Энн Кэрол Криспин - Трилогия о Хане Соло

Деревья закрыли от него дом. Что дальше? Мальчик слышал топот бегущих людей, так что раздумывать было некогда. За него все решил инстинкт. В следующее мгновение мешочек с добычей был зажат в зубах, под ладонями шуршала кора, ноги упирались в развилки ветвей. Хан лез вверх, останавливался, прислушиваясь, и возобновлял подъем.

Только на самой вершине, там, где даже случайный взгляд не обнаружил бы беглеца, юный воришка, запыхавшись, уселся верхом на ветку у ствола; голова у него шла кругом. Хана подташнивало, он даже испугался, что его вывернет наизнанку. Но мальчик закусил губу и приказал себе не шевелиться. Странное дело, ему даже полегчало, пусть и ненадолго.

Судя по звездам, до рассвета оставалось несколько часов, и поэтому могут возникнуть кое-какие трудности. Интересно, Шрайк задержит челнок или махнет рукой и бросит одного из своих подопечных на чужой планете?

Внизу, у него под ногами, погоня обыскивала лес, лучи фонарей кромсали ночную тьму; мальчишка прижался к дереву, закрыл глаза и, борясь с головокружением, из последних сил вцепился в шероховатую кору. Если бы только перестала болеть голова...

Интересно, догадаются ли эти недотепы принести биосканеры? Парнишка задрожал. Ночь выдалась холодная и ветреная, а его словно обдавало жаром.

Наступили серые предрассветные сумерки. Интересно, чем занята сейчас Дьюланна? Будет ли она скучать по нему, если «Удача» уйдет с орбиты?

Наконец фонари погасли и звуки шагов затихли вдали. Мальчишка подождал еще минут двадцать, хотел удостовериться, что преследователи на самом деле ушли и не вернутся, а потом, вновь зажав мешочек в зубах, осторожно спустился на землю. Голова разболелась еще сильнее. Каждый толчок, любое движение, даже самый обычный шаг — и перед глазами все расплывалось от боли, и ему приходилось стискивать зубы.

Он шагал... и шагал.

Несколько раз засыпал на ходу, пару раз падал и испытывал большое искушение остаться лежать неподвижно. Но что-то заставляло его подниматься, идти дальше, а рассвет тем временем разгонял тени и заливал оранжевым заревом улицы и дома. Рассветы на Кореллии удивительно красивы. Хан отметил это даже сквозь дымку, затянувшую мысли. Раньше он почему-то не обращал внимания, как занятно перемешиваются краски на небесной палитре. Жаль, что свет так режет глаза.

Утро медленно перетекало в день, прохлада уступала место теплу, затем ее сменила жара. Хан обливался потом, он видел все словно в тумане. Но все же вот он, космопорт. К этому времени мальчишка двигался как автомат: одну ногу вперед, перенести на нее вес, теперь подтянуть и выдвинуть вторую ногу. И все сначала. У него осталось единственное желание: лечь на обочину и заснуть.

А впереди... челнок с «Удачи Торговца»! Со всхлипом втянув глоток воздуха, Хан заковылял быстрее. Он почти добрался до трапа, когда в проеме шлюза появился рослый чернобородый мужчина. Вот повезло...

— Где тебя носило?

Ничего дружеского не было в его жесте, когда капитан схватил Хана за руку. Мальчишка протянул мешочек, Шрайк жадно выхватил добычу.

— Хоть вернулся не с пустыми руками, — проворчал капитан.

Он торопливо проверил содержимое мешочка, удовлетворенно крякнул и, похоже, только сейчас обратил внимание, что мальчик едва держится на ногах.

— А с тобой-то что стряслось?

Не в силах произнести хотя бы слово, Хан молча качнул головой. Реальность то уплывала, то возвращалась, как заглушаемая слабая радиоволна.

Шрайк встряхнул мальчика, положил ладонь на горячий, словно раскаленная сковорода, лоб. Выругался.

— Горячка... бросить тебя здесь, что ли? Еще заразишь мне весь корабль.

Шрайк хмурился, явно борясь с желанием. Взвесил на ладони кошель,

— Думаю, малыш, ты заработал больничный, — буркнул капитан. — Шагай на борт.

Хан сделал пару-тройку неуверенных шагов вверх по трапу, споткнулся, и все вокруг погрузилось во тьму...

Прошло много времени, прежде чем он пришел в сознание и услышал яростный диспут. Один спорщик орал на общегалактическом, второй грозно рычал на ширивуке.

— Я и сам вижу, что мальчишка болен, — слегка успокоившись, согласился Шрайк. — Но моих ребятишек так просто не прикончишь, даже если выставишь бластер на полную мощность. Отдохнет денька два и будет как новенький. Ему медицинский дроид без надобности, и раскошеливаться на него я не намерен!

Дьюланна зарычала, и Хан удивился, насколько упорными бывают порой вуки. Потом мохнатые когтистые лапы с величайшей осторожностью положили мальчишке на лоб влажную холодную тряпку. Это было просто здорово.

— Я сказал: нет, Дьюланна, — и повторять не буду! — буркнул Шрайк и ушел, проклиная вуки на всех известных ему языках.

Хан открыл глаза и увидел повариху; Дьюланна нежно ворковала над ним.

— Пить... — с трудом ворочая языком, признался мальчишка в ответ на вопрос, — очень хочется...

Дьюланна приподняла ему голову и каплю за каплей влила в пересохший рот воду. Потом сообщила, что у Хана высокая температура, такая высокая, что она, Дьюланна, боится за него.

Отставив чашку, повариха наклонилась и легко, словно пушинку, взяла парнишку в лапы.

— Куда... куда мы...

Вуки велела ему замолчать и сказала, что повезет его обратно на планету, к меддроиду.

— Не надо... капитан... здорово разозлится...

Ответ Хан получил короткий и по существу. До сегодняшнего дня мальчишка не слышал, чтобы Дьюланна так выражалась.

Хан то терял сознание, то снова приходил в себя, пока вуки несла его по коридорам в ангар. Следующее отчетливое воспоминание касалось кресла второго пилота, к которому его привязали ремнями безопасности. А Хан даже не знал, что Дьюланна умеет водить челнок, но вуки управляла им с уверенностью бывалого пилота. Легкий кораблик соскользнул с причальной решетки и, набирая скорость, направился к Кореллии.

От лихорадки кружилась голова, и Хану все казалось, будто он слышит голос капитана Шрайка, сыплющего ругательствами. Мальчишка попытался рассказать о видении Дьюланне, но губы не слушались, а язык прилип к гортани от жажды.

В следующий раз Хан очнулся в приемном покое.

Дьюланна чинно восседала на стуле, держа на коленях тощего воспитанника, и обнимала его, будто хотела уберечь от всей Галактики разом.

Дверь внезапно распахнулась, появился дроид — высокий, оборудованный антигравитационным модулем, так что мог парить над пациентом. Дьюланна уложила Хана на кушетку. Мальчишку не больно укололи в руку: дроид взял кровь на анализ.

— Вы понимаете общегалактический язык, госпожа? — поинтересовался дроид.

Хан собрался ответить, что, разумеется, понимает общегалактический... эй, кто это здесь госпожа? Ах да, медицинский дроид обращался к Дьюланне.