Александр Кипчаков - Терион. Сага о чести и долге

— Глэйд? — Эллинор вопросительно посмотрел на эррендийца.

— Нет смысла дальше играть в дурака, Реймус! — усмехнулся северянин. — Ты хочешь знать, что такое на самом деле Скрижаль Ривеллин? Хочешь знать, откуда на Терионе появились люди?

— С чего вдруг такая перемена? — удивился техномаг. — Ты раньше эту тему старательно замалчивал.

— Вот причина, — Глэйд ткнул указательным пальцем в лобовое окно. — У того парня в рогатом шлеме видишь что в руках?

— Ну, ружьё — и что с того?

— Реймус — у него в руках не просто ружьё. Это лазеружьё Древних, и если я ещё не ослеп, оно работоспособное. Сказать, что такая штучка делает с плотью? Это не пулевое оружие, оно стреляет лучами разрушительной энергии, которые способны запросто сжечь любой современный самоход. Даже броню боевой машины из него можно прострелить. Если луч попадёт в конечность — это стопроцентная ампутация, из-за термического шока. Попадёт в тело — здравствуй, Свельд!

— А? — только и нашёл что сказать аффинорец.

— Вот тебе и «а». Значит, мы уже близко. И не просто близко… н-да…

Между тем самоход сурунари остановился в паре десятков метров от вездехода и оттуда один за другим стали появляться аборигены. Последними вылезли толмач и нгасу нгаунде. Джерваде, бросив в сторону самохода злобный взгляд, что-то сказал толмачу, после чего сделал знак своим людям и зашагал куда-то в сторону видневшегося слева арочного прохода.

— И что теперь? — Кира вгляделась в совершенно бесстрастное лицо Морригана.

— Как это обычно заведено у подобных народов, последую приготовления с обязательным воззванием к богам и прочей лабудой, — спокойно пояснил ассасин. — Потом последует сам поединок.

— Ты уверен, что справишься с этой образиной? — задал вопрос Азонай.

— Силён, ловок, много тренируется, но — много жрёт жирной пищи, много пьёт и… э-э… ну, вы меня поняли…

— И как ты это узнал? — удивился Сельмур.

— Канли — не просто боевое искусство, Тринн. Это целая философско-боевая система. Один из основателей канли, Марис Келриан, сказал однажды: «Напавший на адепта канли проигрывает не потому, что неверно оценил свои силы или неправильно напал — просто потому, что напал». Однако, толмач чего-то от нас хочет. — Глэйд открыл дверцу со своей стороны. — Чего тебе?

— Нгасу нгаунде просил передать тебе, чтобы ты немедленно начал готовиться к поединку, чужеземец, — произнёс толмач на пангале. — Если ты желаешь вознести молитву своим богам — тебя препроводят в отдельную комнату и принесут всё необходимое для обряда. Джерваде не хочет показаться совсем уж дремучим дикарём, — тут толмач, пользуясь тем, что нгасу нгаунде рядом не было, позволил себе усмехнуться. — Хотя по повадкам своим он такой и есть…

— То есть? — Глэйд приподнял левую бровь.

— Скажу тебе по секрету, чужеземец — многие будут рады, если ты как следует проучишь Джерваде. В отличие от своего отца, нгасу нгаунде имеет скверный характер, а уж о его невоздержании по отношению к женскому полу не знает только слепоглухонемой. Так что я не думаю, что нгаунде Моаве будет уж слишком рассержен, если ты как следует проучишь его непутёвого сыночка.

— Достал, да? — понимающе усмехнулся северянин.

Толмач неожиданно нахмурился и, воровато оглянувшись, притиснулся вплотную к кабине вездехода.

— Джерваде обесчестил мою сестру, чужеземец, — прошипел сурунари. — По-том, конечно, он всё повернул так, что Кирана сама во всём была виновата, но я-то знаю, кто истинный виновник. Так что, по крайней мере, один сурунари будет тебе очень признателен, если ты его хорошенько вздуешь.

— Хм… — Глэйд внимательно оглядел толмача. — Как твоё имя, толмач?

— Я — Эссаджа, сын Алавайя, — толмач коротко кивнул северянину. — Воин и толмач.

— Скажи мне, Эссаджа — откуда вон у того воина оружие, что он держит в руке?

— Это Расуун, главный разведчик. Откуда у него это ружьё, я не знаю, но догадываюсь. Есть тут одно странное место… Однако, тебе надо готовиться к поединку, чужеземец. Есть определённые традиции, которые требуют того, чтобы они были соблюдены. Я провожу тебя в комнату для… э-э… подготовки и прослежу, чтобы у тебя было всё необходимое.

— Что мне действительно необходимо, Эссаджа, так это пара литров холодной воды, тишина и минут десять для медитации. И чтобы никто меня не беспокоил. И чтобы никто не беспокоил моих друзей.

— Об этом можешь не тревожиться, чужеземец… Глэйд, так ведь тебя зовут? — эррендиец кивнул. — Даже нгасу нгаунде не осмелится пойти против наших обычаев. А вот если ты проиграешь поединок…

— Это невозможно! — отрезал Глэйд. — И дело тут вовсе не благоволении богов. Канли есть больше, чем просто… впрочем, сейчас не время для экскурсов в историю. Пошли!

— Глэйд! — Кира, сноровисто выбравшись из самохода, обхватила северянина за шею и крепко поцеловала. — Будь осторожен! Ты же ведь знаешь, что даже сильного воина может одолеть какая-нибудь случайность!

— Знаю, Кира, — Глэйд подмигнул иллийке. — Потому-то я до сих пор и жив.

И, коротко кивнув ей и остальным, последовал за толмачом в том же направлении, в котором ранее скрылся нгасу нгаунде.

Толмач сдержал данное Глэйду слово. Принеся воду и заперев за собой дверь, Эссаджа встал перед ней, дабы никто не потревожил северянина в его приготовлениях к поединку с Джерваде. И, понятное дело, он не мог видеть, как именно Глэйд готовится, хотя, если сказать честно, сурунари так и подмывало чуток приотворить дверь и глянуть одним глазком на происходящее. Но поступить так означало нарушить обычаи народа сурунари, поэтому Эссаджа остался стоять на месте. Но прислушиваться никто не запрещал, и толмач весь превратился в слух.

Но из-за закрытой двери до слуха Эссаджи не доносилось ни звука. Да и не могло донестись, ибо Глэйд, раздевшись до пояса и выпив половину принесённой ему воды, а оставшееся вылив на себя, погрузился в медитативный транс, полностью отрешившись от всего окружающего. Предстоящий поединок с нгасу нгаунде особенно его не волновал — подумаешь, какой-то недоносок, возомнивший о себе невесть что! А вот то обстоятельство, что они уже подобрались к хранилищу, имело куда более важное значение. Следовало поторопиться.

Ровно по прошествии десяти минут дверь за спиной Эссаджи тихо скрипнула, открываясь, и толмач с интересом взглянул на появившегося в коридоре эррендийца. Глэйд выглядел вполне нормально и Эссаджа про себя подумал, что лично он не хотел бы сойтись с северянином в поединке. Толмач был неплохим воином и чутьём понимал, что Джерваде придётся очень непросто.

— Я готов, — произнёс Глэйд, окинув Эссаджу внимательным взглядом. — Веди.