Виктор Бурцев - Алмазный дождь

– Ты что, совсем с катушек сорвался? – Логус удивленно смотрел на Макса. – Какие рассказы, мы подохнем через восемьдесят минут! И все твои таланты нас не спасут… Какие там, к черту, рассказы?!

– Развлекательные, – ответил Макс и засмеялся. – Если ты уверен, что нас ничто не спасет, даже мои таланты, то какого черта тратить зря нервы? Ты же не боишься умереть, скажем, от рака или от старости?

– До этого еще далеко! А теперь, по твоей милости, нам всем придется несвоевременно подохнуть. Я к этому не готов.

– Знаешь, – Макс ухмыльнулся, – своевременность смерти – вещь всегда спорная…

– Все равно это бред. Пир во время чумы.

– А мне эта мысль нравится… – подал голос кибер. – Совершенно чокнутая мыслишка, просто больная! Но мне нравится… Я, пожалуй, расскажу… Я, один черт, не смогу полностью отключиться и, если начнется веселье, не прозеваю.

– Отлично! – воскликнул Макс и кинул ему обруч. – Что это будет?

– Да вы все идиоты?! – заорал Логус. Он уселся возле баррикады, внимательно глядя на лестницу. – Я в этом участвовать отказываюсь…

– И на здоровье, – мигом среагировал кибер. – А я расскажу, собственно, то, с чего следует начинать разговор об Алексе. Кто-то сказал, что его считают живым, и это имеет под собой основания, правда мистического плана…

Комната погрузилась в туман.

Перед тем как восприятие реальности переключилось, Керк увидел, как Макс кинул обруч Логусу. Тот недовольно покачал головой, но обруч принял.

Мистер Тамбурин обнаружился, как всегда, за голографической рекламой колы, что на углу двух проспектов. Там темно, призрачного света голограммы достаточно, чтобы проконтролировать честность сделки. Впрочем, на Тамбурина ему обижаться еще не приходилось. Он был всегда так же честен, как и грязен. Может быть, поэтому он и сидит постоянно в этом своем «голографическом офисе» и не высовывается наружу без особой нужды. Только за «пожрать» и за товаром.

– Здоров будь, Алекс. Как двигаются руки? – Тамбурин, как обычно, дословно переводит приветствия с разных языков. На сей раз выпало что-то прибалтийское.

– Вполне прилично. – Алекс осторожно обошел кучу мусора, пустых пластиковых стаканчиков и бутылок.

– За стандартом пришел? Или просто поболтать?

– Болтать еще с тобой… За стандартом. – По стене пробежал таракан. – Ты тут скоро гнить начнешь.

– Гнить? Я? Уже начал. Представляешь, на днях поцарапался о какой-то гвоздь. И до сих пор не заживает.

– А где поцарапался?

– А, где-то в Центральном. Шел к подруге…

– Дубина… Я имею в виду, где поцарапано. Рана где?

– А я откуда знаю, что ты имеешь в виду?! Здесь. – Тамбурин ткнул грязным пальцем себе под лопатку и повернулся к Алексу спиной.

– Что ты ко мне своей задницей повернулся? Снимай хламиду.

Тамбурин хмыкнул, но робу снял. Под ней оказалась на удивление чистая и дорогая рубашка.

– Задирай, тупица.

Под лопаткой виднелась нездорового вида царапина, покрытая по краям корочкой засохшего гноя. Смотрелось паршиво. Пахло еще хуже.

– Что-нибудь делаешь? – спросил Алекс, когда он оделся.

– Делаю. Анаболики.

– Кретин. Тебе специалист нужен. Не хочешь по-нормальному, сходи к друидам.

– Угу. Очень надо потом вдруг обнаружить, что вторая почка у меня случайно заменена на автомат. Это тебе с друидами легко общаться, а меня они живо на запчасти разберут.

– Ну и сгниешь по самые яйца. Почку ему жалко.

– Пошел ты. – Тамбурин беззаботно хлопнул по стене ладонью и расплющил таракана в жидковатую лепеху. – Ползают тут всякие… А потом инспектора появляются.

– Этот был обычный, – сказал Алекс, глядя, как лепешка с торчащими в разные стороны лапками отваливается от стены.

– А поди разбери, когда он обычный, а когда у него вместо усов детекторы висят.

– Уже было?

– Было. – Тамбурин заулыбался. – Только я ведь тоже не чайник. У меня каждый клиент в базе по ДНК висит. А база через деку на ДНК-детектор завязана.

– Почему же ты его тут не держишь? – спросил Алекс и понял, что попал пальцем в небо. Тамбурин загукал и начал брызгаться слюной. Это означало смех.

– Не держу… Хорошая шутка. Ладно. Я тебе общую схему сказал, а детали тебя не касаются. Короче, если сюда не мой клиент сунется, его будет ждать сюрприз.

– Угу… – Идея с базой по ДНК Алексу нравилась все меньше и меньше. «Не люблю, когда на меня в посторонних источниках данные имеются, – подумал он. – Ладно, давай к делу. Лимит твоего времени на болтовню исчерпан.

– Ну к делу так к делу. Будет тебе дело. Рассчитываться чем будешь? Только зелень не предлагай. После того как япошки штатникам задницу надрали, портреты их президентов не котируются. – Тамбурин произнес эту фразу с явным удовлетворением. Кто-то у него погиб во время оккупации, кто, не знаю, но штатовцев Тамбурин ненавидит люто.

– Я в курсе. Однако, как ты помнишь, Индия надрала задницу япошкам. Так что хочешь йены, хочешь рупии. А может, ты местные примешь?

– Приму. Без энтузиазма, но приму. Кстати, индусы не добрались бы до Токио, если бы некая страна не продала им геотермальную ядерную бомбу. – Японцев Тамбурин просто обожает. Даже прожил в Японии три года. Связи налаживал.

– Рубли ты сегодня принимаешь?

– Я их всегда принимаю. Но без восторга.

– Плевал я на твои восторги.

– Как всегда. – Тамбурин достал словно бы из ниоткуда черный пакетик. – Будет что надо, забегай.

– Забегу-забегу. Береги себя, Тамбурин.

– И ты не кашляй, Алекс.

Покидая «заведение» Тамбурина, Алекс прошел сквозь часть голограммы. Он понял, где Тамбурин прячет ДНК-детектор. «Сообразительный. Но базой его надо будет заняться. Не нужен ему мой код. Совсем не нужен. Я потому к нему и хожу, что анонимность моя гарантирована».

На улице было туманно и прохладно. Едкий и пыльный туман забивался под веки, и Алекс надел «консервы». Подождал, пока струйки биологического раствора перестанут мешать зрению, и направился к ближайшему входу в подземку. Ночь надвигалась.

Сам с собой испуганно: Снова ночь. Темный туман. Призраки света. Люди Летучими голландцами проплывают мимо. Днем было не лучше. Но днем было светло. Сыро. Противно. Туман забивается в поры кожи. Что же они… Что же Я сделал? Или чего Я не сделал? Бежать. Бежать! Куда? Тогда стоять на месте! Зачем? Но ведь что-то же надо! Что? Раньше так не было, раньше так не было, Ты ведь помнишь?! Помню. И Ты ничего не сделаешь? Сделаю. Ну тогда делай! Делай! Беги, стой, плачь, кричи, молись. Хотя кому Ты можешь молиться? Себе…

Кишка поезда исчезла в туннеле, утягивая за собой различный мусор, накопленный неисчислимыми пассажирами подземки. Бумажные свертки, газеты, какие-то тряпки неслись по воздуху, подхваченные пыльным вихрем.