Алексей Пехов - Трещина [повесть]

Сквозь сонное наркотическое оцепенение все сильнее и сильнее стал пробиваться запах. Вначале это было всего лишь призрачное ощущение, некая тревога, зародившаяся глубоко в обонятельной зоне мозга. Запах все сильнее и сильнее пробивался сквозь мой одурманенный мозг. Все неприятнее и неприятнее. Эдакий страж, который погонял сон, гнал его от меня прочь, вырывая сознание из наркотической иллюзии в реальную жизнь. Я окончательно проснулся, и в голове темным радужным спектром взорвалась вонь. Перекувыркнулся на живот, быстро встал на колени. Меня вырвало. Не знаю, сколько прошло времени, наверное, целая вечность. Теперь я мог понять муки грешников в аду. Меня все больше и больше выворачивало наизнанку. Я давно уже распрощался с завтраком, и теперь шла одна желчь. Пустой желудок все сокращался и сокращался в бессмысленных позывах к рвоте. Из глаз ручьем текли слезы. Я заставил взять себя в руки и судорожно втянул воздух. Такого отвращения я не испытывал ни разу в жизни. Запах просто сводил с ума. Сладковатый запах смерти и разложения врывался требовательной жестокой рукой в мой нос и рот, тяжелым молотком стучался в ополоумевшее сознание. От сахара смерти, который я, казалось, чувствовал языком, воняла вся моя одежда. Очень плохо. Тем более что было абсолютно темно. Черная, синильная темнота ласково обнимала меня ароматом разложения. Теперь я знал, как пахнет Смерть. Лишь далеко-далеко впереди горела призрачная, и казалось такая недоступная искорка света. Чернота пыталась с ней бороться, пыталась подавить эту мою последнюю надежду на спасение. Но свет, несмотря ни на что, вопреки всем законам сиял. Он манил меня, как яркий фонарик зовет к себе мотылька. Я и подчиняясь каким-то животным и глубоко заложенным инстинктам, встал с колен, сорвал с головы кепку, вытер мокрое лицо и рот. Кепку отбросил в сторону. Во рту все также чувствовался кисловатый запах рвоты и сладость смерти.

Скорее! Прочь из этого ужасного места, в котором я оказался один на один со страшным ничто, поджидающем меня где-то неподалеку. Это ничто, укрывшись в плащ темноты, молча смотрело своими мертвыми белесыми глазами мне в спину, готовое в любой момент протянуть свою безжалостную мертвую руку и схватить за плечо. Холодный озноб страха запустил ледяной палец под мою майку. Надо двигаться. Никого здесь нет. Я дышал, как перепуганный заяц, в бессмысленной попытке хоть что-нибудь разглядеть, таращил глаза в темноту. Вытянул вперед руки, которых даже не видел и сделал первый осторожный шаг к далекой искре света.

Под ногами была относительно ровная каменистая поверхность, которая через несколько шагов резко оборвалась. Моя кроссовка наступила во что-то мягкое, склизкое и, пройдя сквозь него, остановилась. Я резко замер и выдернул ногу. Волна омерзения охватила меня. Запах стал просто невыносим. Несчастный разум бился сквозь клетку сознания, пытаясь покинуть мой мозг. Я сразу, где-то на подсознательном уровне понял, во что же я наступил. С трудом сдерживая крик, так и застыл с поднятой ногой. Эта вонь и ощущение трухлявого желе. Они будет всегда преследовать меня во сне. Трупы. Почти разложившиеся трупы. Я шел по мертвым людям, распадающимся на гниющую протоплазму. Что делать? Как идти дальше? Вернуться? Но идти в темноту, ждущую свою жертву, не хотелось. Я еще не настолько сошел с ума. Вперед. Только вперед. К спасительному свету.

Тихо поскуливая, я сделал шаг, нога тут же чавкнула. Еще шаг. И еще. Автоматически, аккуратно, не думая. Запах и то, что хлюпало под ногами, сводили с ума. Я шел в каком-то бредовом кошмаре. Мертвые люди. Сколько их? Почему они здесь? Нога наступила на что-то твердое и круглое, и оно не выдержав веса, с хлюпающим звуком провалилось вниз. Я безумно хихикнул. Ну вот, раздавил чью-то голову. Не надо, господа мертвецы, подставлять свои тыквы под кроссовки "Адидас" иранского производства. Спокойно, Илья. Не надо истерик. Проклятая искра света абсолютно не увеличилась в размере.

Я все также продолжал медленно двигаться по чавкающему, хрустящему и подрагивающему желе из человеческих тел. Что это были люди, у меня не возникало никаких сомнений. Мертвые. Мертвые лежат и смотрят на меня своими сгнившими и съеденными червями глазами. Мертвые требуют ответа. Почему они, а не я навечно лежат в глубокой тьме подземелья? Они тянули ко мне в темноте свои призрачные и невидимые пальцы, прося остаться. Остаться с ними навсегда. Злобный беззвучный шепот, казалось, отражался от мертвых стен коридоров. Остановить. Оставить. Навсегда. Меня начало колотить. Спокойно. Никого нет. А мертвые не кусаются. Разве ты забыл, что говаривал старый Флинт? Искорка света стала чуть-чуть больше.

В мертвом мире смерти мои чавкающие шаги слабым эхом отражались от стен. Эхо? Но совсем недавно его не было. Я резко замер, но чавканье звучало еще около секунды. Я обернулся, но ничего так и не увидел. Сплошное черное одеяло. Показалось. Прошел еще немного, чавкающее эхо вновь возникло за моей спиной. Остановка. Эхо вновь смолкло. Я снова медленно двинулся вперед. Никак не могу понять, что же меня так смутило в моем эхе?

Чавк, чавк. Чавк, чавк. Звучали мои шаги. Чавк чавк, чавк. Чавк, чавк, чавк. Воздух резко покинул легкие. Сердце на миг остановилось и в бешеной веселой пляске стало биться в грудной клетке. Совсем не та синхронизация! Это не мои шаги! Кто-то медленно шел за мной, буквально в двух-трех метрах за спиной, останавливаясь, когда это делал я и снова начиная идти за мной, как только я набирался смелости сделать очередной шаг. Кто? Кто это может быть? Я застыл каменным изваянием, не зная, что же предпринять? Тихо-тихо поднял ногу и сделал шаг. Чавк.

Чавк,чавк. Отозвался мой невидимый попутчик. Я стоял в полной темноте, водя перед собой руками и глубоко панически дыша. Что-то нежно коснулось моей шеи и резко отпрянуло. Я вскрикнул, обернулся, шарахнулся об стену и отбил локоть. Показалось? Или нет? Осторожное касание за голень, а затем тихий смешок. Я не услышал его, скорее внутренне почувствовал. Мерзкий радостный смех охотника играющего с дичью.

- КТО ТУТ? - Заорал я, теряя от страха голову.

- Кккктооо ттуууут???? - передразнили меня. Опять также бесшумно. Отдаленная эхо мысль в голове. - Еда тут.

И еще один нежный тычок, теперь уже в живот. Волосы на голове встали дыбом, если бы у меня осталась кепка то она бы, наверное, просто приподнялась. Пот обдал меня с ног до головы. Я заорал, я потерял свой разум и со всей возможной скоростью, отбросив брезгливость, понесся к далекому свету. Я бежал по темному кладбищу от живущего на нем охотника и орал. Это был единственный способ сохранить остатки тлеющего разума. Крича во все горло, я несся только вперед, ожидая крепкого хвата холодной руки смерти сзади. Шаги чавкали прямо за спиной. Желай я резко остановиться, и преследователь влетел бы в меня. Но я бежал, бежал во всю прыть, вопя что-то нечленораздельное на всю силу своих легких. Земля перестал чавкать. Твердая поверхность, бежать стало легче.