Анджей Савицкий - Драконовы кончары (Smocze koncerze)

Очень быстро мы подошли к биопроцессору. Мне приходилось дышать через рот, чтобы не потерять сознание от вони. Тем не менее, на глаза выступили слезы, а человеческая часть моей личности подняла бунт от ужаса и отвращения. А творение и действительно было пугающим. В данный момент оно состояло из почти что двух тысяч людских тел, соединенных и поддерживаемых в живом состоянии, благодаря искусству хирургов. Торсы, по большей части лишенные конечностей, были сплетены и сшиты; все это хозяйство было уложено на железном стеллаже в форме сферы, доходящей по высоте до уровня трехэтажного дома. Тела истекали кровью, они дрожали, плакали и заходились от боли и безумия. Я догадывался, что большая часть из них давным-давно уже сошла с ума, так что их личности рассыпались.

- Тут дело даже не в чувстве боли и связанной с ним слабости. Просто, большая часть из этих тел находилась в плохом состоянии, - оправдывался евнух. – Нам надо тщательно подбирать тех, что будут совместимы со всем раскладом, а это нас сильно тормозит. Тут еще оказалось, что кровь туземцев обладает различными наборами антигенов. Когда мы соединяем конфликтные кровеносные системы, происходит имунная реакция, заканчивающаяся отторжением модуля…

- Меня не интересуют технические подробности, - рявкнул я в ответ. – Биопроцессор должен был быть активизирован еще вчера. Вы получили четыре тысячи пленников, которых, по большей части, порезали живьем. Когда же будет результат?

- Как только замкнем систему. Нам не хватает буквально нескольких десятков тел, возможно – несколько больше, потому что подсоединенные все время умирают. Их нужно заменять и…

Я должен был вести себя более решительно, в противном случае, здесь ничего не будет делаться. Я ведь был не только стратегом, но и оперативным офицером. А это накладывало обязательства. В руку сам запрыгнул плоский стилет, который Талаз постоянно носил в ножнах, закрепленных на предплечье и спрятанных под рукавом рубашки. Плавным движением я вонзил его в глаз евнуху, провернул клинок, молниеносно вытащил его и завершил экзекуцию, горизонтально разрезав горло толстяку. После того танцевальным движением отступил в бок, так что кровавая струя упала на землю, не замарав меня. Паучник захрипел, хватаясь за горло сразу несколькими руками, и упал на колени. Прежде, чем он издох, я вытер оружие о его рубаху и спрятал его на место.

- Ты! – указал я на девочку с лишними ладонями. – Берешь руководство проектом на себя. И не желаю слышать какие-либо увертки. Пленных получишь, но процессор должен быть готов не позднее, чем завтра в полдень.

Та присела в поклоне, лопоча при этом ладошками. Я повернулся и, не оглядываясь, ушел. Прежде чем углубиться в улочки, я заметил приглядывающегося к инциденту Хассана. Хладнокровный и бесчувственный прислужник Мультиличности наверняка все регистрировал, так что в любой момент он был готов переправить рапорт с записью всего произошедшего своему хозяину. Вскоре после этого, все это осмотрит и проанализирует объединенное сознание миллиардов существ, владеющих туманностями. Так что нужно будет следить за каждым своим словом и в следующий раз эмоций не проявлять. Гнев считался слабостью, в цене всегда была хладнокровная жестокость. То, что я проявил в этот раз, можно было интерпретировать по-всякому. Тем не менее, я был настроен бодро. Составные элементы Мультиличности – это, в большинстве своем, сволочи, подвергнутые оцифровке тысячи циклов тому назад, так что они наверняка уже не помнят о существовании эмоций. И мое поведение припишут тактической расчетливости.

Было бы лучше, если бы никто не догадался, что Талаз сделал меня более восприимчивым к воздействию эмоций.

  

Двуколка добралась до улицы, по которой перемещалась толпа добровольцев из ополчения; они тащили с помощью веревок и подталкивали сзади пятидесятифунтовую картауну , громадную пушку с береговой батареи. Двигались они под удары барабана, в который колотил идущий впереди евнух. Дорота остановила пони, выискивая взглядом боковую улочку, по которой ей можно было бы обойти армию жителей. Йитка указала ей на ответвление, похожее, скорее, на тропку, не утоптанную и узкую, петляющую вдоль портовых складов. До побережья было и вправду недалеко, над крышами домов были видны корабельные мачты; выходит, не все суда уплыли с беженцами.

- Они отступили, - сообщила погруженная в призрачный контакт с одержимыми Папатия. – Они уже захватили достаточное число пленников. Порт атаковать не станут. Сейчас они отступают. У них имеется приказ образовать кольцо вокруг чего-то, что сами они называют творением.

- Выходит, можно и не спешить, - облегченно вздохнула Йитка.

– Совсем даже наоборот, - покачала головой Папатия. – Кольцо включает в себя несколько махалля . Они должны быть очищены от всего, что представляет потенциальную угрозу. Чего-то я не понимаю. Голова начинает трещать от неустанного шума и толкучки образов. Среди них много ужасного, каких-то странных, нечеловеческих восприятий и мыслей. Если ночью это не пройдет, я наверняка сойду с ума.

- Не бойся, дам тебе чего-нибудь снотворного, - успокоила ее Дорота, поворачивая повозку.

Тащащие пушку приближались на удивление быстро, аль-хакима заметила среди них нескольких дервишей и янычар в высоких белых шапках с "рукавом". Громко плакался какой-то муэдзин, другой священник поднимал покрытое надписями из Корана знамя. Похоже было на то, что после волны паники и хаоса народ начал организовываться, и он намеревался уже не только сдержать, но и напасть на врагов.

- Одержимые займут всю восточную часть города, в том числе и те махалли , в которых находится мой приют и дом Дороты, - продолжала Папатия. – Все, кто там сейчас, окажутся в смертельной опасности.

- А что с поляками? Их кто-нибудь предупредил? – поинтересовалась Йитка, думая о красивом гусаре Якубе. Он хотел выкупить ее из неволи, и у него были синие глаза, о которых просто невозможно было забыть. – Они проживают в визирском хане, это в нескольких улицах от кабинета аль-хакимы . Они же совершенно не знают, что им грозит.

- Как-нибудь справятся, среди них много военных, - пожала плечами Дорота. – А может одержимые их всех уже выбили. Разве это важно? Теперь нужно заняться тем, чтобы пробраться по этой тропке. Нам нужно успеть, пока какой-нибудь умник, командующий всем этим сбродом, не подумает, что наша повозка пригодится им для перевозки боеприпасов или раненых, и не реквизирует ее у нас.

- А может, мы еще успеем предупредить поляков? – не уступала Йитка.

- А я должна проверить, что с детьми, забрали ли их мои братья. Если они до сих пор в приюте, им грозит ужасная опасность, - присоединилась к чешке Папатия. – Заворачивай, мы успеем. Судно без тебя и так не уплывет.