Андрей Васильев - Файролл-12. Квадратура круга. Том 4

«Разговор важный, но пока время терпит. Очень прошу – найди завтра время. Это нужно не только мне, это крайне важно для тебя и твоих людей.»

Вот умеет она нагнать саспенс, умеет. Мне прямо даже интересно стало – что же такое важное она мне сказать хочет? Вдруг я неправ, и совсем не то, что предполагается?

Впрочем, вскоре я постучал в хорошо знакомую мне дверь, услышал из-за нее: «В-войдите», и толкнул дверь от себя.

– Мое почтение! – войдя, я помахал рукой казначею ордена, который в данный момент очень внимательно изучал пергаментный свиток – Надеюсь, не помешал?

– Н-не надейся – сухо сообщил мне брат Юр – В-весна пришла, наши миссии п-присылают в-ведомости расходов за истекший к-календарный год, я каждую изучаю л-лично и принимаю решение о н-необходимости очной р-ревизии.

– Ее-то, поди, не сами проводите? – предположил я – Небось, счетоводов своих отправляете? Они умеют правду находить даже там, где ее нет. Сам тому не раз свидетелем был.

– К-когда как – брат Юр отложил пергамент в сторону – И т-такое случается. По с-ситуации. С чем пожаловал?

– Так пора – я достал из сумки Бубен Судьбы, ранее мной извлеченный из сундука, расположенного в личной комнате – Я же обещал, что добуду ключ к урочью Вечных Снегов, помните? Вот он. Можно выдвигаться.

– В-вот тебе и раз! – чуть ли не впервые за все время знакомства я увидел на лице брата Юра удивление – Н-нет, я не сомневался в т-тебе, Хейген, но… Это т-точно Бубен Судьбы? Тот с-самый?

– Подлиннее не бывает – заверил его я – И лучше вам не знать, чего именно мне стоило его найти. Да это и не столь важно. Главное – время настало, дорога к могиле Ательстана открыта. Не факт, что мы сможем ее одолеть, сдается мне, в урочье нас ничего хорошего не ждет, но ступить на нее мы точно в состоянии.

– Так надо к ф-фон Ахенвальду идти – встал с кресла казначей – Ув-ведомить его о том, что достижение цели, ради которой некогда б-был основан орден, б-близко. Решение о д-дате и в-времени похода вправе принять лишь он. Р-равно как и п-персоналиях тех, кто в него отп-правится.

– Так-то оно так – я убрал Бубен обратно в сумку – Но есть кое-какие нюансы… Брат Юр, не делайте такое лицо, я вас прошу! Речь не о деньгах!

– Н-да? – недоверчиво прищурился казначей – А о ч-чем? Обычно после подобных с-слов золото просят, или д-другие материальные блага.

– Мне казалось, отношения между мной и орденом Плачущей Богини давным-давно покинули данную плоскость – почти искренне оскорбился я – Нет, я совсем другие расклады имел в виду. Пойдемте к фон Ахенвальду, там все и объясню.

Казначей окинул меня взглядом, который при известном желании мог заменить аппарат МРТ, покачал головой, но говорить ничего не стал, как видно сделав какие-то свои выводы. И очень хорошо, потому что я бы все равно в данной ситуации с ним откровенничать не стал, слишком уж спорная тема у меня была припасена для руководства ордена. Лучше изложить ее сразу великому магистру, тем самым немного увеличив своим шансы на успех.

Впрочем, если брат Юр захочет подрезать мне крылья – он их и так подрежет. В чем, в чем, а в этом я не сомневаюсь.

Лео фон Ахенвальда мы отыскали не в зале приемов, а в рыцарской столовой. Он то ли полдничал, то ли вовсе ужинал, причем суп в его тарелке был не какой-то особенный, а из того самого котла, откуда его разливали остальным рыцарям. Все-таки он правильный дядька, этот великий магистр, слуга богине, отец солдатам. Неудивительно, что наша шелапутная фея его очень любит и называет «деда Лео».

– Хейген – заметив меня, улыбнулся в седые усы старый воин – Рад тебя видеть. Потрапезничаешь со мной? Похлебка нынче хороша, навариста!

– Чего нет? – я уселся напротив него – Лишний раз поспать да поесть никогда не откажусь, потому как непонятно, когда в следующий раз этим заняться получится.

– Слова истинного солдата – одобрительно проворчал фон Ахенвальд – Повар, подай еды другу нашего ордена! Тебе, Юр, не предлагаю, знаю, ты такую пищу не уважаешь.

– Тяжеловата она д-для меня – подтвердил брат Юр – Овощи к-куда полезнее.

Передо мной поставили глубокую глиняную миску, наполненную парующей похлебкой, деревянную ложку и кусок серого ноздреватого хлеба.

– На здоровье – подмигнул мне деда Лео, и отправил в рот очередную порцию варева.

– Взаимно – отозвался я, тоже взявшись за ложку.

– Хейген все же нашел Б-бубен Судьбы – брат Юр взял со стола солонку, и начал вертеть ее в руках – П-представьте себе! Хм, серебро? Н-не слишком ли мы ш-шикуем?

– Вот молодец – причмокнул фон Ахенвальд – Впрочем, я в него всегда верил. Хейген из тех цельных натур, которые всегда достигают поставленной перед собой цели. Случается, что такие как он, гибнут на этом пути, но не отступают никогда!

– Все так – я с удовольствием заметил, что, отведав похлебки, получил небольшую прибавку к жизни на два часа. Вроде бы пустячок – но как приятно – Я такой!

– Думаю, мы не станем тянуть с походом – положил ложку рядом с миской великий магистр – Времени все меньше, надо спешить.

– Очень верное р-решение – одобрил его слова казначей – Тем более, что в Леебе не д-далее как вчера в-вернулся отряд Гидеона Б-барда. Это от-тличные воины, знающие, к-как браться за м-меч. И Ченд де Бин в з-замке на нашу уд-дачу. Кстати, это в-все вкупе можно расценить к-как д-доброе з-знамение.

– Соглашусь – кивнул фон Ахенвальд – Реджинальд, ступай к месьору де Бину, скажи, что я, брат Юр и достославный лэрд Хейген будем ожидать его в малом совещательном зале через… Хейген, ты успеешь доесть похлебку за десять минут? Да? Через пятнадцать минут.

– Повиновение богине! – бухнул кулаком в грудь мордатый поваренок, и устремился.

Я хлебал варево и размышлял, как поступить правильнее – пообщаться с этой парочкой на тему, которая занимала меня сейчас более всех других до того, как будет окончательно согласована вылазка в урочье Вечных Снегов, или же все-таки после? До – вроде как разумнее, но подобный подход может быть рассмотрен как небольшой шантаж. Мол – откажете мне, и фиг вам, а не бубен. После… Что стоит услуга, которая уже оказана? Ну да, я еще не там, в царстве холода, и проход в урочье не открыт, но заднего после принятия решения уже точно не включишь, там же сумасшедшие репутационные риски на кону.

– Тебе не кажется, мой добрый друг Юр, что нашего друга томят какие-то невеселые мысли? – вдруг спросил у казначея великий магистр.

– Я в этом ув-верен – отозвался тот – Но никогда не сч-читал р-разумным поступком выпытывать у к-кого-либо подробности о л-личных неприятностях. Пока ч-человек молчит, его п-проблемы остаются его п-проблемами. Как т-только он поделился ими со м-мной, они отчасти ст-тановятся моими. З-зачем мне это?