Виктор Бурцев - Алмазный дождь

Алекс решал, стоит ли пускать в ход тонкий механизм информационной машины. Такая акция всегда могла повлечь за собой самые непредвиденные последствия. Однако бывали ситуации, когда выполнить заказ без дополнительной информации было невозможно.

Сейчас была именно такая ситуация.

Условия контрактов Алекса всегда включали в себя такой пункт: он имел право отказаться от выполнения работы в любой момент. Настал ли этот момент? Для того чтобы определить это, Алексу нужна была информация. Человек, который в течение уже очень долгого времени без всякого вреда глотает «квази», может оказаться очень сложной мишенью, а люди, которые снабжают его таким количеством очень дорогого и очень редкого наркотика, могут быть очень неприятными людьми. Алексу, даже при его отношении к смерти, очень не хотелось становиться у них поперек дороги. Роль песчинки между жерновами его ну никак не удовлетворяла.

Еще раз взвесив все за и против, он поднял трубку телефона, старого, почти раритетного и надежного, как нож. Он нравился Алексу своей простотой и тем, что не давал ни видеоизображения, ни возможности прослушивать разговоры. Все его схемы были изучены, пути для прослушивания отрезаны. Надежная, простая техника, которая до сих пор способна соединять людей между собой.

На экране монитора много маленьких точечек. Для каждой точечки не существует ничего, кроме ее самой. Она светится или не светится, повинуясь собственным желаниям. Маленькая точечка думает, что самостоятельна, что действует, руководствуясь своими настроениями и желаниями. Она совершенно не имеет понятия об электрических полях, которые воздействуют на нее, не имеет понятия о различных электронных устройствах, которые управляют полями… Маленькая точечка счастлива, потому что не знает ничего о том, как и кем управляется ее мир.

Алекс смотрел на пустой экран и думал, что очень приятно быть маленькой точечкой, делать свою работу и не знать… Ничего не знать кроме того, как зажечься и как потухнуть. Замечательно! Но если ты не маленькая точечка, то уже никогда ею не станешь.

Информация, которую Алекс только что стер с экрана, была, мягко говоря, неутешающей. Это была не та информация, которая помогла бы Алексу выполнить задание… Да и вообще по любому делу.

Ощутимо нарастало какое-то незнакомое чувство… Алекс внимательно прислушался к самому себе и с удивлением понял, что это паника. Никогда не было…

Впрочем, повод для паники существовал. Попасть в поле зрения якудзы…

Якудза – одна из крупнейших организаций теневого мира. Попадать в поле зрения этой организации явно не стоило. Даже если якудза является твоим заказчиком. Между прочим, неизвестно, что хуже: быть жертвой якудзы или выполнять для них работу?

Выполнять за них… Алекс встал. Нервно прошелся по комнате. Выполнять за них… За каким дьяволом якудза, в распоряжении которой армии наемных убийц, тысячи камикадзе, сотни профессиональных ночных воинов, обращает внимание на какого-то убийцу из России… Профессионализм? Алекс даже улыбнулся такому самомнению. Он не питал иллюзий по поводу своих профессиональных качеств. Он был хорош, но на службе у якудзы есть не один киллер (Алекс поморщился, он не любил это слово. Убийца звучит правдивее), который превосходит Алекса на несколько порядков.

Тогда почему?

С малых лет находясь на улице, Алекс уяснил простое правило – хочешь выжить, научись думать. Думать быстро, но правильно. Для этого нужна информация.

Чем же им так насолил Объект? Вообще-то Алекс не задавался подобными вопросами, не его дело лезть в жизнь клиента, но сейчас… Сейчас вопрос стоял чуть иначе, сейчас Алекс должен был обезопасить самого себя, а уж потом подумать о клиенте.

Он достал из тайника пачку денег, кое-что из оборудования и дозу кокаина. День будет долгим…

Дверь, ведущая в этот дом, вызывала отвращение и странное чувство скрытого удовольствия. Старая, полуразвалившаяся, облеванная и загаженная тысячами бездомных, пьяных и умирающих, с позеленевшими кнопками кодового замка, именно кодового, а не распространенного ныне замка с код-картой, эта дверь вела в такого же страшного вида дом, с выбитыми стеклами и нежилыми квартирами. Войти сюда можно было, только преодолевая неосознанный страх, острое желание развернуться и пойти куда-нибудь подальше. Куда-нибудь в другой квартал, где разноцветные огни голографической рекламы заменяют солнце и луну, люди одеты дорого и красиво. Наверное, Алексу хватило бы денег выбраться из этого квартала в светлый, циничный и сытый мир дорогих кварталов. Более того, Алексу хватило бы денег еще несколько лет вести в таких кварталах развеселую жизнь… Но что-то останавливало его, заставляло входить в такие вот двери, употреблять вспененный кокаин, отшвыривать с дороги обнаглевших бродяг в темных подворотнях и с особым удовольствием резать, именно резать руками, уличных торговцев органами, мясников. Алекс понимал, что живет там, где должен жить, и занимается тем, чем должен заниматься. Не из-за каких-то там принципов, морали или веры, не из-за денег, которых у него и без того достаточно, а просто потому, что это доставляет глубокое внутреннее удовлетворение… Убивать ради убийства. И не важно, кто умирает от твоей руки – богач или дворовый мясник, важно чувствовать! Чувствовать, как из живого существа уходит жизнь. Словно песок сквозь пальцы. Уходит куда-то в другие галактики, к иным мирам. Что там дальше?

Алекс встряхнулся, привычно огляделся и набрал код. Краешком глаза он заметил маленького седенького человечка, который уверенно потрошил мусоросборник на другой стороне улицы. Кажется, этот человечек уже мелькал, попадался в поле зрения Алекса… Или нет? В памяти ничего не вспыхнуло, перестроенная память не выдала ни одного сходного образа…

Дверь открылась, и Алекс вошел. Осторожно поднимаясь по замусоренной и скользкой лестнице, он обошел маленький генератор, что стоял, ничуть не скрываясь, на лестничной площадке первого этажа. Именно этот генераторчик и создавал перед дверью то невыносимое для неподготовленного человека чувство страха и отвращения, которое гнало его подальше от этих дверей и вызывало желание поскорее забыть о том, что человек когда-то оказался перед этой дверью, словно это было что-то грязное и постыдное. Старенький эмоциональный генератор, слишком слабенький, чтобы быть засеченным патрулем технического надзора, но достаточно хорошо справляющийся со своими обязанностями. Хозяин этого помещения не любил посторонних.

Для более настойчивых существовали другие примочки. Первую из них Алекс обошел благополучно. Маленькие, не больше фаланги пальца, червячки на остатках какой-то еды. Они имели неприятную привычку при прикосновении в мгновение ока прорастать длинными ядовитыми иглами. Это была забавная модификация военного шпионского жучка по прозвищу «навозник». Военный образец был действительно замаскирован под таракана или какого-либо жучка и начинен микрофонами, передающими чипами и другими «милыми игрушками». В червяков «навозник» был модифицирован искусственно, прямо в этом доме. Это были мелочи, на которые не стоило обращать внимания, и Алекс не обратил.