Александр Лыхвар - Западня

Остаток пути проделали молча. Каждый думал о своем и поддерживать разговор не хотелось. На Роберта вдруг накатилась жуткая усталость – брал свое стресс полученный в реакторном отсеке. Керон напротив, выглядел бодро и уверенно. В его голове прокручивался гениальный, по его мнению, план, заставив замолчать эмоции, если конечно таковые были.

Оказавшись в центральном проходе корабля, Роберт тут же отправился спать, а Керон, по хозяйски заперев за собой люк, на центральный пост.

Уже лежа, Роберт слышал, как тот зверски выругался, видимо едва не сорвавшись вниз с вращающегося, как живое, кресла. Затем без перехода, он принялся срывать свою злость на крутившемся около рубки робота. Надо сказать, что одетая в пластиковый корпус железяка узнала о себе много интересного. Когда Керон слегка успокоился, Роберт крикнул:

– Керон, ты живой.

– А ты не слышишь?! – Вопросом на вопрос ответил он.

Последнее, о чем подумал Роберт, когда засыпал, день сейчас или ночь. Взглянув на светившиеся над входом салатовые цифры индикатора корабельных часов, он с удивлением обнаружил непривычное для себя сочетание цифр. На индикаторе значилось 41:02.

«Что-то испортилось, или у этих каритов действительно непривычное представление о времени, если не забуду, надо будет обязательно спросить об этом у Керона», – подумал он и забылся тяжелым сном.

Ему снились кошмары. Отвратительные порождения пекла гоняли его по своей вотчине намереваясь сожрать. Но перед этим, видимо желая как следует приправить адреналином свой ужин, они старались во всю, а надо сказать, чего-чего, а страху нагнать они умели. Везде, куда бы не бежал Роберт, везде его преследовал низкий, басовитый гул, от которого казалось вот-вот сойдешь с ума. Время от времени он слышал далекие удары. Он был точно уверен, что именно таким образом наступает конец для таких же загнанных жертв, как и он сам.

Он мог бежать, он бежал, но убежать ему никак не удавалось. Он видел преграды на своем пути, как мог пробирался сквозь них, но выбраться не получалось. Он чувствовал себя загнанным в угол, из которого больше не было выхода. Он не знал только, что для того, чтобы все прекратилось, ему нужно было только проснуться.

Вдруг все кончилось.

Роберт еще не веря в свою удачу, медленно открыл глаза и ничего не понимающим взглядом обвел нависшие над ним операционные столы и массивные шкафы навсегда замолчавшей, диагностической аппаратуры. Сознание того, кто он, где он и что с ним происходит медленно возвращалось. Надо сказать, что особого облегчения он от этого не испытал.

Кошмарные видения унеслись прочь, оставив в пробуждающемся сознании лишь смутное ощущение тревоги. Одна единственная деталь сна не спешила пропадать, а смело перешла в мир реальности. Это был этот противный гул. Казалось, все напряженные до предела нервы, вибрируют в такт этому звуку.

Роберт тряхнул головой, но ничего не изменилось. Он со стоном встал, повиснув на руках спрыгнул в центральный коридор. По затекшим во время сна ногам резануло острой болью. Без особого энтузиазма он направился к центральному посту этого погребенного в отложениях торфа, стального склепа.

Входной люк был распахнут настежь. В помещении рубки непривычно ярко сиял свет. Издалека был слышен голос Керона. Тот, грубо фальшивя, торжественно напевал какой-то бравурный марш. Прислушавшись, Роберт с трудом опознал в нем гимн вооруженных сил быстрого реагирования. В нем говорилось о том, какие молодцы эти простые ребята, которые стремительно спускаясь с небес, несут всем страждущим свободу, всем обиженным надежду, а всем негодяям заслуженное возмездие.

У Керона было прекрасное настроение и видимо что именно петь, для него не имело большого значения.

– Откуда это ты знаешь этот марш? – Спросил Роберт плохо слушающимся со сна голосом.

Керон развернулся, насколько позволяла стойка кресла, на которой он сидел и расплылся в довольной улыбке.

– Я его выучил на челноке таможенного департамента, когда меня везли в этот «рай». На понятном мне языке там проигрывали всего несколько песен, в том числе и эту. Вот и выучил.

– Я вижу у нас были одинаковые учителя, – пробурчал Роберт и в доказательство прочел две следующие рифмованные строки.

– Ничего себе! – Удивился Керон. – Оказывается у нас с тобой гораздо больше общего, чем я думал с самого начала. Лезь сюда, если конечно ты уже полностью проснулся, я тебе кое-что покажу.

Роберт с ужасом вспомнил как это приходиться делать, но полез. В рубке бывшими хозяевами уже и не пахло. Все помещение сверкало, как новая монетка. В воздухе стоял едва уловимый аромат, оставшийся после влажной уборки помещения. Виновник всего этого, скромный робот, висел неподвижно на стоящем вертикально полу у ног Керона и всем своим видом выражал подобострастие и покорность, если только можно было применить эти понятия к созданному искусственно механизму. Внушения Керона не оказались простой тратой сил.

– А где эти мумии? – Спросил Роберт перебираясь с кресла на кресло.

– Я их отправил в систему утилизации отходов, – четко, по солдатски доложил робот.

– Молодец, – похвалил его Роберт, не зная зачем он это делает и приятна ли будет этому набору деталей его похвала. Оказалось приятной, покрытая пластиком лепешка вспыхнула несколько раз элементом подсветки, расположенном возле фоточувствительного элемента и с жужжанием заерзала из стороны в сторону.

– То же мне, встретил собрата по разуму, – откомментировал умильную сцену Керон, – советую не обманываться на счет его разумности. Это только программа и ржавое железо. Правда программа сделана толково, очень толково, для такого устройства. Лучше посмотри, что получилось.

Он показал на центральный экран пилотского пульта, забитый столбцами цифр и умными графиками. На двух боковых экранах отображалась примерно та же картина, лишь символы были поменьше. Роберт присмотрелся. Разноцветные линии графиков медленно меняли свою кривизну и выглядели на стереоэкране, как живые. Будто зависшие в воздухе перед черным как ночь, стеклом экрана столбцы цифр постоянно менялись, ни на секунду не оставаясь без изменений. В левом верхнем уголке, высвечивался выбранный Кероном в прошлый раз зрительный образ системы. Лицо ослепительной блондинки выражало смертную скуку – ее не замечали, она была не нужна.

– И что же все это значит?

– Как что?! – Возмутился Керон. – Это же показатели активности в реакторах. Смотри вот эта группа графиков – правый реактор синтеза, вот эта

– левый.

– Как две одинаковые картинки.

– Так и должно быть, они же работают вместе. Выполняют роль одного, так сказать, но то, что они разнесены, повышает живучесть системы в целом и к тому же, по весу получается меньше, хотя этого, если честно, я не понимаю.