Майя Астахова - Время ожидания

Корвин молил судьбу об одном – чтобы мальчишка оказался сейчас как можно ближе, чтобы его не занесло в какой-нибудь окраинный район вроде Парнаса или Гражданки. Тем более что там были совершенно непроходимые места – даже самые опытные из «кромешников» предпочитали в эти края без особой надобности не соваться.

След петлял по изогнутому тоннелю. Огромный саблезубый кот принюхивался к воздуху, топорщил усы, затем шел дальше.

Если чутье его не подводило, Вит должен был оказаться в одном из населенных тоннелей. Гигантские существа, похожие на летучих мышей, были Корвину сейчас не страшны, но вполне могли напасть на обыкновенного невооруженного человека. Да и ему сейчас, возможно, придется пробивать себе дорогу.

Самая большая неприятность для Вита, а значит, и для Корвина, крылась вот в чем – мальчишка просто не мог не быть впечатлительным. Иначе его ни за что не занесло бы на кромку. Здесь же любой детский страх, любой прочитанный когда-то «ужастик» мог ожить самым неожиданным и крайне неприятным образом. Все местные твари питались эмоциями – прежде всего, эмоциями людей реального мира. Но уж если кого-то из людей занесло в эти края, и он не обладает необходимыми навыками защиты – наверняка начнется самый настоящий пир.

Зубы «летучих мышей» не слишком опасны для человека, змеи-кабели в тоннеле не станут впрыскивать яд. Все это им без надобности – достаточно только прикоснуться. То же самое можно сказать и о поездах. Хорошо, что Вит забрался в метро не в тот момент, когда в Петербурге наступает утренний «час пик». Иначе все могло осложниться донельзя – особенно в понедельник, когда у людей возникают самые отвратительные из негативных эмоций.

Правда, на кромке в Петербурге это еще вполне терпимо: питерцы в реальном мире – довольно спокойный и психически устойчивый народ (за что их, порой, несправедливо считают холодными и равнодушными). Но вот где-нибудь в Париже, Нью-Йорке или Москве во время утреннего «часа пик» можно запросто сгореть. В самом буквальном смысле.

Но и сейчас опасностей было предостаточно.

Саблезубый кот грозно заворчал, вбегая в тоннель-ответвление. Наверху что-то зашелестело. Огромный зверь остановился и поднял лапу. Здешние твари могли признать только силу. Рык кота повторился – на сей раз громче. А потом Корвин в своем нынешнем облике спокойно проследовал дальше. Здесь ему ничего больше не грозило – ни одна из «летучих мышей» не решится приблизиться к громадному зверю. А если таковая и найдется – ей же будет хуже.

Местные твари были все же материальны. И смертны.

Около следующего поворота тоннеля саблезубый кот надолго остановился. Там чувствовался застарелый запах свернувшейся крови. Корвину он был совершенно отвратителен – такая гадость могла привлечь разве что какого-нибудь падальщика.

Лукреция тоже почувствовала запах недавней смерти в тоннеле. Шерсть кошки слегка вздыбилась, она беспокойно вертела головой по сторонам, сидя на загривке саблезубого.

Наконец, Корвин решительно, хотя и довольно медленно направился вперед. И сразу же наткнулся на следы не столь давней бойни. Повсюду – на рельсах, в пространстве под ними – виднелись клочья серых шкур, изломанные кости… И кровь. Корвину с его хорошим ночным зрением в нынешнем облике было хорошо заметно, что кровь была даже на стенах.

Он наклонился, к чему-то принюхиваясь. Ну, так и есть – здесь произошло большое избиение крыс. Интересно, кто же их так? Обычно, нападают первыми именно крысы. Атакуют стаей, слаженно и разумно, как будто ими кто-то руководит. А может быть, так оно и есть.

Корвину доводилось слышать о том, что где-то на кромке в подземных тоннелях обитает «крысиный король», но видеть это чудовище ни разу не довелось. Впрочем, как он тут же решил, это, пожалуй, и к лучшему.

Но сейчас крысиные стаи потерпели огромный урон в живой силе. Корвин прошел дальше, лапы прилипали к полу – здесь пролилось слишком много крови. В туннеле висел густой смрад.

Уловить след ауры – хоть чьей-нибудь – было в этом месте практически невозможно, все окрашивалось в темно-бордовый цвет насильственной гибели. Этот цвет полностью застил внутреннее зрение Корвина, он ощущался почти физически, неприятно кружилась голова.

Но, судя по всему, мальчишка проследовал в поезде именно по этому тоннелю. Корвин не верил ни в каких богов, иначе непременно помолился бы какому-нибудь из них о том, чтобы Вит успел проехать до той бойни, которая произошла здесь чуть меньше суток тому назад.

Но молиться он не мог, и поэтому упорно шел вперед, переступая через разбросанные части крысиных скелетов, оставленные местными падальщиками – их пир наверняка состоялся еще вчера.

Метров через двадцать он увидел на полу какой-то металлический предмет. Саблезубый кот остановился, чтобы получше его рассмотреть. Это было массивное стальное лезвие. Что ж, теперь понятно, чьи здесь были разборки: крысы атаковали одну из электричек. Видимо, на сей раз перевес был на стороне механического монстра, но и он все же пострадал.

Таких лезвий в тоннеле, до выхода на платформу-«полустанок» Корвин обнаружил еще штук шесть…

Вит не помнил, сколько времени он несся по темному тоннелю метро, каждую минуту ожидая появления за спиной электрички. Но поезда все не было: видно, битва с неведомым противником или противниками, состоящими из мяса и костей, оказалась слишком серьезной.

Он бежал, изредка оглядываясь – но позади были всего лишь темные стены тоннеля, и чем дальше, тем становилось темнее. Еще немного – и Виту пришлось сбавить шаг. Больше всего он опасался ненароком наступить на рельсы. Возможно, такое прикосновение было бы для него смертельным.

Тоннель все никак не кончался – но, к счастью, здесь не попадалось тех тварей, которые разбили стекло в поезде.

Порой под ногами Вита хлюпала вода. Однажды он наступил на нечто твердое, хрустнувшее под кроссовком. Юноша даже не стал щелкать зажигалкой, чтобы рассмотреть, что именно это было. В любом случае – кость, и Виту оставалось лишь надеяться, что кость – не человеческая.

Иногда он видел темные провалы ниш и ходов, уводящих куда-то в сторону. От одного из них явно веяло какой-то жуткой опасностью, и Вит на мгновение замер, прислушиваясь. В той стороне что-то пищало, были слышны шуршание и какая-то возня. Но, к счастью, это было достаточно далеко. Его, по всей видимости, никто не почувствовал.

Дальше Вит старался идти, создавая как можно меньше шума.

Он вышел к еще одному «полустанку» – точно такому же, как прежний. Освещение здесь было, к тому же, в этом месте не капала на платформу вода с потолка. Зато в этом месте было невероятно пыльно. Пыль и мелкий песок лежали и на рельсах, и в тоннеле, и на самой платформе. И в этой пыли Вит заметил следы. Следы выглядели вполне свежими, хотя было совершенно неизвестно, когда их оставили. И они были не человеческими. Три длинных пальца – лапа оказалась размером почти что с кроссовок. И следы слегка заметены, будто существо волочило за собой что-то.