Инга Ольховская - Трудно быть мобом

Огорчает ли меня данное обстоятельство? Пожалуй, нет. Бродить по мрачным пещерам и галереям в компании с молчаливым букой — не предел моих мечтаний. А каким образом вышеупомянутый мрачный тип превратился в словоохотливого болтуна — уже не столь важно. Главное, чтобы это не отразилось отрицательным образом на его способностях. А то ведь влюблённые мужчины — те ещё придурки.

Столпотворение рыжих муравьёв на прилегающем к реке пространстве схлынуло через пять часа.

К этому времени, мы с Туром успели пересказать друг другу чуть ли не все свои похождения.

Оказывается, эльф ни разу в жизни не покидал территорий, принадлежащих клану Туманной Долины. Однако приключений на его долю выпало столько, что мне и не снилось. В основном, конечно, все они связаны с Великими Мангровыми Топями или с изменёнными тварями, забредающими из тех мест.

Сейчас мы висим перекидываясь, разве что, парой фраз в десять минут и в основном по делу.

С каждой минутой поток "тётиных Глашиных такс" всё уменьшался и уменьшался, пока окончательно не сошёл на нет. Нет, одиночки или небольшие группки иногда встречаются, но проскочить уже вполне реально.

— Ну что, пошли? — кивнула я Туру.

— Да, уже можно, — согласился он.

Мы проворно спустились на пол, и, стараясь держаться самых безнасекомных участков начали пробираться туда, откуда отчётливей всего тянуло сыростью.

Это, действительно река! Честно признаться, я так и не поняла, из какой именно скальной расщелины она врывалась в эту грандиозную пещеру. Впрочем, неважно.

В том месте, где мы подступили к берегу, русло сделало плавный изгиб и увлекло воду, а заодно и нас, под непривычно крохотную арку в коротенький коридорчик. За ним открывался вид на смежный зал, также уже не столь стадионных габаритов. Потом вода опять скрывалось за поворотом.

Как только мы протиснулись под арку, над головой что-то загромыхало, и сверху рухнули две решётки, отрезая нам путь вперёд и назад. Проклятье!

Растерявшись, я застыла на месте, а вот шедший позади меня эльф сориентировался быстрее. Он успел отпрыгнуть обратно и очутившись по ту сторону ловушки.

— Тур! — успела выкрикнуть я, прежде почувствовала тяжёлый удар по затылку. Свет в глазах тут же погас, как, впрочем, и все остальное...

Глава 28

" Е ли эльфы ежевику, элем запивали, о чём гоблин говорил, еле понимали..."

Сознание вернулось резко, словно выключателем щёлкнули. Обнаружила себя прижимающейся к каменному... Полу? Потолку? Стене? Сориентироваться в пространстве никак не получается, так как по симптоматике не совсем ясно, как я в этом самом пространстве сейчас располагаюсь. Казалось бы, чего уж проще? Ан нет. Создаётся впечатление, будто обиженный вестибулярный аппарат решил покинуть нерадивую хозяйку, допускающую такое небрежное отношения к собственному черепу.

Тело также объявило забастовку, и абсолютно не реагирует на команды мозга. Даже моргать не могу. Лежу (вишу, стою?) бесчувственным бревном и всё.

Неожиданно картинка дёрнулась, и перед глазами поплыла покрытая впадинами и трещинками каменная поверхность. Сначала не могла взять в толк, что все это может означать, пока бедная головушка не запрыгала по грубо вытесанным каменным ступеням. Лишь тогда догадалась, что моё бесчувственное тело, куда-то волокут за ноги. Никаких других сигналов, кроме зрительных, сознание больше не регистрирует. Ни боли, ни прочих неприятных ощущений. Может оно и к лучшему.

Тащили совершенно бесцеремонно, ни капли не заботясь о сохранности бренной тушки пленницы, пока не сбросили в какую-то яму. Темнота здесь такая, что даже эльфийское зрение не помогает. Либо просто шлёпнулась неудачно, и лицо оказалось чем-то прикрыто. Так и лежала там изломанной куклой, ничего не видя и не слыша.

Несколько часов ничего не происходило. Однако в тот момент мне было так паршиво и настолько всё равно, что это ничуть не трогало душу. Ни страха, ни рефлексий. Ни-че-го. Даже мысли в голове и те отсутствовали. Полная пустота.

Изменения начались неожиданно. Сперва, ни с того ни с сего включилось Ала-зрение. Правда, как-то странно, — вместо уже знакомых табличек с цифрами и графиков, перед глазами потянулась непрерывная вереница непонятных данных. Создалось стойкое впечатление, что грузится какой-то программный код. Сколько продолжалась цифро-буквенная свистопляска, сказать затрудняюсь, но довольно долго. Потом хаотичные символы сменились уже знакомым, хоть и не очень дружественным, но, на самом деле, весьма информативным мобо-интерфейсом. Сразу же в полной мере заработал осязательно-обонятельно-слуховой центр, вернулись все краски окружающего мира, и у меня, наконец, появилась возможность оценить положение, в котором я очутилась.

А очутилась я на дне гранитного мешка, часть стены которого представляет собой каменную решётку. Каждый "прутик" с меня толщиной. Только вот расстояние между ними гораздо меньше, так что пролезть в виднеющийся за преградой коридор и думать нечего.

В пяти метрах над головой виднеется небольшое круглое отверстие. Судя по всему, это и есть тот люк, через который меня сюда швырнули. Хорошо, что в тот момент Тинувиэль была овощем, а то, ведь, наверное, больно было бы спикировать с такой высоты на голый пол. В реальной жизни вообще разбилась бы насмерть, а тут даже и не саднит нигде.

Помимо того, что оказалась запертой в тюрьме, обнаружился ещё один неприятный момент. Я совершенно не запомнила маршрута, по которому меня волокли. Такое впечатление, будто после удара по затылку у меня отрубились все игровые фуськи, включая присущий моей расе GPS, которые восстановились только после "перезапуска" Ала-интерфейса.

Ладно, где наша не пропадала, прорвёмся! Надеюсь.

Сквозь решётку пробивалось слабое бледно-голубое свечение, слышалась капель, несло сыростью и затхлостью.

Закончив осмотр места заточения, я пришла к неутешительному выводу, что сама отсюда вряд ли выберусь.

— Весело, блин, — буркнула под нос и уселась в дальний угол, поджав колени к груди и положив на них подбородок и уныло подбодрив себя: — Ну, скелетов по-соседству нет, уже хорошо...

Прошёл час. Никаких изменений. Радует, что хоть тело не затекает, а то мерять шагами крошечную камеру желания никакого. Два. Три часа. По-прежнему сижу за решёткой в темнице сырой и скучаю. Ну, разве что проголодалась.

Размышляю, каким образом кобольды вычислили нас, ведь даже намёков никаких не было. Пока пробирались по пещерам не наблюдали никакой суеты сопутствующей поисковым мероприятиям. Вот вам и полуслепые карлики, а подишь ты, выследили самих дроу. М-да, недооценили мы их.

— Конспираторы хреновы! — громко, с чувством, с эхом выругалась я.