Алеха - Выбор пути [СИ]

Так, мысли об экспериментах прочь! Собраться! Обе встречи с Критулом не были простыми. Лажать нельзя!

Визуальный контакт состоялся в низком нешироком коридоре, очень похожем по параметрам на тот коридор, где мы с ним виделись в прошлый раз. Только скальный массив в этот раз был красноватых, как будто пропитанных кровью оттенков и сколы на булыжниках, хаотично вросших в пол и стены, были более острыми. И мы были один на один.

Разгон сознания у меня получался уже практически без напряжения и дополнительных условий. Давать фору Критулу я не собирался, поэтому ожидал его атаки заранее готовый к любому противодействию. Я так думал. Наивный.

Ещё успел удивиться, что мысли моего противника какие-то странные. Азарт погони, радость от предстоящего боя надежда на риск были очень сильно размыты и практически забиты непонятным и очень странным ощущением. Смысл которого я никак не мог понять. Я просто не знал таких понятий и слов. Нечто среднее между долгом, эйфорией и самопожертвованием. Это очень сильно сбивало с толку.

Ожидаемая атака Критула последовала практически мгновенно после визуального контакта. Только он атаковал стену. Просто и прямолинейно со всей дури вломился корпусом в стену.

Если бы сознание не было бы разогнано заранее, мне пришлось бы очень и очень кисло. А так — просто кисло. Правильно говорят — никакие планы не переживают столкновения с реальностью.

Момент, когда осколки скалы, буквально брызнувшие из под плеча твари, преодолели звуковой барьер, я банально проморгал. Даже с разогнанным сознанием. Хотя может этот момент был скромно убран в запортальное пространство, не знаю. На тот момент я не отследил, а потом стало не до этого. Просто в один момент, на пути самых крупных осколков образовались телепортационные воронки и булыганы, массой под пару килограмм каждый исчезли из моего визуального восприятия. И в это же мгновение появились из выходных воронок. Изменив направление полета и, самое главное, скорость.

Когда я примерно прикинул, сколько энергии сейчас передадут мне эти камни, летящие в меня с убийственной точностью, каждый массой не менее полутора килограммов, а самый крупный почти три, со скоростью, баллистический вычислитель с холодной невозмутимостью машины подсветил результат расчета, пятьсот двадцать метров в секунду, ещё и с учетом их количества! Да получить очередь из моих плечевых пилонов, зарядов так на пятнадцать, выйдет безопаснее!!!

От первых камней я увернулся. Реакция и молодые ноги, многократно усиленные приводами экзоброни давали мне такую возможность. Увернулся, одновременно сокращая дистанцию с Критулом, что бы в следующее мгновение обнаружить ещё одну волну более мелких камней. Тех самых, что ещё не успели упасть на пол пещеры, а теперь, пройдя через ещё одну россыпь более мелких портальных воронок, и будучи разогнанными как шрапнель летели доделывать то, что не сделали их более крупные собратья. А Критул с размаху впечатывался в противоположную стену метра на три дальше от предыдущего места удара.

Часть шрапнели пришлось принимать на силовое поле. Слегка взвыли от возросшей нагрузки приводы нижних конечностей экзоброни, но мне удалось сохранить направление движения, лишь слегка потеряв скорость. Путь до Критула стал немного длиннее. И теперь он пролегал, в том числе, и по стенам и по потолку прохода.

Огонь из плечевых пилонов и мелкого калибра я открыл практически сразу же, как Критул ударился в стену второй раз. Средним калибром я садил в Критула пытаясь сбить его ритм, помешать, мелким калибром дробил самые крупные камни. Мелочь я ещё могу принять на щит или банально на грудь. Крупные же меня просто сметут. К черту все планы! Какое там «просто дождусь, когда он окажется в зоне охвата мобильного пространственного кармана»!

За следующей партией этих импровизированных снарядов я следил ещё внимательнее. Поэтому успел осознать, что вижу лишь семь выходных воронок, когда входных было двенадцать. Волосы на затылке резко встали дыбом. От ощущения надвигающегося мощнейшего эпикфейла стянуло кожу на голове. Если он может ещё и так, то я не знаю что мне с ним делать.

Скорость сознания рывком вышла практически на предельную отметку. Получить в спину пять булыжников — это практически полностью потерять контроль над боем. А это однозначный респ без какой-либо пользы. Либо можно просто уходить прямо сейчас телепортацией в стационарный карман. Тоже без какой-либо пользы. Значит, боремся до упора. Проворот радара на триста шестьдесят градусов, только что бы сознание смогло зафиксировать камни, находящиеся за границей поля зрения. Зафиксировать их вектора. Какие-то жалкие мгновения ушли на то, что бы проработать безопасный коридор в плотной завесе движущихся угроз. В этот раз зона поражения была намного шире. Критул учитывал возможные попытки увернуться.

На пределе работы приводов я смог выйти из текущей зоны поражения. Плотность огня плечевых пилонов упала на порядок. В движении, когда ты вынужден больше уворачиваться, больше пользы было бы от подвижных турелей. Даже меньшей мощности. Неподвижные — почти неэффективны.

Критул снова увеличил дистанцию и в третий раз выбил из стены россыпь осколков. Ситуация для меня складывалась безрадостная. Скорость Критула выше моей. Не желая идти в ближний бой, он может держать дистанцию столько, сколько захочет. И такую, какую захочет. Моё же время ограничено. Потеря резкости на границе поля зрения недвусмысленно сигнализировала о том, что ресурсы организма не безграничны. Нужно было принципиально менять рисунок боя. Оставалось надеяться только на удачу.

От следующей партии булыганов, летящих в спину я увернулся не полностью. Два принял на щит. Мощнейший удар сжег почти девять десятых емкости щита, и я его схлопнул, имитируя превышение емкости. Впитанная энергия каменных снарядов бросила меня в стену. Сила удара, с которой я впечатался в скалу была ощутима и имитировать дезориентацию никакой сложности не составило. Неловко оттолкнувшись от стены, я выбрал слишком крутую траекторию прыжка и задержался в воздухе чуть дольше, чем было безопасно.

Поток шрапнели, идущий следом за крупным калибром, я принимал уже на броню. И полет, в который я отправился, поглотив всю энергию этого залпа, управляемым уже не был.

«Целостность брони 68 %. Остаточная емкость силового поля 12 %. Восстановление емкости 5 % в секунду»

«Критические повреждения левой и правой верхних конечностей»

Приложился я знатно. Левая рука однозначно была сломана. В момент удара об стену она уж очень неудачно подвернулась. Сейчас я её не ощущал, а информация в интерфейсе о состоянии узлов экзоброни не внушала оптимизма. Правая же приняла на себя практически весь залп. Броня на ней была посечена, что-то в районе локтя заедало, но она пока работала. Потеря же мобильности сказалась сразу. Ещё не успев отлипнуть от стены, в меня снова попали. Но уже двумя крупными булыжниками. Полностью лишив меня мобильности.