Антон Емельянов - Последняя петля 4 [СИ]

Привычное ощущение свободного падения с заложенными ушами, и вот мы уже в обычном космосе. Тоже холодным и негостеприимном, как и гиперпространство, но все же каким-то, что ли, родным. Тут хотя бы все понятно, а вот с тем, откуда мы пришли, еще даже ученые вели до конца не разобрались, насколько я знаю.

- Вот она, Белая звезда, - завороженно прошептала Ами.

И я ее прекрасно понимал. Почти всю поверхность главного монитора занимал синевато-белый пылающий шар. Несмотря на то, что свет у белых карликов тусклый, невооруженным глазом смотреть на них долго тоже не рекомендовалось. А потому корабельная оптика щадила наши глаза, слегка приглушив яркость, но даже так Фьёрн поражал воображение. Поверхность звезды пульсировала словно живой организм, она изрыгала фонтаны пламени, лопалась ярко-белыми пузырями и время от времени исходила волнами, прокатывавшимися по поверхности со скоростью тысячи километров в секунду.

- Потрясающе! - воскликнула Айла, до этого явно пытавшаяся подобрать более сложный эпитет, но не смогла.

- А где же силовой пояс? - я прищурился, вглядываясь в изображение.

- В системе Фьёрна семь планет, - подал голос Киллиан. - Маури, согласно преданиям, жили на четвертой от звезды.

- «Четвертый шар от пламени, зеленый с голубым, - прикрыв глаза, процитировала Ами. - Цвета родного знамени, что не испортил дым».

- Триан и Ида? - с пренебрежением знатока уточнил я.

- Не совсем, - улыбнулась принцесса. - Это «Песнь Аронклава», автор неизвестен. Исследователи полагают, что стихи были написаны одновременно с историей знаменитых влюбленных. Она, кстати, в прозе.

И Ами довольно-таки несерьезно для принцессы взяла и подмигнула мне. Нервничает же наверняка, вот и позволяет себе немного больше, чем обычно.

- Вот он, - Айла вывела на главный экран изображение мутного шара, затем приблизила изображение.

С виду обычная планета, даже слишком, на мой взгляд, похожая на Землю. Облака, закручивающиеся по спирали, желто-зеленые материки, местами покрытые буро-черными пятнами словно гигантскими пожарищами. Океаны, ближе к полюсам покрытые льдами... И горы, высоченные пики, которые хорошо просматривались на детальном изображении, транслируемом главным телескопом нашего фрегата. В общем, если бы не они, то ничего особенного этот четвертый спутник Фьёрна собой не представлял бы. Но почему мой взгляд все время пытается за что-то зацепиться и опять-таки все время соскальзывает?

- Защитный пояс, - выдохнул Бенито. - Это точно та самая планета. Они не перекрывали всю систему, им нужно было только лишь защитить путь на поверхность.

Теперь и я, наконец, заметил: то, что я улавливал лишь краем сознания, периодические яркие сполохи в разных точках родины маури, на долю мгновения делали изображение менее четким. А затем все снова разглаживалось, но не в этот раз - как будто бы гигантский мыльный пузырь накрыл четвертую планету системы Фьёрна, смешав в одну цветовую кашу видимую поверхность.

- Надо приблизиться, - предложила Ами.

В ее голосе было хорошо слышно напряжение, которое передалось и мне, и остальным. Защитная пленка вновь стала прозрачной, но нужный эффект все же был достигнут - она пугала. Более того, вызывала какой-то древний ползучий ужас, не имеющий ничего общего с обычной осторожностью при виде опасности. Я почему-то живо представил, как сгорают заживо Ида с Трианом, как за пару-тройку секунд от них не остается ни уголька... Меня с отвращением передернуло.

- Курс - на четвертую планету! - скомандовал я, и корабль двинулся вперед.

- Кажется, она тоже называется Фьёрном, - подсказал Киллиан.

- Удобно, - прокомментировал я. А что тут еще можно сказать?

По мере приближения к планете страх почему-то не усиливался, а напротив, ослабевал. Как будто в системе родной звезды маури был еще один защитный пояс, что действовал исключительно на психику. А теперь мы его преодолели, и все в порядке.

Эх, если бы и со следующим все было так просто.

- А есть какие-то записи о попытках преодолеть этот щит? Хотя бы в каком направлении нужно двигаться?

- Может быть, запитать по максимуму щит и на скорости пробиться к поверхности? - Бен высказал свое предположение, но было видно, что он и сам в него не верит.

- Даже если мы включим все щиты на максимум, с нашим количеством батареек даже на таком корабле продержимся в лучшем случае минуты две, - безжалостно выдала Ами. - А этот пояс, он не только сжигает, но и создает поле гравитации, замедляющее наше передвижение. Древние маури, похоже, использовали его не только, чтобы обезопасить себя от вражеских кораблей, но и даже чтобы остановить возможный обстрел с орбиты.

- Это то, что узнал в своих исследованиях отряд Колонеля? - предположил я, вспомнив рассказ старого графа.

Ами кивнула - ну, конечно, не я один постарался заранее пообщаться с нужными людьми, и это хорошо. Теперь принцесса, по крайней мере, в курсе того, что точно не сработает.

Какого максимума они тогда добились даже с использованием петли? Всего двенадцать минут? Стоп! А что если пойти от обратного - если мы будем использовать не энергию и скорость, а, наоборот, вытягивание силы и постепенное движение? Как генератор пробоя...

- Генераторы пробоя! - воскликнул я уже вслух. - А что, если попробовать с их помощью преодолеть щит?

Я подробно рассказал о своей теории, меня внимательно выслушали и... с ходу огорошили.

- Во-первых, такого оборудования у нас нет, - сказал Бен. - А во-вторых, сильнейшая раса во вселенной вряд ли поставила бы щит, который уязвим перед генераторами пробоя.

- Будет надо, слетаем за генераторами! - мне не хотелось сдаваться. - Но я сейчас говорю не про них, а про сам принцип.

- Лорд Мак прав, - неожиданно поддержала меня Айла. - Это не ответ, но если рассмотреть его слова как теорию, то действительно можно предположить принцип работы пояса.

Ну вот! Не совсем то, чего я хотел, но, главное, мы сдвинулись с мертвой точки. Я теперь как Эйнштейн: придумал теорию-основу, а остальные пусть думают, как с ее помощью что-нибудь воплотить в жизнь.

- Скорее всего, - продолжала тем временем помощница Бена, - все, кто пытался пробиться на Фьёрн, использовали принцип «пробоя». На быстрой скорости тебя просто давит поле гравитации, а на медленной - можно какое-то время оставаться в живых и преодолевать его. Но тут, как мне кажется, мы столкнулись с комбинированной техникой. Толщина пояса наверняка такая, что за время, проведенное в нем, все живое умирает от воздействия иной природы.

- Например, высокой температуры, - кивнул я, вновь вспоминая историю Триана и Иды.

- Безумно высокой температуры, - поправила меня Айла, смешно поморгав своими широкими глазами. - Такой, которой не выдержит ни один сплав.