Николай Батин - Атака

В качестве основного «инструмента воздействия» он выбрал полуавтоматическую двадцатизарядную винтовку Крузера — талантливого оружейника из соседней нейтральной Сарты. Существующий у воюющих сторон пятикратный оптический прицел Алексей заменил двадцатикратным без опознавательных знаков завода-изготовителя. Кроме того, он добавил к конструкции глушитель, уже изобретенный местными умельцами, но пока не нашедший широкого распространения. Полевые испытания показали, что снаряженная таким образом винтовка позволяла уверенно поражать цели на дистанции в один километр. К винтовке он присоединил и автоматический пистолет того же оружейника. В нем использовался тот же механизм, но в облегченном варианте. В умелых руках этого было вполне достаточно.

Северная группировка торквистов почти на сто километров опережала южную. При темпах, которые они набрали, до столицы Гедонии оставалось не более десяти дней наступления.

Алексей выбрал для засады небольшую высотку в полукилометре от большака. Одетый в камуфляж «хамелеон» и каску, он почти полностью сливался с местным разнотравьем. Не понадобился даже окопчик: на высоте нашлось несколько небольших овражков, вполне его заменивших.

Алексей пропустил разведку и ударный танковый батальон. Когда по большаку потянулась колонна мотопехоты, открыл огонь. Он выстрелил двадцатизарядный магазин за десять секунд и быстро перезарядил, после чего опорожнил еще один. Оценив обстановку на большаке, добавил третий. Он вел прицельную стрельбу в таком темпе, что, если бы не глушитель, такая стрельба прозвучала бы непрерывной автоматной очередью.

Только потеряв шестьдесят человек убитыми, торквисты стали понимать, что что-то происходит, и зашевелились. Когда они начали хоть что-то предпринимать, Алексей находился уже за километр от места засады, стремительно уходя перелесками на очередную намеченную точку.

С места происшествия торквисты двинулись лишь через пять часов, выпустив впустую суточный боекомплект. Но продвинулись недалеко: новая засада унесла жизни еще восьмидесяти солдат. На этот раз таинственный противник начал с арьергарда, поражая солдат в кузове и не трогая водителей. В результате колонна долго даже не осознавала, что подверглась нападению: грохота выстрелов было не слышно, а противник вел огонь таким темпом, что двадцать сидящих в кузове пехотинцев даже не успевали схватиться за оружие и подать сигнал.

И вновь торквисты были вынуждены остановиться. На этот раз — до утра. Утром они двинулись вперед медленно и осторожно, ведя непрерывную разведку флангов и прочесывание местности. Темп наступления на этом участке упал в несколько раз.

Но утром Морской Волк был уже на новом месте, организуя «почетную» встречу другой колонне наступавших войск. И вновь оправдавшая себя тактика: скоростная прицельная стрельба с дистанции в семьсот — тысячу метров до момента, когда противник начинал понимать, что атакован, и пытался что-либо предпринять в ответ, и стремительный отход. На этот раз Алексей добавил новый штрих: последний магазин он выпускал по выявленным командирам, что еще больше дезорганизовало торквистов. В этот день он атаковал четырежды, сделав в общей сложности четыреста восемьдесят выстрелов. Через встроенную в каску систему связи он поддерживал постоянный контакт со «Стремительным» на орбите, получая от него целеуказания.

Морской Волк не испытывал моральных терзаний, нажимая на курок. Все проблемы подобного рода решались на стадии дачи согласия на участии в акции, а по большому счету — на стадии распределения. Сомневаться при исполнении миссии было смерти подобно. Тем более что он прекрасно знал возможности аналитической службы Дальразведки. И если она считала, что на данном этапе важно остановить торквистов, то это гарантированно означало, что в случае успешного выполнения задания на Коринде останутся жить много больше людей, чем при провале акции.

— Мой вождь, за истекшие двое суток противник задействовал на северном направлении новую тактику, используя снайперов очень высокого класса. Причем они применили новинку — бесшумные винтовки. От их огня мы потеряли более шестисот человек убитыми. Войска вынуждены останавливаться, разворачиваться и вести прочесывание местности, которая, однако, ничего не дает: стрелки всякий раз успевают уйти. Мы резко потеряли темп.

— Ваши предложения?

— Мы пока не нашли методов эффективного противодействия столь необычной тактике. Усиленное боевое фланговое охранение — это пока все, что мы можем предложить.

— Создайте из минометчиков и наших снайперов группы постоянной готовности и расставьте их на пути движения колонн. Обеспечьте связь с ними командиров наступающих частей. Организуйте прочесывание лесов на пути движения войск. Делайте что хотите, но достаньте мне хотя бы одного из этих супер-снайперов! Он нам расскажет, где находится их змеиное гнездо…

— Слушаюсь, мой вождь!

Морской Волк прекрасно понимал, что выбранная им тактика не решит поставленной задачи. Она позволяла лишь временно сбить темп наступления торквистов. Кроме того, шаблон в тактике действий — верный путь к крупным неприятностям: в руководстве торквистов сидели явно не дураки. Поэтому он с нетерпением ждал, когда Сан Саныч и Идеальная справятся с поставленной им задачей. Он поручил им, задействуя весь арсенал бортовых средств разведки, изучить инфраструктуру торквистов и попытаться нащупать ключевое звено, удар по которому помог бы разом выполнить задачу. Если, конечно, такое звено существовало. В противном случае выполнение задания резко усложнялось.

К счастью, такое звено нашлось. Морской Волк узнал об этом утром третьего дня, когда готовился приступить к рекогносцировке на местности. В момент вызова он как раз наблюдал, как почти прямо на него на высоте около километра накатывалась армада тяжелых бомбардировщиков торквистов из примерно сотни машин. От рева моторов дрожал воздух. Ракурс для стрельбы был чрезвычайно удачным, и Алексей решил попробовать. Вызов не имел категории «срочный», поэтому он велел Сан Санычу подождать и припал к прицелу винтовки. До ближайших машин было около полутора километров — многовато для винтовки Крузера в плане точной стрельбы. Однако двадцатикратный прицел позволял четко видеть фигуры летчиков, а ускоренная реакция Супера — уверенно фиксировать цели.

Алексей расстрелял один магазин, и четыре бомбовоза, клюнув носами и, заваливаясь в штопор, понеслись к земле. Он тут же перещелкнул второй магазин, скрепленный с первым скотчем, и выпустил еще двадцать пуль. Расстояние немного сократилось, и на этот раз пять машин устремилось вниз.