Наталья Игнатова - Пыль небес

Вот и Риттер всего за несколько минут боя успел оценить преимущества. А ему ведь еще потребовалось какое-то время, чтобы разобраться, что происходит, и как-то это себе объяснить.

Такое чутье не просто полезно, в семи случаях из десяти оно обеспечивает победу. Даже когда им наделен только командир группы. А уж если вся группа… Тир попытался представить себе Стаю, в которой каждый пилот будет, не глядя, знать, где находятся и что делают все остальные, и замечтался так, что потерял связь с реальностью. Когда Риттер снова заговорил, он вздрогнул от неожиданности.

– Неплохо было бы, – сказал Риттер. – Всем нам так научиться – это со всех сторон польза. Уверен, что не пройдет?

– Если в этом мире есть хоть капля логики. Если нет ни капли, то я ни в чем не уверен.

– Ты, Суслик, пессимист, – заклеймил Риттер. – И гордыней обуреваем. Если ты логики не понимаешь, это еще не значит, что ее нет, ясно?

– Ясно. Неисповедимы пути и все такое.

– Вот именно. И не смей богохульствовать.

Богохульствовать Тир не смел, хотя порой хотелось. А неисповедимость пресловутых путей подтвердилась неделю спустя, когда гвардейцев на границе оставили, а Стаю Эрик в срочном порядке отозвал обратно в столицу.

Снова все они – все, включая Эрика, – собрались на родном летном поле. И Тир поймал себя на желании услышать наконец, что граф фон Геллет снова будет летать вместе с ними. Сколько же можно? С середины декабря, с нападения раиминов, Стая носится в небе сама по себе, а ее командир торчит на земле, занимаясь какими-то дурацкими земными делами.

Решая проблемы Тира, между прочим.

– Поздравляю, – сказал Эрик, положив на стол перед ними развернутую газету.

Мнемография занимала чуть ли не всю полосу. Стая на приграничном летном поле. Похоже, во время разбора полетов. Окружили Тира – ну лоси здоровые, как в машину влезают, непонятно – и Шаграта, застывшего с перекошенной рожей и угрожающе размахивающего руками.

Оставшуюся четверть полосы и всю соседнюю занимала статья. С убийственным заголовком:

«Ручной демон графа фон Геллета призвал из ада еще пятерых проклятых».

– Это еще не все, – сказал Эрик, насладившись обалделым видом Стаи и нецензурным комментарием наименее сознательных пилотов. – Суслик, ты уже прочел, да?

– Угу. – Тир, как всегда, увидел и воспринял весь текст целиком. – В смысле, так точно, ваше сиятельство.

– Для остальных сообщаю, что мой ручной демон – это вовсе не Суслик, которого мы все знаем и иногда даже любим. Мой ручной демон – это Шаграт. Который, по мнению авторов статьи, ни черта не смыслящих в летном деле, зато прекрасно разбирающихся в демонах, никем другим, кроме нечистика, быть не может. Шаграт, поздравляю с повышением. Возможно, теперь ордена начнут охотиться за тобой и отвяжутся от Суслика.

– Че это? – обиделся Шаграт. – Суслика мы все знаем и любим, а меня, выходит, нет?

– Тебя – особенно, – заверил Тир.

Шаграт обвел всех пристальным взглядом, убедился, что никто не смеется, напыжился и заважничал.

– Значит, – подытожил Тир, пока остальные читали статью, – нас наконец заметили. На удивление вовремя: сразу после героического разгрома раиминского гнезда. Мы просто-таки начали бросаться в глаза, ваше сиятельство.

Несколько секунд они с Эриком смотрели друг на друга в упор. Тир отвел взгляд. А Эрик кивнул:

– Скоро в Арте узнают, что слухи о ящике бриллиантов, которые Лонгвиец решил подарить любимому внуку, сильно преувеличены. Справедливости ради замечу, что никто, кроме особо жадных пилотов, в эту чушь и не верил: чего ради барону де Лонгви отправлять мне бриллианты по воздуху? Барон маг, он телепортом обойдется. Но вот особо жадных пилотов в Арте оказалось больше чем достаточно. Обстановка накалилась, пришлось отправить вас на границу.

Тир отметил про себя, что, по мнению Эрика, сомнений в самом факте подарка ни у кого возникнуть не могло, только в способе транспортировки. Давно пора пересмотреть свои взгляды на взаимоотношения Лонгвийца и графа фон Геллета, а заодно и на генетическую совместимость людей и шефанго. Давно. Но здравый смысл конфликтует со здравым смыслом. Бьются не на жизнь, а насмерть, и лучше пока в эту их драку не лезть.

– Вас заметили. И это действительно случилось вовремя. – Эрик дождался, пока статью дочитают, и разрешил Шаграту забрать газету. – Книга, которую вы отобрали у раиминов, – это чудотворный Коран Тухфата. Собственность самого первого шарида… хм. Падре, объясни Суслику, ты в этом лучше разбираешься.

Падре принял величавый вид и сложил руки на животе.

– Мусульманство, – весомо произнес он, – как и христианство, пришло в Саэти из другого мира. Правы, конечно, христиане, но мусульмане верят своему Пророку, а первым в Саэти слово Пророка принял Лайм Тухфат. Он, под диктовку иномирянина, перевел Коран на язык абшада, и он же стал первым шаридом, правителем Хадана. Был зверски убит и впоследствии канонизирован.

«Хадан, – Тир вспомнил карту, – восточный сосед Измита. Столица – Рашада. Мусульманство».

– Убит он был во время чтения этого самого Корана, – добавил Эрик. – Теперь стоит книге оказаться в руках беззаконного убийцы, как она начинает кричать и истекать кровью. Это вы все наблюдали своими глазами.

Да уж. И наблюдали, и слышали, и в крови перепачкались. Вредоносная книжка…

– Я ее подарил, – сказал Эрик.

Стая молча воззрилась на своего командира. Молча, но вопрос «зачем?!» читался в каждом взгляде.

– Кому? – спросил Тир.

– Сейду.

– Сейд – это… правитель Измита, что ли? Заба-авно…

Риттер хмыкнул и покрутил головой:

– Умно. Сейд, конечно, принял подарок. А Альбия лишилась союзника. Измит теперь не станет с нами воевать.

– Тут есть одна тонкость, – уточнил Эрик, – Измит не будет воевать с Геллетом, но никто не мешает ему воевать с вашим орденом. Впрочем, города Альбии захватил я, принадлежат они мне… формально к ресканцам никаких претензий. Посмотрим, насколько честен окажется сейд. Покамест он оказался щедр и сделал ответный подарок. Не ящик бриллиантов, конечно, но тоже неплохо. Подарок надо забрать и доставить в Рогер вместе с прилагающимися к подарку послами, которые хотят обсудить со мной от имени Измита условия нашей дальнейшей взаимовыгодной дружбы. – Эрик улыбнулся. – Вот так-то, господа гвардейцы. Николасу фон Ведуцу впору писать очередную статью на тему: «Роль хулиганов в мировой политике».

Николас фон Ведуц, барон фон Архон, был канцлером Лонгвийца, сыном иномирянки и Танара И’Хола, а широкой публике известен был как историк и политолог. Сам по себе фон Ведуц Тира не интересовал, а вот его статьи оказались в свое время полезны для знакомства с внешним и внутренним устройством здешних государств и для накопления базы знаний по истории.