Александр Кипчаков - Терион. Сага о чести и долге

Судя по всему, те, кто именовал возникшие в Орнеге после Великой Ката-строфы государства полуварварскими, были недалеки от истины. Во всяком случае, относительно того, что касалось качества услуг сферы обслуживания… если таковая вообще существовала в Адаскане. Путешественникам самим пришлось затаскивать свой багаж на борт парохода и волочь его до своих кают, причём никто из попадавшихся по пути матросов даже словом не обмолвился, чтобы предложить свою помощь. Даже Эссаджа, родившийся и выросший отнюдь не в условиях цивилизованных королевств Западного Эрелена, заметил этот факт и с долей опасения в голосе поинтересовался, будут ли на борту «Принца приливов» подавать еду во время плавания вверх по Теннерту. На что Реймус, фыркнув, ответил, что, скорее всего, им придётся самим ходить в кают-компанию или столовую и самим покупать еду, потому что, судя по уровню обслуживания — вернее, по полному отсутствию оного — надеяться на подобный сервис было бы наивно.

Поначалу вроде как никто и не обратил внимание на то, что иноземные гости вооружены, однако перед самым трапом, что вёл на второй этаж надстройки, их остановил одетый в офицерскую форму адасканец, вооружённый короткоствольным револьвером и коротким прямым мечом, и неприятным голосом о чём-то осведомился на своём языке. Глэйд ответил ему на ириморском, пояснив, что местного диалекта они не знают и, в свою очередь, поинтересовался, знает ли адасканец ириморский и в чём, собственно говоря, заключается проблема.

Адасканец внимательно оглядел всех шестерых, особенно задержавшись на Азонае, и сказал, что лица не-адасканского происхождения не могут находиться на борту пассажирского парохода с личным оружием и что оружие всем придётся сдать в камеру хранения при речном вокзале, а по возвращении обратно в Палес они смогут получить его в целости и сохранности. Глэйд ответил, что это совершенно исключено, и поинтересовался, есть ли какие-либо исключения из этого правила. Моряк пояснил, что исключение распространяется только на подданных Империи Иримор, но в том, что стоящие перед ним таковыми не являются, он был уверен на все сто процентов.

Сельмур, переглянувшись с Морриганом, ехидно поинтересовался у адасканца, есть ли какая-нибудь возможность решить эту проблему. Моряк, немного поколебавшись, сказал, что пятидесяти скабов вполне будет достаточно. При этих словах Реймус даже присвистнул и усмехнулся, заявив, что аппетит у парня не дурён. Адасканец, ясное дело, ничего не понял из слов техномага, так как тот говорил на пангале, и промолчал. Так, на всякий случай.

Глэйд, философски пожав плечами, выудил из кармана куртки бумажную купюру нужного достоинства и молча протянул её моряку. Деньги мгновенно исчезли из виду, после чего адасканец так же молча кивнул путешественникам в сторону трапа.

— Однако и порядки тут у них! — покачала головой Кира. — Если подобное у них в пределах нормы, то наших средств может и не хватить!

— Здесь нам просто нет смысла затевать свару, — спокойно отозвался Глэйд, поднимаясь вслед за иллийкой по трапу, — но я вовсе не намерен финансировать здешних парней. Впрочем, дальше будет видно.

От причала «Принц приливов» отчалил с двадцатиминутным опозданием. Вполне возможно, что здесь это было в пределах нормы. Обе трубы парохода выбросили в воздух густые чёрные клубы дыма, гребные колёса завертелись против часовой стрелки, и судно медленно отошло от пирса, на ходу вбирая швартовочные канаты. Отойдя от причальной стенки метров на десять, пароход переключил колёса на нормальный режим и, молотя ими по воде, двинулся к выходу из гавани порта Палес.

Движение в заливе было довольно интенсивным. Во все стороны сновали разнообразные суда, причём делали это каждое на свой лад. Какой-нибудь организации движения здесь не было и в помине, однако ширина залива помогала избежать неприятностей. «Принц приливов» миновал стоявший на рейде ириморский боевой корабль и направился прямо к устью Теннерта, которое виднелось вдали и которое по ширине не уступало самому заливу. В этом месте берега реки были довольно крутыми и обрывистыми, поросшими густым смешанным лесом.

Пароход шёл по речному фарватеру, достаточно широкому, чтобы спокойно разминуться со встречным судном. Пассажиры занимались тем, чем обычно и занимаются люди во время долгой поездки — прогуливались по палубе, беседовали на разные темы, ели и пили. Погода стояла спокойная и тихая, с ясного безоблачного неба ярко светило солнце. Время от времени мимо «Принца приливов» проходили другие пароходы, как пассажирские, так и грузовые. То и дело на обеих берегах мелькали населённые пункты, но подробностей рассмотреть из-за расстояния не удавалось. Да, если честно, не очень-то и интересно было их рассматривать.

В одном месте пароход прошёл под пересекавшим реку мостом, по которому проходила железная дорога. Как раз в этот момент по мосту с грохотом и дымом проходил грузовой состав, ведомый уродливым паровозом иссиня-чёрного цвета с длинным чёрным тендером. Глэйд при виде этой картины задал вполне резонный вопрос — почему же жителей Орнега считают варварами, раз у них есть паровые машины? Да, по сравнению с дизельными технологиями Эрелена, Нарга и островных империй технологии Орнега были простоватыми и примитивными, однако то были всё же машинные технологии. Реймус, помедлив, ответил, что дело скорее всего в политико-экономическом устройстве государств Западного материка. В том, что оно разительно отличается от всего известного эреленцам, сомневаться не приходилось.

До пограничного города Тэшри, что стоял на берегу Теннерта, который в этом месте был гораздо уже, нежели в районе впадения в залив Палес, хотя и здесь один берег от другого отстоял на добрых два с половиной километра, пароход добрался без каких-либо происшествий и за двадцать три часа с тремя остановками в прибрежных городках. Здесь путешественникам предстояло пересесть на другой пароход, который следовал прямо в Руж — город, расположенный в Северном Эларонде, на самом краю Великой Равнины, за которой начинались собственно Дакарские горы.

Однако здесь возникли сложности. Пароход был не адасканским, а эла-рондским, и здесь путникам надлежало пройти пограничный досмотр, причём не до приобретения билетов, а после. Очень логичный ход — при любом исходе погранконтроля деньги оставались в кассе речного порта.

Очень суровый пограничный офицер-адасканец внимательно изучил проездные документы, выписанные кассиром речного порта в Палесе, после чего заявил, что для того, чтобы подняться на борт пассажирского парохода под названием «Севенар», каждый должен оплатить таможенную пошлину в размере десяти скабов. На вполне резонный вопрос Эллинора, что означает эта пошлина и почему она такая высокая, пограничник пояснил, что такой размер оплаты связан с наличием у пассажиров оружия. Правила этого не запрещали, но наличие оружия автоматически увеличивало плату.