Тимоти Зан - Трилогия о Трауне 2: Возрождение тьмы

— Мы опять приходим к обвинению Фей’лиа в том, что он имперский агент, — предупредил Люк.

— Не обязательно, — возразил Хан. — Возможно, выбор времени для перевода денег — лишь случайность. Или, скажем, кто-то из ботанов пронюхал о намерениях Империи, и Фей’лиа решил этим воспользоваться, чтобы свалить Акбара.

Лея покачала головой:

— Мы все равно не можем представить ничего из этого Совету.

— Я ничего не собираюсь представлять Совету, — заявил Хан. — Я собираюсь взять с собой Люка, полететь на Новый Ков и выяснить все самим. Без лишнего шума.

Лея посмотрела на Люка, и в глазах ее застыл незаданный вопрос.

— От меня здесь все равно никакого толку, — сказал Люк. — В любом случае стоит попробовать.

— Ладно, — вздохнула Лея. — Только никому ни слова.

Хан натянуто улыбнулся:

— Уж мне-то можешь поверить. — Он взглянул на Люка. — Готов?

— Прямо сейчас? — моргнул Люк.

— Конечно, почему бы и нет? Политические вопросы Лея и сама решит.

Внезапно Люк ощутил охватившую Лею тревогу. Взгляды их встретились, и он понял, что она умоляет его молчать. «Что случилось?» — мысленно спросил он.

Ответа он так и не получил: все, что хотела сохранить в тайне Лея, прорычал сидевший у дверей Чубакка.

Хан уставился на жену с отвисшей челюстью.

— Что ты пообещала? — выдохнул он.

Лея судорожно сглотнула:

— Хан, у меня не было выбора.

— Не было выбора? Значит, не было? Я дам тебе выбор — ты никуда не летишь.

— Хан...

— Прошу прощения, — вмешался Люк и встал. — Мне надо пойти проверить, что с моим истребителем. Увидимся позже.

— Конечно, — буркнул Хан, не глядя на него.

Люк шагнул к двери, поймав взгляд Чубакки и кивнув в сторону приемной. Вуки явно уже сам пришел к такому же выводу. Тяжело поднявшись, он последовал за Люком.

Дверь за ними закрылась. Хан с Леей долго молча смотрели друг на друга.

— Я должна лететь, Хан, — тихо сказала Лея. — Я пообещала Хабараху встретиться с ним. Понимаешь?

— Нет, не понимаю, — с трудом сдерживая гнев, возразил Хан. К нему вернулся изматывающий душу страх, который он испытал после случившегося на Бпфасше, — страх за Лею и близнецов. Его сына и дочь... — Эти, как их там...

— Ногри, — подсказала она.

— ...эти ногри уже несколько месяцев за тобой охотятся. Помнишь Бпфасш и тот поддельный «Сокол Тысячелетия», на который они пытались нас заманить? И еще раньше, на Биммисаари, когда они едва не схватили нас прямо посреди рынка? Если бы не Люк и Чуи, у них все получилось бы. Это серьезные ребята, Лея. И теперь ты мне говоришь, что хочешь в одиночку лететь на их планету? Можешь с тем же успехом сама сдаться Империи и сэкономить время.

— Если бы я так считала, я не полетела бы, — упорствовала она. — Хабарах знает, что я дочь Дарта Вейдера, и отчего-то это для них крайне важно. Возможно, я смогу воспользоваться этим, чтобы привлечь их на нашу сторону. В любом случае я должна попытаться.

— Это что, какие-то дурацкие джедайские штучки? — Хан фыркнул. — Люк тоже постоянно во что-то ввязывался из чисто благородных побуждений.

Лея положила ладонь ему на руку.

— Хан... Я знаю, это рискованно, — тихо сказала она. — Но, возможно, это единственный наш шанс. Хабарах говорил, что ногри нуждаются в помощи. Если я смогу дать им эту помощь — если смогу убедить их перейти на нашу сторону, — у нас станет одним врагом меньше. — Она на мгновение умолкла. — И я не могу постоянно пребывать в бегах.

— А что насчет близнецов?

Хан с мрачным удовлетворением заметил, как она вздрогнула.

— Знаю, — ответила Лея, положив руку на живот и ощутив дрожь во всем теле. — Но какова альтернатива? Запереть их в какой-нибудь башне во дворце и поставить вокруг стражу из вуки? У них никогда не будет шанса на нормальную жизнь, пока ногри пытаются их у нас отобрать.

Хан заскрежетал зубами. Значит, она знала. Теперь он не сомневался: Лея знала, что все это время Империя охотилась за ее нерожденными детьми.

И, зная это, она все равно хотела встретиться с агентами Империи.

Он долго смотрел на нее, вглядываясь в лицо той, которую так сильно полюбил за прошедшие годы, и вспоминая образы прошлого: юношескую решимость на ее лице, когда в пылу сражения она выхватила у Люка бластерную винтовку и проложила им путь к бегству в мусорную шахту на «Звезде Смерти»; ее голос, когда в минуту смертельной опасности она помогала ему, ослепшему, дрожащему и ничего не соображающему после гибернации, выбраться из дворца Джаббы; уже более взрослую решимость и полный боли взгляд, когда, будучи ранена возле бункера на Эндоре, она все же собрала все оставшиеся силы и хладнокровно пристрелила двух штурмовиков за спиной Хана.

И еще он вспомнил, что именно тогда понял: как бы он ни пытался, он никогда не сумеет полностью защитить ее от всех опасностей и рисков вселенной. Ибо как бы он ее ни любил и сколько бы себя он ей ни отдавал, ей этого никогда не хватит. Круг ее забот был намного шире, и в него входили не только он и она сама, но и все живые существа Галактики.

Попытаться лишить ее всего этого, силой или даже убеждением, значило лишить ее частицы души. И частицы того, во что он в свое время в первую очередь влюбился.

— Я хотя бы могу полететь с тобой? — негромко попросил он.

Лея погладила мужа по щеке, благодарно улыбаясь сквозь внезапно подступившие слезы.

— Я пообещала, что прилечу одна, — сдавленно прошептала она. — Не беспокойся. Все будет хорошо.

— Конечно. — Хан резко поднялся. — Что ж, если решила лететь — лети. Пойдем, помогу тебе подготовить «Сокол Тысячелетия».

— «Сокол Тысячелетия»? — переспросила она. — Но я думала, ты собирался на Новый Ков.

— Возьму корабль Лэндо, — бросил Хан через плечо, направляясь к двери. — Все равно мне нужно его ему вернуть.

— Но...

— Не спорь, — отрезал он. — Если у этого твоего ногри есть на уме что-то еще помимо разговоров, у тебя будет куда больше шансов на «Соколе Тысячелетия», чем на «Госпоже Удаче».

Открыв дверь, он шагнул в приемную... и замер. Стоя прямо между ним и дверью, на него яростно смотрел Чубакка, похожий на гигантскую волосатую грозовую тучу.

— Что? — спросил Хан.

Ответ вуки был коротким, резким и весьма доходчивым.

— Что ж, мне это тоже не нравится, — бесстрастно произнес Хан. — Предлагаешь мне где-нибудь запереть ее?

Он почувствовал, как сзади подошла Лея.

— Со мной ничего не случится, Чуи, — заверила она его. — В самом деле.

Чубакка снова зарычал, ясно давая понять, что он думает о ее словах.

— Если есть предложения — готов выслушать, — сказал Хан.

Предложения нашлись, что было вовсе не удивительно.

— Извини, Чуи, — вздохнула Лея. — Я пообещала Хабараху, что прилечу одна.