Дмитрий Крюков - Хроника Великой войны

Посол Элвюр заперся в кабинете, обдумывая свои дальнейшие действия. Он уже шесть лет жил в Вахспандии, и все это время тянулась полная мелких инцидентов, но страшно однообразная жизнь. Иногда Элвюр даже чувствовал себя находящимся в почетной ссылке.

И вот Хамрак напал на Королевство Трех Мысов, отправил к Ульригу гонца с просьбой о помощи. Жернова войны завертелись, и теперь пусть паскаяки считают Элвюра слизняком, но он знает обо всех их планах, и он покажет им, как ничтожна грубая сила перед умом и хитростью.

Антимагюрец задумчиво смотрел на перо, потом, вдруг сбросив с себя оцепенение, начал быстро-быстро писать. Главное, чтобы это письмо дошло до графа Роксуфа, а уж он примет должные меры…

Чародей стоял посреди площади в центре Курлапа. Вокруг выстроились его солдаты, которым посчастливилось остановиться в деревне, а не за её оградой. Вождь с рассеченным лицом был тут же, и толпились за ним его воины-варвары.

– Анисим Вольфрадович, коли пришел ты к нам за помощью против Мага Ночи, Хамрака, то, видя силу воителей твоих и внемля преданиям, передаваемым у нас из поколения в поколение о гхалхалтарах, как о врагах рода человеческого и всего живого, даем мы добро на деяние твое.

Чародей, медленно поднял голову:

– Спасибо, Повелитель Лесов. С твоей помощью мы одолеем войско Тьмы.

Вождь махнул рукой:

– Немного могу я дать тебе, Анисим Вольфрадович. Враг повсюду: он прячется в лесу, подстерегает на узких болотных тропках… Покровитель Лесов должен защищать свой народ. Но несколько добрых воинов, воля которых сразиться с воинством Тьмы настолько сильна, что они готовы покинуть родной очаг, пойдут за тобой.

Шесть угрюмых варваров выступили из толпы. Чародей обвел их тяжелым взором, не упустив ни малейшей детали: у того сильные мускулистые руки, у другого на раскрытой груди белая полоса давнего шрама, след крупного хищника, у третьего левый глаз прищурен – должно быть, стрелок.

Чародей знал, что должен отправиться в путь именно сегодня, и он перевел взгляд с варваров на голубое небо, тихо плывущие по нему пушистые облака, солнце. Погода хорошая.

Пора! Великан качнулся, как огромный камень, брошенный с вершины, сорвался с места, устремился к воротам, и, увлекаемые его силой, поспешили за ним солдаты.

– Вперед! На битву с воинством Тьмы! – Отряд за воротами встретил предводителя радостными криками.

Они рвались в бой, и глаза скелетов горели решимостью…

Удгерф стоял посреди зала. Вокруг толпились паскаяки – герои в блестящих кирасах, укутанные в широкие до пят плащи. Ульриг был тут же. Покачивая своей большой головой, он улыбался, глядя на сына.

– Удгерф, наследник вахспандский, надежда королевства, идешь ты на святое дело – послан помочь Хамраку Великому разбить ничтожных людей. Не посрами же оружия своего и вверенных тебе воинов. Да пребудет с тобой могущественный бог Ортаког и дух Крейтера, основателя державы! – Отец крепко обнял сына, отстранился, с удовольствием глядя в мужественное сияющее лицо молодого полководца. – Прощай, сынок.

Ульриг отошел, и герои с жадностью набросились на принца:

– Прощай, доблестный наследник.

– Пусть удача летит на лезвии твоей секиры.

– Храни тебя могущественный Ортаког.

Из толпы протиснулся огромный паскаяк – Широкоплечий. Простая рубаха, заляпанная на груди кровью от раны, полученной им неделю назад в гостях у принца, просторные, обвисшие штаны, небрежно перехваченные внизу почерневшими веревками, дерзко выделялись из нарядных одежд героев. Однако он не замечал этого, небрежно откинул со лба волосы, и они неопрятным, торчащим во все стороны гребнем сложились на голове, так были грязны.

– Здравствуй, – он грубо, неловко потрепал принца по плечу. – Не прошу прощения, ибо просит только нищий, но скажу, что не хотел оскорбить тебя тогда.

– Ничего, – Удгерф улыбнулся. – Извини за то, что Хинек продырявил тебя мечом.

– Извиняю.

– Прощай.

– Прощаю.

Широкоплечий отвернулся и, расталкивая героев, скрылся в толпе.

Принц вышел из дворца. Снаружи его ждали воины – лишь малая часть – те, которым посчастливилось проникнуть во двор. Огромный сомми горой высился над головами радостных солдат, жестко упираясь толстыми, когтистыми лапами в землю, потряхивая огромной, остромордой головой, обводя собравшихся мутноватыми глазками, грызя золоченые удила, вдетые в широкую зубастую пасть. На таких ездят рослые паскаяки, наводя ужас на слабосильных людей. Антимагюрцы называют их драконьей кавалерией и правильно – сомми очень похожи на драконов, обладая свирепым нравом.

Удгерф поставил ногу в тугое стремя, оттолкнулся от земли и ловким движением перелетел через горб зверя, оказавшись в роскошном седле.

Рать заревела, воздев оружие к небу.

Принц встряхнул поводьями, и сомми, недовольно мотнув головой, медленно, тяжело двинулся к воротам. Солдаты поспешно сторонились. Наследник выехал со двора. На улице раздались крики – основная часть воинства встречала своего полководца. Глаза паскаяков горели решимостью…

Лес кончился – впереди простиралась равнина. Волнами высокой травы, средь которой пестрели яркие гроздья поздних полевых цветов, она стремилась к горизонту. Яркое, ослепительное солнце стояло высоко, и плавно парил под его обжигающими лучами орел.

Чародей лениво поднял голову, взирая на полет гордой птицы. Лучи светила ударили ему в лицо, четко обозначив на лбу оскалившуюся тень слипшихся волос. Солнце било прямо в глаза, но он не отвернулся, лишь болезненно, превратившись в две черные точки, сжались зрачки.

Шедший рядом скелет взглянул на него, хотел что-то сказать, но, испугавшись, промолчал. Чародей шагал, задрав голову, неотрывно уставившись на далекого орла. Они были похожи: оба большие, умиротворенные, и от обоих исходила спокойная грозная сила.

Чародей знал все наперед: через три дня он будет в Аль-Раде, городе кочевников. Там он встретится с Гостомыслом Ужасным, и они, объединившись, нанесут удар по врагу…

– Вперед! – солдаты, шедшие в авангарде, влекли за собой испуганного человека в дорожной запыленной одежде с сумкой через плечо.

На ходу предусмотрительные варвары расстегнули её, перевернули, вытряхнув большой серый конверт.

– Чародей, поймали гонца. Увидел нас на равнине, хотел уйти, но не успел. Магией подхватили!

Анисим Вольфрадович очнулся:

– Магией?

Он уставился на сгорбившегося человека. Лицо у пойманного было интеллигентное, хорошо выбритое.

– Откуда ты?

Пленный не отвечал.

– Чей будешь? – Чародей заговорил не на варварском, но на слатийском с присущей одним северянам густотой звуков, басовитостью.