Руслан Мельников - Полигон

– Жми, говорю.

– Но ведь… «Делит» ведь…

– Ничего страшного не случится. Проверено.

Денис встревожился. Кем проверено? Когда? Как? Брехня все это!

– Юлька! – крикнул он. – Не смей!

«Делит» заставляет учебный и рабочий «материал» Кожина убивать других, а у Ночки, как утверждал Николай, иная программа. Так о каком самоуничтожении в данном случае идет речь? О самоуничтожении чипа в объекте. Или об уничтожении самого объекта? Ночки…

– Не смей, Юлька!

Юла вертела головой. Смотрела то на Дениса, то на оргского пахана. Не зная, не решаясь…

И Волчий вожак нажал «Делит» сам.

Мгновение – и вот он возле Юльки, у компьютера. Еще – и палец орга топит клавишу в панель клавиатуры. Еще – и слышится повторное клацанье – подтверждение команды. Еще – и Николай стоит в боевой стойке, а заточка пахана направлена на Ночку.

Чтоб не рыпнулась с перепугу?

Ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Ночка не упала замертво. Не бросилась на них. И все? Так легко? Так быстро? Так просто?

Ждали минуту. Полторы. Две… Потом…

– Готово, – объявил Николай. – Чипа больше нет.

Черненький квадратик в самом деле пропал с экрана монитора. Исчез. Бесследно.

«Операция завершена», – вновь сообщил компьютер.

– Что? – потребовал объяснений Денис. – Что случилось?

– Гелевая основа саморастворилась. Не волнуйся, для организма м-м-м… носителя это совершенно безвредно.

Николай повернулся к Ночке. Обратился неожиданно доброжелательно и вежливо:

– Теперь выйди, пожалуйста…

Да, орг прямо на глазах сбавлял обороты. Опасность миновала?

– Посиди на кухне. Успокойся, выпей с бабушкой чайку. Скажи, я запрещаю выяснять отношения. Сейчас и впредь. Вам лучше помириться. Теперь мы все – в одной лодке, а вы как-никак родня.

Ночка смотрела на орга. Внимательно. Изучающее.

– И ничего не бойся, – улыбнулся Николай. Настолько дружелюбно, насколько мог, насколько умел. – Все будет хорошо, вот увидишь.

Ночка перевела взгляд на Дениса.

– Правда, все хорошо, не волнуйся, – успокоил он. – Все хорошо, Ноч… Ирочка.

Ну, вот и славно, вот и познакомились наконец по-человечески.

– Школьжкая шучка! – негромко процедил Чмо, едва Ирина вышла из комнаты. – Я бы такую…

Одного взгляда пахана оказалось достаточно: шестерка умолк, вжался в стену, словно намереваясь просочиться сквозь бетонную панель.

– И зачем было ее выставлять, Николай? – спросил Денис. – Она ведь с нами? Теперь. Сам сказал. Так какого?

Орг покачал головой.

– Ей здорово досталось от Кожина, – он говорил осторожно, тщательно взвешивая каждое слово, – но сейчас не тот случай, когда враг врага становится надежным другом или хотя бы союзником. Чмо прав: доверять Ирине в нашей ситуации неразумно. И слишком опасно. Даже если она не врет. Или думает, что не врет.

– Не понимаю, – Денис нахмурился. – Что в ней такого страшного-то? Теперь. Если этот… чип-маяк мы убрали. Если отрубили удаленную связь.

Николай покачал головой:

– Тем самым мы решили только часть проблемы. Да, Кожина мы отсекли, исключив возможность дистанционного воздействия на объект, но заложенную в Ирине программу не удалить простым нажатием клавиши «Делит».

– Ну и что? Без чипа-то она не запустится.

– А вот в этом я как раз не уверен.

– Что?!

– Постараюсь объяснить функции чипа. Ирина – не примитивный учебный или рабочий «материал». Она находится в полном здравии и трезвом уме. Она в сознании, и манипулировать ее действиями простым нажатием клавиш нельзя. Зато можно иначе. Схема такова: оператор через свой чип-маячок посылает объекту некий импульс-детонатор, толчок, который провоцирует некую достаточно мощную естественную реакцию организма, что в свою очередь активирует измененную виртуальную нервную систему и заложенную в ней поведенческую рефлекс-программу. Некую…

– Какой толчок? Какая реакция? Какая программа? – выпалил Денис.

– Да не знаю я! Не-зна-ю! Никто этого не знает, кроме самого Кожина. В том-то все и дело. Основное предназначение чипа-маяка – в принудительном вызове естественной реакции. Однако у него имеется и другая функция. Чип – это не только кнопка запуска, это еще и сдерживающий фактор, регулируемый барьер. Предохранитель.

– Предохранитель?

– Именно. Защита от незапланированной, случайной активизации заложенной рефлекс-программы в том случае, если расчетная реакция организма подключенного объекта возникнет не по сигналу с операторского компьютера, а от какого-либо внешнего воздействия, идентичного этому сигналу.

– А попонятнее как-нибудь можно?

– Легко. Предохранителя больше нет. Программа Кожина теперь может запуститься самопроизвольно. Когда, как и почему – этого нам предугадать не дано.

– Ты не сказал об этом сразу. Когда Юлька удаляла чип…

– А если бы сказал, что бы это изменило?

Ничего. Наверное… В первую очередь им нужно было отсечь Ирину от внешнего управления. Но…

– Если ты ошибаешься?

– В чем?

– Во всем?

– Послушай, Кожин не стал бы отпускать с Эшафота смертника, который в дальнейшем не сослужит ему службу. Хотя бы поневоле.

– А отпустив Ирину… Чего он хотел этим добиться?

– Трудно сказать. Могу только предполагать. Представь: девчонка-смертница, чью физиономию показали всему городу и публично помиловали на Эшафоте, идет по улицам. Разумеется, на такое чудо будет оглядываться каждый встречный-поперечный. На нее будут пялиться из каждого окна. О ней будут сплетничать. Везде, по всему району.

– И что с того?

– Я думаю, Кожин знает о твоем отношении к Ирине. Наверняка после вашей совместной ночной прогулки девчонка сообщила послу, что ты к ней неравнодушен.

– Неравнодушен? Да с чего ты…

– Брось, Денис, это ж видно невооруженным глазом.

В самом деле? Нет, по большому счету-то, орг нрав – да, Денис засматривался на Ночку. Еще с первой их встречи. Но он и не предполагал, что это так сильно бросается в глаза.

– А периметровские секретарши – не дуры, – продолжал группировщик. – Особенно те, которых выбирает себе в помощницы Павел Алексеевич. То, что она зацепила тебя на спецзадании, – это лишний балл в ее послужном списке. Такие баллы не скрывают, наоборот, их принято пихать в отчет. Так что твоя Ночка доложила обо всем – не сомневайся.

– Баллы? – Денис отвел взгляд. – У них тоже – баллы?

– У всех свои баллы.

– А хоть бы и так, – он вскинул голову, – какое это имеет значение?!

– Все еще не понимаешь? Ее выпустили, чтобы поймать тебя. На живца поймать. А после – через тебя – выйти на нас. Кожин понимает: сегодня весь город будет говорить об амнистии и отпущенной смертнице, свободно разгуливающей по улицам. Вероятность того, что эти слухи дойдут до тебя, довольно велика. А когда дойдут… Разве ты бы не попытался встретиться с Ириной.