Чайна Мьевилль - Нью-Кробюзон [Трилогия]

Поезд продолжал путь. Наконец, далеко на западе, разведчики Совета вышли к морю.

— В поезде наша сила. Приходится держать его в форме.

Они не могли позволить ему стоять. Для них это было равносильно предательству. Они с самого начала знали, что даже если найдут место, где смогут отдохнуть, где сама земля не будет противиться им на каждом шагу, то и там их поезд не будет стоять на месте. Они боготворили его, хотя и на языческий манер. Они придали ему новый вид, превратили в чудовище, постоянно совершенствовали механизм, способный пожирать все, что может гореть. И построили новую жизнь.

На это ушли годы. По мере необходимости сооружались постройки. Вырос город. Кочевники и заблудшие искатели приключений всех племен потекли в столицу всех отрекшихся. К Железному Совету.

Жители сами управляли городом. Общим голосованием они выбирали делегатов, исходя из возраста, стажа работы и других соображений, а те составляли комитеты. Спорили при этом ужасно, в ход нередко шли не самые похвальные методы убеждения: изнанка демократии — коррупция и демагогия. Одни ратовали за продолжение движения, другие призывали остановить поезд. В первые годы демократического правления фракции раскалывались на новые фракции из-за разногласий о методах хозяйствования. И так, выбирая и занимая выборные должности, споря, голосуя, расходясь во мнениях, делегаты Совета приводили все в движение и продолжали строить жизнь.

— Раньше я был смазчиком, — закончил рассказчик. — Смазывал колеса паровоза.

— И ты знаешь, зачем я здесь, — ответил Иуда. — Время выбора опять пришло. Пора уходить. Двигаться дальше.

Когда-то Железный Совет шел по чужому плоскогорью, оставляя позади целые цивилизации. Теперь, лоб в лоб столкнувшись с собственной историей, он возвращался по своим следам через их руины.

Вот место, где раньше стоял храм, а может, и целый священный город. Рельсы ложились в тени разбомбленного зиккурата, и дым от паровозов вставал над переплетением лиан. Костыли крошили изуродованных мраморных богов, запутавшихся в корнях. Удары молотов Железного Совета сотрясали мертвые дома. Сажа ложилась на барельефы, изображавшие битвы небожителей. Железный Совет прорывался сквозь город, опутанный плющом, мимо башен, обреченных на разрушение.

— Есть у меня один старый знакомый, — сказал комитету Иуда. — Когда-то мы были партнерами. Одно время он служил правительственным чиновником, теперь работает на большой концерн, но ухо держит востро. У нас с ним общее прошлое, а иногда ему бывают нужны големы для работы. Тогда он приходит ко мне и мы беседуем.

Иуда рассказывал Каттеру об этих странных встречах, когда Пенниго, ставший его врагом, едва не лаял на него от злости, но все-таки приходил выпить с ним. Это были не споры, а какие-то представления.

— Я и вижусь-то с ним только потому, что он сообщает мне информацию, которую я передаю Союзу, — объяснял Иуда. — И по-моему… по-моему, он не так глуп, чтобы совсем ничего не понимать. Просто он как бы делает мне подарок .

Комитет внимал. В него входили и люди постарше, и помнившие Нью-Кробюзон переделанные, и бывшие околопоездные шлюхи. Но больше половины делегатов были молоды: они еще не родились или пешком под стол ходили, когда возник Совет. Они смотрели на Иуду.

— Слухи ходят всегда. Я расспросил его по-своему, так что он думает, будто сам мне все рассказал. Он и объяснил мне, что происходит. Вы слышали про войну с Тешем.

Подробности им известны не были, но не заметить противоборства, от которого сотрясался весь Бас-Лаг, Совет не мог, да и искатели приключений из буша приносили новости.

— Была бойня в проливе Огненная вода: его теперь зовут Кровавым. Морскую магию ведьмократии удалось одолеть, и флот переходит в наступление вдоль всего побережья. А это тысячи миль. И еще одна экспедиция вышла в путь, несколько недель тому назад. Подводные лодки под прикрытием обычных кораблей. Может быть, даже под руководством гриндилоу, не знаю. Они идут сюда. Путь, конечно, неблизкий, но они наверняка где-то недалеко. Если не высадились уже. Город ведь вас так и не забыл. Там помнят Железный Совет, слава ему. Люди шепчутся о вас. Пишут на стенах: "Железный Совет". Парламент вас не простил и не забыл того, что вы сделали. А теперь они знают, где вы.

Иуда подождал, пока тревога собравшихся уляжется.

— Нельзя всю жизнь прожить, скрываясь. Вы это знали. Как они пронюхали, бог весть. Слюни господни, двадцать лет прошло, что угодно могло случиться за это время. Один бродяга сболтнул другому, тот — третьему, и так дальше; кто-то из ваших мог пробраться в Нью-Кробюзон, попасться и выдать информацию на допросе. Среди вас мог оказаться шпион.

Он продолжал говорить, перекрывая поднявшийся шум.

— Новые техники дальновидения. Не знаю. Главное, что теперь им известно, где вы . Вас обнаружили. Я даже не знаю, насколько давно. Через какотопическое пятно, через степи Галаджи, через леса и прочие места, по которым нас провел Курабин, войска не провести ни за что.

"Но ведь сначала его с нами не было, Иуда, — подумал Каттер. — На что же ты рассчитывал?"

— Однако война все изменила. Потому что теперь пролив Огненная вода открыт. Они идут вокруг , морем. Они попытаются пройти мимо Теша, затем вдоль мару’ахмских берегов и высадиться на краю степи. Угроза приближается не с востока, а с запада . До сих пор такое было невозможно. Сестры, товарищи, члены Совета. Все вы в смертельной опасности. Пощады не будет никому. Сюда придут, чтобы вас уничтожить. Вам не позволят жить. Поэтому уходите . И еще, сестры… им надо покончить с вами сейчас, как никогда раньше.

Иуде сложно было объяснить Совету, какой хаос царил теперь в Нью-Кробюзоне. Старики вспоминали собственные стачки и то, чем они закончились для них, но даже они смутно помнили Нью-Кробюзон, который к тому же был за много тысяч миль от них. Иуда попробовал освежить их память.

— Там кое-что происходит, — сказал он. — Им надо привезти назад ваши головы. Чтобы сказать горожанам: "Смотрите, что мы сделали. Смотрите, что будет с теми, кто попытается бунтовать. Смотрите, что стало с вашим Советом". Они идут, чтобы уничтожить вас. Пора в путь, пора снова класть рельсы. Надо уходить. Идите на север, куда глаза глядят. Хоть в тундру. Ледяной поезд с погонщиками медведей. Доберитесь до моря Холодный Коготь. Куда хотите. Прячьтесь. Только не оставайтесь здесь. Потому что они придут, они найдут вас и не сложат оружия до тех пор, пока не отправят на тот свет всех вас, всех до единого.

— Конечно, можно и спрятаться , — внезапно и пылко зашептал Дрогон Каттеру в ухо. — Но есть и другая возможность. Вернуться. Скажи им, пусть возвращаются. Скажи .