Виталий Сертаков - Золото русского эмира

– Я… Я… Яковенко… то есть лейтенант Яковенко, – пролепетал матрос.

– Отставить предыдущий приказ, живо за ним! Сообщите своему командиру Яковенко, что вам назначено пять нарядов на кухню вне очереди, а сам он пусть явится к полковнику Даляру.

Матросик убежал.

– Молодец ты, строго с ними, – вполголоса похвалил Орландо. Наедине он мог позволить быть с президентом на «ты». – У меня не получается вот так…

– Дотошно, ты хочешь сказать? – рассмеялся Артур. – Я в курсе, как у тебя получается. Ты из моих командиров – самый кровожадный. Кто больше всех людей под трибунал отдал, а? Даже Даляр, уж на что зверствует, и то наказывает меньше. А я не строгий, я – справедливый. Эй, там! – Коваль нетерпеливо подергал шнур телефона. – Канцелярия, мать вашу, оглохли совсем? Живо мне свежего посыльного… нет, двоих. Одного – галопом за командиром артдивизиона, второго – на катер. И привезти сюда срочно начальника рембазы.

– Что ты задумал? – Орландо застонал, когда лекарь принялся срезать присохшие бинты. – О чем совещание-то? Самое время совещаться…

– На, хлебни, – Артур отвинтил крышечку фляжки, выглянул в иллюминатор правого борта. – Задумался я, дорогой друг, о роли бронетехники в современной войне…

– Что? Это ты… извините, это вы к чему? – поправился итальянец.

– Скоро узнаешь…

На ближайшем пирсе работали пленные, разделенные на десятки. Под командой конвойных они шустро выгружали из полузатопленного вражеского крейсера мешки и ящики, укладывали балласт под навесом. Особая команда заводила пластырь, человек двадцать, под стук барабана, орудовали рычагами насосов. Вода хлестала сразу из пяти шлангов, но крен не уменьшался, боевой корабль уверенно шел ко дну. Дальше по берегу катили куда-то сотни бочек и разбирали по кирпичику рухнувший пакгауз. По поверхности сияющего от ярких солнечных бликов моря курсировали взад-вперед десятки и сотни лодочек и катеров. Истошно ревели гудки, орали матом в рупоры старшины, слышалась немецкая, турецкая, итальянская, польская речь, но преобладал великий и могучий, с его непостижимо емкими, столь загадочными для иноземного уха оборотами.

Вода в акватории так и не очистилась от жуткого масляного пятна, метров на сорок от берега колыхалась сплошная черная пленка, в которой барахтались сотни птиц, там же застряли предметы мебели, одежды и тысячи вещей неясного назначения. Со дна бухты до сих пор, даже на четвертый день, продолжал фонтанировать вулкан из самых разных предметов обихода. Над местом, где залег на дно авианосец, кружила целая флотилия плотов. Полуголые матросы ныряли с абордажными крючьями, на сцепленных плотах уже громоздились горы вещей. Плоты по одному отцепляли и буксировали в гавань, где приемом контрафакта руководил один из главарей немцев-канониров.

Коваль подумал, что немцы не успокоятся, пока не разденут затонувшего «Рональда Рейгана» до нитки.

Еще дальше с жутким скрипом катили по ржавым рельсам портовый кран. В кран впряглись не меньше сотни человек; упираясь ногами, пыхтя и ругаясь, они едва не ложились на потрескавшийся бетон. Наконец махина стронулась с места и покатила, набирая ход. Метров через сорок кран уже ждала следующая команда грузчиков на пирамиде из полуразобранных орудий, а у причала пыхтел катер, готовый взять на себя функции кранового электромотора. Рядом с воплями и руганью швартовали длинную баржу. Очевидно, орудия готовили к переброске на один из уцелевших американских кораблей.

В самом углу следующего причала, под громадной черной цифрой «6», среди влажных покосившихся свай дремал на привязи красный дракон. Последний из китайских бородатых змеев устал от безделья, скучал и периодически оглашал порт трубным ревом. За время отсутствия Коваля к змею никто не осмелился подойти близко. До сих пор возле палатки стоял часовой: Артур издалека различал блеск солнца на штыке.

В кают-компанию заглянул с докладом дежурный офицер. Начальник плавучей рембазы уже прибыл, он оказался неподалеку, руководил разборкой обшивки одной из полузатопленных барж. Из одиннадцати вспомогательных транспортов силами личного состава собирали четыре грузовика. Следом за шефом ремонтников один за другим примчались командир экспедиционного корпуса, начальник порта, начальник тыловых служб, вновь назначенный командир гарнизона и еще десяток руководителей рангом ниже. Вызванные начальники хорошо знали, что в мирное время их главнокомандующий гораздо опаснее, чем в бою.

Опаснее для своих, естественно. Для нерадивых и ленивых. Боже упаси попасть к Кузнецу в «черный список», боже упаси опоздать больше одного раза, боже упаси спать, когда дела в твоем ведомстве не доведены до совершенства. Лучше сразу подать в отставку…

– Прошу садиться, господа.

– Артур, что ты задумал? Ты решил изменить план атаки? – В проницательности Орландо не откажешь.

– Нам нужны танки… – пробормотал президент. – Садитесь, садитесь, все доклады позже.

Диспетчерская заполнялась людьми. Командиры экипажей, ответственные руководители вспомогательных служб, командиры десантных отрядов. Все в запыленной, перепачканной одежде, небритые, нечесаные, точно бандиты с большой дороги.

– Я отвлеку вас ненадолго, – Артур взглянул на часы. – В план операции вносятся изменения. Мы должны развивать наступление на море, но в то же время создать мобильную – я подчеркиваю – мобильную, – группу для выдвижения вот сюда.

Он ткнул пальцем наугад в западное побережье Греции. На случай вероятного шпионажа никто, даже самые приближенные, не должны были знать об истинной цели похода.

– Все, что плавает, понадобится нам для перевозки грузов, – уточнил президент. – Итак, господа, эсминец, фрегат и три корабля поддержки выдвигаются сейчас в условленное место к турецкому берегу, где собирается десант противника. Если нам повезет, то удастся перебить достаточно врагов на берегу, прежде чем они сообразят, что перед ними не «Рональд Рейган». Вторая группа кораблей – я имею в виду тральщики, все баржи, что удастся восстановить, и прочую мелюзгу – пойдет в Грецию…

По залу пронесся шум. Самые смелые планы инженеров не заходили так далеко, как требовал президент.

– Тихо, тихо! – поднял ладонь Артур. – Я знаю, что вы хотите возразить. У нас не хватает сил обеспечить даже свои корабли. У нас не хватит механиков и машинистов… Однако мне уже доложили, что захвачены в плен инженеры неприятеля. После некоторых… гм… колебаний они согласились сотрудничать с нами. Да, за ними придется следить, им придется платить жалование, вдвое больше, чем платил Карамаз-паша, и с них придется сдувать пылинки. Но баржи поплывут. Пусть медленно, но поплывут! Теперь конкретные задачи. Первое. Отменяются все ремонтные работы, пока не будут восстановлены три судна горизонтальной выгрузки. Начальник временной тюрьмы, слышите меня? Всех арестованных – на перевозку леса. Бревна для сходней грузить на эти суда. Прошу всех командиров подразделений к утру представить командующему списки самых технически одаренных матросов и десантников. Неважно, насколько человек хорош в бою. Нам необходимо в самый краткий срок подготовить механиков и починить люки. Далее. Сто человек вооружить плотницким инструментом, а лучше – двести. Все срубленные деревья превратить в бревна, зачистить и загрузить на эти суда, имеющие носовые люки. Конкретные инструкции я передал начальнику рембазы. У него получите инструмент и чертежи. Мы должны создать условия для перевозки тяжелой техники. Что, есть вопросы?