Руслан Мельников - Полигон

Открыть. Первый файл.

Сразу бросилось в глаза… Денис моргнул: раз, другой. Нет, не глюк. Вот оно, его собственные имя, и фамилия, и рабочий ник, и даже фото. И текст. Ни много ни мало. Пара листов стандартным рабочим шрифтом. Ладно, почитаем. Позже…

Не закрывая первый, он открыл второй файл. Снимок Юльки, ее анкетные данные… Итак, похоже на личное досье. На два личных досье.

– Странно, почему нет Славки? – пробормотала Юлька.

Денис же больше волновало другое. Название файла. «Объекты исследовательской программы?» Что за фигня? С каких это пор операторы стали объектом исследования?

– Я полагал, что Кожин ставит опыты над жмурами, – озадаченно проговорил Денис. – Кто мне объяснит, в чем я ошибся?

– Совершенно напрасно ты так полагал, – ответил орг. Николай даже не повернулся к Денису. – «Мертвый рай» – это комплексная программа. Создание боевого «рабочего материала» – всего лишь начальная ее ступень. Давно пройденная к тому же. Возможности мертвых гвардейцев досконально изучены еще в столичной лаборатории. А экспериментальные выходы «рабочего материала» на улицы во время Комендантского часа проводились и раньше. В других городах.

– Так какого ж хрена Кожин сюда-то заявился? – не выдержала Юлька. – Ну и экспериментировал бы себе где подальше.

– И почему Ростовск назван «полигоном “Р-1”»? – добавил Денис.

– Это первый полигон для изучения реакций операторов «рабочего материала», – ответил Волк.

– Чего? – Денису становилось все тревожней. – Каких еще реакций?

– На напряженную работу в боевых условиях. Видишь ли, в психике человека, привыкающего безнаказанно убивать чужими руками на безопасном расстоянии и длительное время наблюдающего за этими убийствами, происходят некоторые гм-м-м… изменения. Зачастую – необратимые. Вот этот феномен и интересовал Кожина. Догадываешься, почему?

Николай кивком указал в коридор, где был размазан по стенам бедняга Славка. Славка!

– Так это что же, мы на самом деле были подопытными крысами? – Денис отшатнулся. – Все это время – мы?

– А Кожин… – Юлька была ошеломлена не меньше. – Он просто искал себе идеального оператора? Мертвого оператора для мертвых киллеров?

Орг промолчал. Ответа не требовалось – все ведь ясно. Уже. «Привыкающего безнаказанно убивать чужими руками…» Так ведь не просто убивать. Одно дело видеть, к примеру, как после твоего выстрела падает далекая, крохотная, будто мишень в тире, человеческая фигурка. И совсем другое – смерть, приближенная мини-камерами и компьютером почти вплотную. Смерть на расстоянии вытянутой руки. Чужой руки, которая, по сути, становится продолжением твоей собственной.

Подопытных крыс, мнящих себя экспериментаторами, заставляли… нет – приучали, словно собачонок Павлова, жать на «Делит» и смотреть. И любоваться. Как чужие, но выполняющие их – крысиную – волю, руки яростно рвут противника в рукопашной.

А камеры послушных дистанционных убийц жадно ловили вываливающиеся внутренности, фонтаны крови и последнюю агонию умирающего. Ловили и передавали все в мельчайших деталях на операторские мониторы. Ловили и передавали. И показывали, показывали, показывали… Пока глаза крыс-операторов тоже не начинали наливаться кровью.

Натурализм смерти крупным планом – это вам не какая-нибудь компьютерная игрушка. Это форсированное развитие крысиных рефлексов. Вот оно, истинное объяснение «гуманности» Кожина, вооружавшего «материал» Дениса, Славки и Юлы одними лишь заточками.

– Господи, но почему именно Ростовск? – простонала Юла. – Неужели мы оказались на вершине криминальных рейтингов?

– Дело не только в этом, – ответил Николай. – В вашем профессионализме – тоже. Согласно общефедеральным статданным, местная служба наружного наблюдения выдает самые высокие результаты. Выдавала…

– А из лучших следаков получаются лучшие операторы «рабочего материала», да? – невесело усмехнулся Денис.

Вот, значит, как оценена их работа в наружке! Вот ради чего они гробились в нескончаемой погоне за баллами. Что ж, трудоголизм никогда и никого еще до добра не доводил.

Денис наскоро просматривал досье на самого себя. Анкетные данные, краткая характеристика, отчеты о наблюдениях… За ним и его «рабочим материалом». Такие дела. В «Мертвом рае» следят и за следаками. Жаль, что Славка не успел добраться до этого файла. Или, наоборот, то, что они не знали всей правды до конца – к лучшему?

– Зачем ты вообще нам все рассказал? – спросил Денис Волчьего вожака.

– Не все, – признался тот. – Только то, что впредь должно отбить у вас охоту договариваться с Павлом Алексеевичем.

Денис опустил глаза. Угадал орг. Чего уж там! Была она, была, родимая… Надежда помириться с Кожиным и покинуть Ростовск вместе с Караваном. На любых условиях.

Но надежда умерла. Пару секунд назад. Когда на экране высветилось краткое резюме. Вывод, сделанный Кожиным по результатам наблюдений за Денисом и Юлькой. Неутешительный для них с Юлой вывод.

Использование живых операторов «рабочего материала» в рамках проекта «Мертвый рай» не дает достаточных гарантий от сбоев экспериментальной программы – так решил Павел Алексеевич. Поведение взбунтовавшихся испытуемых – яркое тому подтверждение.

И значит…

«…необходима ликвидация объектов первого этапа программы. Незамедлительная ликвидация любой ценой…»

Все. Отчет закончен.

Папку «„Мертвый рай": Объекты исследовательской программы. Этап №2» Денис открыл машинально. А тут вообще – только один файл. «В. Ткач». Много времени ознакомление с файлом не заняло.

«Вячеслав Ткач… рабочий материал второго уровня… Миссия повышенной важности…»

Денис просматривал текст быстро, по диагонали.

«…прижизненные характеристики…»

«…неустойчивость психики…»

«…податливость к стрессовому воздействию операторской работы…»

«…явно выраженная и прогрессирующая зависимость от совершаемых дистанционных убийств…»

«…симптомы неоправданного дистанционного садизма и некросадизма…»

«…участившиеся случаи потери самоконтроля…»

«…превышение норм необходимого применения рабочего материала…»

«…неосознанная выработка отсутствовавших ранее операторских навыков…»

«…стремительное формирование принципиально новой системы условных рефлексов…»

«…совершенствование…»

И заключение…

«…недостатки, выявленные в ходе прижизненных наблюдений, являются бесспорными достоинствами при посмертном использовании оператора в качестве рабочего материала второго уровня. Так, например…»

Дочитывать Денис не стал. Сворачивать – тоже. Просто закрыл файл. Вытер со лба нездоровую испарину. Мать-перемать! Он ведь сам мог оказаться на месте Славки, – на месте рабочего материала второго, блин, уровня.