Евгений Решетов - Император из провинции

– Ну я уже прошёл собеседование, предоставил все данные и рассказал историю нашей семьи. Возможно, их заинтересует такая личность, как я. А если нет – то всё тут продам к чертям собачьим и уеду к тебе во Францию.

– Слушай, вот если бы я набирала игроков для подобного проекта, то взяла хотя бы тысячу ярких личностей, а не просто каких-нибудь задротов с большой буквы, – принялась рассуждать Софи, – так что не спеши пока во Францию. У тебя есть хорошие шансы попасть в эту битву галактического масштаба. Ты же с детства бесишь всех вокруг, а такие во всяких шоу идут на ура.

– Спасибо за комплимент, – проворчал я, совсем не обидевшись.

– Я же твоя сестра и должна говорить правду, – весело сообщила она, а затем торопливо добавила приглушённым голосом: – Потом расскажешь, какой пришёл ответ. Всё, пока. Начальник идёт.

– Пока, – коротко сказал я и прервал звонок.

За то время, которое мы разговаривали, дождь не прекратился, но немного ослаб. Припарковаться же мне удалось довольно-таки близко от подъезда, но несколько метров пробежать всё же придётся. Я заранее нахохлился, после чего выскочил из машины. Чёрная майка мигом превратилась в мокрую. А вот кроссовки едва промочил, прежде чем ворвался в темноту подъезда. Домофона здесь не оказалось.

Старенький лифт предсказуемо не работал из-за того, что электричество до сих пор не дали, поэтому пришлось подниматься пешком. Я включил телефонный фонарик и преодолел три лестничных пролёта, пропахших сигаретным дымом, мусором и чем-то тухлым. Остановился же только у двери, обшитой деревянными рейками. Я пару секунд помялся возле неё, а затем негромко постучал. Не люблю лишний раз привлекать внимание местных жителей. Вот чуют они во мне что-то инородное.

За дверью раздались шаги, а потом она немного приоткрылась. В щель стала видна симпатичная рыжая девушка в клетчатом халате и мягких тапочках. Она держала в руке тарелочку с голубой каёмочкой. В центре плошки стояла зажжённая свеча.

Карие глаза Веры изумлённо распахнулись, а алые губки выдохнули:

– Роб? Ты как тут оказался?

– Ты знаешь, я в душе немного мотылёк. Гляжу, свет… ну, а дальше инстинкт привёл меня сюда.

– Теперь понятно как тебя Машка захомутала, – ехидно сказала девушка, поправив чёлку. – Чего пришёл-то?

– Так я же давно обещался зайти. Вот и выгадал момент, – расплылся я в своей самой обаятельной улыбке.

– Ну, проходи, – усмехнулась она, то ли поверив, то ли нет.

Я проскользнул мимо неё и снял кроссовки. Вера в это время заперла дверь, а затем провела меня через короткий коридор и мы оказались именно там, куда я и хотел попасть – на её кухне. Тут царствовал домашний уют и насыщенный аромат какой-то выпечки. У меня аж в животе квакнуло.

Девушка услышала и насмешливо бросила, поставив свечу на стол, накрытый клеёнкой:

– Не кормит тебя твоя фифочка?

– Да она же красивая, – вяло махнул я рукой, глядя на неё голодными глазами.

– Так чего же ты с ней встречаешься?

– Да она же красивая, – с другой интонацией повторил я и присел на скрипнувшую табуретку.

– Чай с пирожками будешь? Как раз напекла перед тем, как свет выключили. Да и чайник ещё горячий.

– Буду, – истово закивал я головой, внутренне поставив себе лайк: операция прошла как по нотам. Второй Суворов, не иначе.

Тем временем Вера перешла от слов к делу и засуетилась на крохотной кухоньке, где места едва хватало для двух человек. Я принялся наблюдать за ней, слыша стук дождевых капель о стекло и тихую музыку, льющуюся из телефона, лежащего на холодильнике советских времён.

Вера была невысокого роста и ладно скроенной. Все её движения и жесты казались какими-то до предела естественными и не наигранными: мимолётная улыбка на полных губах, секундный прищур и даже то, как она морщила аккуратный носик, выглядело очень мило и не фальшиво.

Пока я разглядывал её, девушка уже успела поставить на стол пластиковый тазик с пирожками, кружку с чаем и коробку рафинада.

– Налетай, – весело сказала Вера, указав на выпечку.

Дважды меня просить не надо было: я мигом стал пожирать пирожки, запивая их сладким чаем.

– Эвоно как ты оголодал, – удивилась она, сев напротив меня с маленькой чашкой в руке.

– Настоящий мужик всегда хочет есть, – вспомнил я слова одного парня из местного кафе. – Кстати, потрясающие пирожки.

– Это да, – без стеснения согласилась девушка, убрав с рукава халата какую-то соринку, после чего выстрелила целой очередью вопросов: – Какие новости? Где был? Как там твой друг?

– Ну, из новостей… Вот за ноутбуком сегодня в центр ездил. Старый совсем тормозом стал, – принялся отвечать я, проглатывая по половине пирожка зараз. – А о котором друге ты говоришь?

– О Петре, – усмехнулась она, будто у неё были какие-то мысли на его счёт. В груди шевельнулось что-то вроде ревности.

– Так мы с ним друзья? – удивился я, нарочито широко открыв глаза. – Не знал. Надо будет записать.

– Я к чему спрашиваю… Он сейчас с кем-нибудь встречается? – проговорила Вера, глядя на меня поверх чашки, которую держала обеими руками. В её глазах отражалось пламя свечи.

– Ну он живёт с женщиной, – протянул я, следя за реакцией девушки. – Мамой её называет.

– Отлично, – повеселела она, победно глотнув ароматный напиток, а потом живо добавила, играя ямочками на щеках: – У меня подруга освободилась. Ты её не знаешь. Думаю вот познакомить с ним.

– Хм… ну хоть какое-то развлечение, – озорно произнёс я, а затем наткнулся на её пронзительный взгляд и скомкано промычал: – Хорошая, вообще-то, мысль.

– А то, – широко улыбнулась Вера, брызжа тёплыми эмоциями.

– Слушай, я побегу, наверное, а то ещё столько дел.

Девушка выразительно посмотрела на пирожки, затем на опустевшую кружку, в которой был чай, а следом её взгляд переместился на часы с кукушкой. Кажется, она что-то начала подозревать, но вслух своих мыслей не высказала, а произнесла совсем другое:

– Ладно, иди. И как-нибудь аккуратненько спросили у Пети, что он думает о Лиде Егорьевой. Он её знает.

– Всё сделаю в лучшем виде, – пылко заявил я, поднявшись с табуретки.

Девушка кивнула и проводила меня до двери. Потом я спустился по лестнице и забрался в машину. Дождь к этому времени уже прекратился. Я завёл автомобиль и поехал восвояси.

Через пару минут ожили окна домов и городские фонари. Они принялись освещать переполненные мусорные баки, потрескавшиеся фасады и бродячих собак, опасливо выбиравшихся из подтопленных подвалов.

Я стал не так тщательно следить за дорогой, которая вела меня в центр города. Моё жильё находилось именно там, в престижном по местным меркам доме. Все мои соседи сплошь владели ларьками с шаурмой, пекарнями, продуктовыми магазинчиками и прочим мелким бизнесом. Квартирка у меня была своя: всё, что осталось от былого богатства.