Алексей Савченко - Киберсайд [litres]

– Я знаю, что мы уже говорили об этом, но повторяю еще раз, потому что это важно. Правило номер один: неважно то, что вы видите или слышите там, внизу. Мы держимся вместе как команда и прикрываем спины друг друга. Правило номер два: мы не останавливаемся. Течение времени отличается во Тьме и может исказить ваше восприятие. Ваши очки могут работать только в течение двух часов, прежде чем начнут терять фокус. Правило номер три: если на нас нападут, контролируйте свои выстрелы. Не тратьте боеприпасы на ерунду. Несколько выстрелов в середину, и они быстро исчезнут.

Джеймс кивает:

– Понятно. Мы будем следовать твоему примеру.

Молчун хмурится при мысли о жителях Бездны. Те, кто заблудился в темноте, неизбежно теряли рассудок, становясь одним целым с бродячими бандами существ, пойманных в ловушку. Их конец будет незавидным.

Один из солдат подходит к Тору и говорит с британским акцентом:

– Сэр, мы готовы нырять по вашей команде.

Глаза Матильды округляются.

– Шон, это ты?

Мужчина снимает головной убор, открывая ухмыляющееся лицо. Он подмигивает.

– Не волнуйся, милая, мы позаботимся о тебе там, внизу. Держись рядом. Это всего лишь прыжок, и прыжок к пирамиде и противному старому Симмонсу.

Матильда смеется, а Джеймс улыбается. Молчун показывает Тору большой палец.

– Мы будем готовы, когда скажешь.

Тор жестикулирует технику, чтобы активировать панель доступа, и все перемещаются к люку.

Тор поправляет очки и проверяет связь. В наушниках Джеймса потрескивает голос командира Оникума.

– Ладно, все по очереди заходите за мной. Джеймс, потом Матильда. Шон и Чонг, вы замыкаете группу.

Металлический люк сдвигается, открывая бурлящую, непроницаемую черноту. Тор поднимает вверх большой палец и без колебаний тоже ныряет во Тьму.

Джеймс подходит к краю и всматривается вниз. Закрыв глаза, он спускается через люк, погружаясь все глубже.

В этой странной чернильной темноте он чувствует полную невесомость. Погружаясь во Тьму, Джеймс позволяет себе погрузиться в пустоту. Он испытывает жутковатое ощущение, как будто отделяется сначала от физического пространства, а затем и от времени. Джеймс держит глаза закрытыми, его разум настороже, его предательское воображение под контролем.

Его воспоминания и мысли отказываются подчиняться какой-либо хронологии.

Не многие знали о его существовании в реальном мире, но отсутствие осознания не ограничивало его возможности. Созданный, когда интернет только зарождался, даркнет стал царством беззакония, где любой желающий мог удовлетворить любые, самые нестандартные потребности, пороки, пристрастия, извращения – мог приобрести наркотики, проституток, оружие, нанять киллеров и, конечно же, найти доверчивых жертв для обмана – и все это без страха быть выслеженным властями. Правительства потратили бесчисленное количество человеко-часов, пытаясь закрыть случайные бессмысленные сайты или посадить в тюрьму несколько самых вопиюще-безрассудных преступников, но чем больше они старались, тем более плодовитым становился даркнет. В конечном счете пользователи рассматривали его как своего рода убежище для защиты своих данных.

Он стал рассадником революционеров и сетью незаконных операций.

Оппозиция даркнету формировалась в более цивилизованных кварталах снаружи, но изнутри он неумолимо превращался в процветающую субкультуру – закрытое, но влиятельное общество, которое все больше и больше действовало по своим собственным правилам. Кланы, анклавы, консорциумы, клики, конгрегации, коллаборации и все виды коллективов становились все более связанными через зашифрованные каналы. Даркнет не мог бы долго существовать без правительств и корпораций, пытающихся либо зачистить его, либо интегрироваться в его сообщество. Корпорации увидели в даркнете новые возможности и попытались незаметно повлиять на его рынки.

Ответная реакция была серьезной, и большинство пользователей даркнета объединились против вмешательства правительства и корпораций и использовали свои ресурсы для разрушения корпоративных и государственных экономик – в то время как сами оставались в безопасности, отгородившись от всего коллективной экономикой блокчейна. В конечном итоге правительства и корпорации уступили общественному давлению и оставили даркнет в покое – и теракты прекратились.

Когда человечество начало массово переходить в Киберсайд, главной заботой было как можно быстрее доставить как можно больше людей в новый мир. К сожалению, это означало, что процесс первоначального отбора был быстро прекращен. То, что произошло вскоре после перехода, никто не ждал.

Глобальное братство, которое называло даркнет своим коллективным домом, намеревалось создать аналогичную гавань для себя внутри Киберсайда. В конечном итоге им удалось взломать систему, чтобы создать экзосоциальное святилище, но за него пришлось заплатить высокую цену. Требования безопасности в Киберсайде не позволяли управлять даркнетом из своих домов. После перемещения цифровые тела должны были оставаться в созданной темноте. Несмотря на свое часто называемое благородным революционное начало, даркнет был поражен язвой в самом своем сердце. Когда легионы даркнета открыто приняли его новую сущность, он превратил их во что-то новое.

Какой-то шум вырвал Молчуна из мрачных мыслей.

– Джеймс, ты меня слышишь?

Женский голос кажется ему знакомым, но Джеймс никак не может понять, откуда он доносится. Что-то тревожит его, но он все еще далеко.

На этот раз раздается другой голос:

– У него очки сбились, кто-нибудь, скажите ему, чтобы он держал глаза закрытыми!

Его очки, точно. Джеймс почувствовал, как они спадают, и инстинктивно закрыл глаза.

Это было целую вечность назад.

– Я нашел их! Держись, Джеймс!

Чей-то голос зовет его, чье-то прикосновение к плечу пытается помочь подняться на ноги. Что-то проносится мимо его головы. После щелчка Джеймс снова может видеть. Матильда держит его за руку, пока остальные члены команды стоят вокруг.

Молчун вертит головой из стороны в сторону, чтобы получше разглядеть глубину. Она напоминает ему Метрополис… но все происходит в тусклом, порождающем галлюцинации тумане. Темное небо цвета индиго отбрасывает жуткие тени на землю, а мерцающие информационные сигналы мчатся и крутятстя в воздухе, как летающие угри.

Джеймс встает и делает знак остальным.

– Все хорошо. Я в полном порядке.

Матильда хватает его за руки, чтобы поддержать. Джеймс протягивает руку, чтобы коснуться ее волос. Они плавают вокруг, словно она находится под водой, черные пряди сменяются серебряными, подчеркивая ее теперь кроваво-красные глаза.