча скалилась. Я хотел спросить, чему она рада, но затихарился. Еще я подумал, что мне на сегодня доказательств выше крыши, и так ясно, что Оберст сосватал в солидную контору. Я маленько стремался спросить прямо, куда меня берут, в легион или еще куда…

– Это лучше, чем легион, – не поворачивая репы, на ходу сказал Вербовщик. – Слушай внимательно. Мы сейчас обойдем рынок, там находится склад. Там, где я тебе укажу, ты будешь сидеть и наблюдать. Ни при каких обстоятельствах ты не будешь вмешиваться, понял?

– Понял, сидеть и наблюдать…

Наконец, мы уткнулись в кривой ангар, сшитый из кусков металла. Из автобусов вываливали бабки с кошелками. На лобовом стекле одного монстра я прочел название деревни – то ли «Снятки», то ли «Опятки». К складу отовсюду стекались всякие алкаши и дегенераты, но встречались и нормальные люди, но все какие-то задроченные и морщинистые. Звери покуривали, поплевывали, перетирали свои делишки, а перед ними на цырлах шестерили русские алкаши – таскали ящики, грузили на весы картошку. Уже заходя внутрь, я увидел, что в грузчиках не только пропойцы, были и пацаны моего возраста.

Внутри мы сразу поперли куда-то влево, за мясные ряды. Здесь воняло падалью, под ногами путались какие-то коробки, железяки и мокрые мешки. Торгаши растаскивали свой товар, лысый мужик в грязном переднике рубил на колоде корову. А может и свинью, фиг ее знает. Бабки в белых нарукавниках расставляли банки с медом, дальше гремели молочными канистрами, а еще дальше я не видел – в ангаре не хватало света. Половина ламп не горела.

– Мы присутствуем на маленькой показательной операции, – Вербовщик состроил улыбку. – Мы стараемся подбирать их сугубо индивидуально. Ситуация следующая. В ближайшем поселке по субботам проводятся дискотеки. В прошлую субботу на дискотеке произошла драка. Из-за девушки. Кто-то из таджиков попытался ее грубо пригласить на танец. Вступился русский парень, девятнадцати лет. В конфликт были вовлечены несколько русских ребят, несколько таджиков и один чеченец. Причем чеченец даже не дрался. Подрались, затем помирились. После дискотеки тот русский парень, который затеял драку, возвращался поздно домой, он ехал с товарищем на мотоцикле. Его догнали на машине в степи, остановили и изрезали ножами…

– Вот суки! – выдохнул я.

– Их было четверо, все чеченцы, и на танцах их не было. Взрослые мужчины, всем примерно по тридцать лет, недавно эмигрировали с семьями в Астраханскую область. Они по дешевке скупили у местных земли и занялись разведением овец. Так выглядит их деятельность на бумаге. В реальности эти люди занимаются не только овцами. Об убийстве известно местным органам милиции, известны виновные, но заявление никто не подавал и не подаст. Люди боятся. Мы решили, что тебе придется по душе, если Кузнечик восстановит справедливость.

– Мне? Да мне уж точно в кайф, тем более, если чеченцы! А что же его друг, ну, который на мотоцикле ехал?

– Его тоже ранили, но он сумел убежать. Кстати, ты не должен воспринимать дело так, будто мы ведем в этом районе сбор разведданных. Здесь быстро все становится известно, не требуется специального дознания.

– Так они что хотели, чеченцы-то? Он что, этот русский, их телку отбил?

– Нет, судя по слухам, он вступился за вполне свободную девушку. Но тому чеченцу, который присутствовал на дискотеке, это не понравилось, и он позвал своих старших друзей.

– У них всегда так, – сказал я. На душе у меня стало муторно, так всегда бывает, когда случается гадость и не можешь ее исправить. – Они всегда со спины нападают, это точно…

– А мы не будем нападать со спины, – сообщил Вербовщик. – А вот и они… Но прежде, чем мы начнем и закончим, я бы хотел кое-что уточнить. Кузнечик продемонстрирует тебе, какими навыками должен обладать сержант после четырех лет интенсивной подготовки. Однако мы не стали бы демонстрировать боевые возможности на случайных прохожих. Если у тебя имеются возражения…