Данияр Сугралинов - Север

Как обычно, там работали две заморенные мутантки. Кора разделась, позволила себя намазать, а потом схватилась за живот и согнулась.

— Ой, брюхом маюсь. Второй день уже. Может, есть какой порошок, чтобы выпить? — Кора покосилась на целых три склянки на столе, и сердце ее забилось часто-пречасто. Она рассчитывала, что мутантка пойдет за порошком к дальней полке.

Так и случилось. Охая, Кора сделала вид, что оперлась на стол, повернулась спиной ко второй работнице и схватила склянку, сжав ее в руке.

Выпив раствор, поблагодарила мутантку и, одеваясь в своей комнате, долго думала, где бы спрятать пузырек. У сорочки карманов не было, иголки с ниткой тоже у нее тоже не имелось, так что Кора сунула склянку за широкий пояс, сделав складки спереди — чтоб бугорок не так бросался в глаза.

При выходе девушкам на ноги надели кандалы, привязали их к длинной веревке, и Кора скрипнула зубами с досады, что не украла еще и нож — так точно не убежишь. Процессия двигалась, лязгая и громыхая, девушки затянули только им известную песню о суровом ветре Пустошей, принесшем весточку о смерти милого, а Кора вертела головой, пытаясь запомнить места, которые сгодились бы для убежища. Особенно ее привлекали четырехэтажные дома-колодцы.

Процессию сопровождало аж два десятка стражников. «Плохо, — подумала Кора. — Даже если вырваться, заметят и догонят…»

К Лобному месту девушки добрались, когда уже шел бой и мутанты на сцене мутузили друг друга. Одна пара сменялась другой, публика требовала больше крови, и Кора совсем заскучала.

Дальше стало еще тоскливее. На арену выпустили каких-то вялых донников, и девушка ерзала, потому что отсидела на каменной ступени зад. Драки начались такие унылые, что народ разошелся кто куда.

Ей же оставалось только смотреть, как мутанты возят друг друга по земле. Объявили очередную пару, и на арене появился седой широкоплечий мутант, а следом вышел высокий очень худой мужчина.

Шагал он уверенно, и что-то в его походке было неуловимо-знакомое, а лицо казалось родным… Кору аж в пот бросило, так отчаянно она пыталась вспомнить, где же его видела. Девушка почему-то не сомневалась, что он победит — чувствовалась в нем сила и уверенность. А вот его противник, коренастый дед, больше бахвалился, девушка чувствовала, что он готов со страху пустить лужу.

Молодой мутант победил, причем легко, даже не вспотел. А когда он заговорил, Кора чуть в обморок не упала, в глазах у нее потемнело!

— …скоро пойдет на нас войной, а вы рвете друг друга, — говорил мужчина. — Если не прекратить убивать своих на потеху публики, мы проиграем. Важна жизнь каждого, и без разницы, кто это…

Это был голос Луки-Маджуро, сильный, спокойный, знакомый до слез. Не удержавшись, она вскочила и помахала, но он не заметил ее.

— Я здесь! Лука-а-а! Я здесь! — кричала она, размахивая руками, пока не получила затрещину от сидящего позади стражника.

Прикусила язык, села, а сердце трепыхалось, как пичуга, рвущаяся на волю.

Каждый раз во время его боев Кора пыталась подать знак — безрезультатно. Но когда он вместе с проклятым жрецом двинулся вверх по лестнице и повернул голову, она вскинула руку, и он увидел ее! И узнал! Поднес кулак к груди, помахал!

Но ничего не сделал. Что тут сделаешь — мутанты вокруг кишмя кишат, всех не убьешь. Но главное, что вот он, братик! Живой!

Она больше не одна, и Лука придумает, как вытащить ее из проклятого борделя.

Вчера после Большого круга Агреттон привел Луку в свои владения и отдал на попечение младшим шаманам. Те сняли клеймо донника, и Север снова стал рейдером, с полным правом верховодить. Сегодня же был день жертвоприношения Двурогому. Последний шанс спасти Кору, потому что, если рогатый выберет ее, сестру Лука больше не увидит.

Он рассматривал все варианты. Атаку на дом, где держали невест Двурогого; скрытное проникновение внутрь; перехват тогда, когда девушек поведут на Лобное место… Каждый из планов имел свои плюсы и минусы, но все они сразу же ставили вне закона и самого Севера, и его подчиненных, которые даже не догадывались об истинных мотивах своего лидера. Как бы он объяснил рейду свое желание похитить некую девушку, предназначенную Двурогому? Даже более амбициозная цель — спасти всех пленниц — не вызвала бы понимания. Мутанты пошли за ним не для того, чтобы вытаскивать из неволи девчонок, они готовы были драться за перемены, за лучшую жизнь.

Отбросив все эти идеи, Лука решил подумать еще. Двурогий отберет лишь двух девушек, остальным дадут свободу. Шансы на то, что Кору удастся освободить без боя, больше восьмидесяти процентов! Так что правильнее подождать и посмотреть, кого выберут жрецы, и исходя из этого действовать.

Соратникам пришлось соврать, что штука, плюющая огнем, понадобится, когда Север атакует жрецов. Вернее, если атакует, потому что глобальный план был иным: поучаствовать в Открытом круге, чтобы подмять всех верховодов, собрав огромный отряд, и только после этого вступить в открытое противостояние с трехглавой верхушкой Убежища: жрецами, шаманами и суперами. И то лишь при условии, что те откажутся от идеи Севера пойти на Империю.

Все для себя решив, он проговорил планы, умолчав о спасении Коры, со своими людьми. Оставалось только понять, как скрыть необычную штуку, которая неизбежно привлечет внимание мутантов, бластер.

Для постоянного ношения Скю предложил использовать поясной мешок, в каких люди держали монеты. Размеров они были всяких — чем богаче мутант, тем больше мешок, так что в этом плане Север показался бы прохожим просто очень состоятельным рейдером.

А вот чтобы держать плазмоган всегда на изготовке, требовалась маскировка. В Убежище мутанты редко надевали одежду с рукавами. Хотя, может, такой была местная странная мода — выставлять напоказ оголенные руки, испещренные татуировками или увитые жилами мышц. Во время походов в Пустоши все старались укутаться, чтоб солнце кожу не жгло. В общем, соратники разошлись по Убежищу — кто на базар, кто по лавкам, а кто просто бродить по округе, чтобы присмотреть верхнюю одежду для верховода…

Солнце уже показалось полностью, когда отряд вернулся в съемный дом. Зэ, как обычно, что-то жевал, а Лесси принесла свежих свернутых лепешек с непонятной, но вкусной, обильно перченой мясной начинкой.

— Нашли такое, кароч! — сказал Жаба, протягивая Северу нечто вроде балахона из грязной мешковины, с рукавами. — Забрали у одного донника.

Лука накинул «обнову» и еле сдержал тошноту, от ткани воняло тухлятиной. Но он сдержался и придирчиво осмотрел арийскую кисть, торчавшую из рукава и державшую бластер.

— Ну как?