Макс Мах - Короли в изгнании

Игра была в самом разгаре. Они как раз начали записывать седьмой уровень большой спирали, когда с Виктором связался оперативный дежурный штаба Флота Метрополии.

Тоненько пискнул зуммер вызова в ушном телефоне, прошла троекратная рулада кодов опознавания, и безжизненный, напрочь лишенный системами кодирования любых индивидуальных черт голос вошел, казалось, прямо в мозг Виктора, четко артикулируя для него одного сообщение чрезвычайной важности.

– Гриф Комета, – раздалось в трубке. – Говорит Форт Б. Тхоланское время 06:11 после полуночи. Оперативный дежурный капитан Цаай. Сообщение. Срочно. Секретно. Лично черному бригадному генералу Гвардейского корпуса, [6]адмиралу Яагшу. Золотая труба, семь – три – секира – двенадцать – ладонь . Сигнал «Камнепад». Повторяю. Сигнал «Камнепад». Приказом командующего имперским флотом генерал-адмирала Чойя в 06:08 введен в действие план «Мечи императора».

В соответствии с «Уложением о чинах и званиях воинских», командиром Гвардейского корпуса является сам император, имеющий звание гвардии генерал-майора. Первому его заместителю присваивается звание гвардии бригадного генерала, а второму – звание черного бригадного генерала (в личном обращении допускается именование этих званий «бригадир»).

На первого заместителя по должности возлагается командование имперским флотом и непосредственное командование Флотом Метрополии. Поэтому одновременно со званием гвардии бригадного генерала ему присваивается высшее флотское звание – генерал-адмирал, соответствующее армейскому званию генерал-фельдмаршала.

На второго заместителя возлагается командование имперской морской пехотой и непосредственное командование морской пехотой Метрополии. Ему одновременно со званием черного бригадного генерала присваивается флотское звание адмирал, соответствующее званию генерала армии.

Поскольку все гвардейские офицеры имеют преимущество в два чина перед офицерами армейскими, полковники гвардии являются частью генералитета. Звание «гвардии полковник» приравнивается к званию армейского генерал-лейтенанта и вице-адмирала флота, а звания «черный полковник» и «белый полковник» – к званиям генерал-майора (контр-адмирала) и бригадного генерала (капитан-командора) соответственно.

– Война, – сказал Виктор вслух, обращаясь к замершим в ожидании собеседникам. – Ратай в системе Тхолана.

При этих словах генерал-квартирмейстер побледнел, как смерть, а глаза его начали вылезать из орбит.

«Ничем не могу помочь, на окулиста не учился», – брезгливо подумал Виктор, и уже не обращая внимания на стремительно впадающего в прострацию графа, сосредоточился на Йиче.

– Барон Йич, – быстро сказал Виктор. – Свяжитесь с Гарретскими Стрелками. Код Секира, план «Гвардия умирает, но не сдается». Передать от моего имени. Первую и вторую роты третьего батальона в мое распоряжение. Действуйте!

С этого момента Виктора более не интересовали ни барон Йич, с ходу начавший надиктовывать приказы прямо с «внутреннего голоса», активно помогая себе, по привычке многих штабных офицеров, модулированным мычанием и беглой игрой пальцев; ни генерал-квартирмейстер, выражение лица которого указывало на желание вывернуть прямо на стол все немалое содержимое своего желудка; ни песня сумеречного певца. Все это было уже за гранью его нынешних интересов. А интересы его, если грубо, определялись теперь всего двумя словами: война и любовь. В широком значении, разумеется; можно даже сказать, в расширительном, но смысл, который он подсознательно вкладывал в эти важные для него слова, было бы непросто выразить и целым трактатом.

Первым делом Виктор вызвал дежурный штурмовик. В сложившихся обстоятельствах это был самый надежный и быстрый способ добраться до бункера полевого КП в Оленьем урочище. По плану «Мечи императора» командующий морской пехотой оставался на поверхности. В космосе ему сейчас делать действительно было нечего; зато, как четвертое лицо в иерархии командования силами планетарной обороны, он мог пригодиться именно здесь. Соответственно он должен был находиться на своем КП, командуя оттуда двенадцатью дивизиями морской пехоты и шестью гвардейскими полками.

Дежурный по штабу гвардии подтвердил получение приказа от бригадира Чойя и заверил, что штурмовик заберет господина черного бригадира не позже чем через двенадцать минут. Оставшееся время Виктор потратил на приватные разговоры.

– Сенатор! – сказал он, вызвав Макса по личной линии. – У меня плохие новости: ратай в системе Тхолана. У вас не более получаса на все про все.

– Я вас услышал, князь, – холодно ответил из далекого далека Макс. – Вероятно, мне следует забрать наших дам в Тигровую падь.

И добавил, завершая, вполне возможно, последний в их жизни разговор:

– Счастливой охоты, Стрелок!

– Моя госпожа, – сказал Виктор, как только Ди ответила на его вызов. – Я люблю вас, как прежде, и даже сильнее прежнего.

Ди поняла, что дела плохи, и спросила о главном:

– Что я должна делать?

– Сенатор Ё заберет вас в Тигровую падь. Дальше по обстоятельствам. Ратай в системе.

– Я люблю вас, аназдар, [7]– ответила Ди, заканчивая разговор.

– Герцог, – без предисловий сказал Виктор. – Уносите ноги, ратай уже здесь.

– Спасибо, князь, – спокойно ответил Йёю. – Я ваш должник.

– Командир, – рокотнул в телефоне знакомый бас. – Я над вами. Выходите к озеру.

Электронная проекция сообщила Виктору, что капрал Даэйн обогнал время на полторы минуты.

«А вместо сердца пламенный мотор», – не без гордости отметил Виктор и, перепрыгнув через перила веранды, в три шага достиг обреза воды. Легкий планетарный штурмовик «Сапсан» уже плавно опускался сверху, попутно раскрывая нижний люк и выбрасывая платформу эвакуационной системы.

Виктор прыгнул вперед и вверх, пролетел метра четыре над водой и вскочил на платформу, которая, среагировав на тяжесть, моментально взметнула его через люк, внутрь «Сапсана». Заняв кресло рядом с пилотом, Виктор бросил ему коротко: «Оленье урочище», – и, надев на голову шлем, вызвал адмирала Чойю. Даже с его кодом приоритета добраться до Чойи удалось только через одиннадцать минут. За это время Виктор успел выяснить, что император уже покинул столицу и что Тхоланское Городское Ополчение выведено из подчинения князя Яагша и будет охранять ставку императора.

«Одним полком меньше, – констатировал Виктор. – Но с другой стороны…»

С другой стороны, с него снималась ответственность за оборону ставки.

– Привет, Гек! [8]– сказал Чойя, прерывая разговор Виктора с верком Мясников Лабруха. – Ты уже на крыле или как?

– Привет! – ответил Виктор. – На крыле. Ты как?