Константин Читатель - Хиллаут

– Ты почему не в морге!? – в распахнувшуюся за моей спиной дверь вошел Жураев: – почему нарушаешь наши договоренности?

– Это еще какие такие договоренности? – отвернувшись от монитора компьютера, сидя в котором я ползал по сети последний час, удивился я.

– С твоей матерью… – начал он.

– Моя мать мертва, – перебил я его.

Замолчав, Викторыч некоторое время смотрел в мое лицо, после чего повернулся к сопровождавшим его людям: – что здесь произошло?

– Отряд Лебедя нарушил договор, вчера перебили здесь всех, а этого вот, куда-то увезли, – доложил стоявший по левую руку невысокий мужчина, похожий на "колобка".

– Ну, куда возили понятно, территория очистительных сооружений не сама по себе сменила хозяина, – не громко пробормотал Жураев, после чего повернулся ко мне: – ну, и что ты теперь от меня хочешь?! Мать свою сам возродишь, когда ее очередь придет, я тебе здесь ничем помочь не могу.

– О том, что я бафаю Надгробие, знают уже все отряды, – заготовив заранее фразу, начал я: – если вы и дальше будете единственными, кого я "благословляю", то меня так и будут похищать. Предлагаю разделить время посещения церкви между всем отрядами, таким образом каждый желающий сможет получить отсрочку от смерти!

– Бред, – так же, как и до этого, чуть слышно пробормотал себе под нос Викторыч, после чего повернулся к охраннику: – Дмитрий, убей его.

Тот самый бугай, на котором я демонстрировал Надгробие и с которым умея вышел конфликт из-за ножа, двинулся в мою сторону. Попытавшись отскочить, я наткнулся на стол. Компьютерный монитор пошатнулся но устоял, системный блок отъехал в сторону. Моя шея натужно затрещала в "стальных" руках Свободного, после чего свет в глазах померк и вновь появился.

Появление в бестелесном состоянии происходило сразу же после того, как мертвое тело исчезало. Избежать двухминутной задержки было невозможно, так что продолжившийся после моей смерти разговор я застал с середины фразы.

–.. и постарайся так испоганить жизнь мальчишки, чтобы он сам к тебе приполз и молил дать ему возможность по три раза в день проводить литургии, – закончил говорить "колобку" Жураев.

– Не беспокойтесь Аркадий Викторыч, – лебезил собеседник: – как только мой статус хозяина пройдет проверку системы, сразу же закручу "гайки"!

– Просто сделай так, чтобы больница работала лучше, чем работала до этого и с утверждением статуса не будет никаких проблем, – "отечески" похлопав "колобка" по плечу, Жураев покинул комнату.

Мне здесь так же не чего было делать, отменив возрождение, я оказался в темноте. Последние слова, касающиеся подтверждения "статуса" хозяина, навели меня на вполне определенные размышления. Судя по всему, с получением статуса все было не так просто, как казалось. Нововведения, которые мать устроила сразу же после своего появления в больнице, косвенно подсказывали о предпринятых ею шагах для утверждения в статусе хозяйки .

Возродившись в морге, я попытался покинуть подвальное помещение, но тут же был схвачен поджидавшим на лестнице человеком. Судя по всему, это был подручный "колобка", заломив мои руки за спину, он застегнул наручники и потащил меня в одно из помещений первого этажа. Оказавшись внутри, я слегка опешил.

Ранее помещение было кабинетом гинеколога, но от прежних времен осталось только кресло, в котором находилась связанная толстой веревкой Марина. Низкорослый мужчина, тот самый "колобок", тоже был здесь. Одетый в черные кожаные ремни, с плеткой в одной руке и какой-то деревянной лопаткой в другой, он не вызывал ни тени улыбки.

– Слушай меня сюда и запоминай, за каждое неповиновение моему приказу, твоя девушка будет оказываться здесь и с ней будет происходить то, что ты сейчас увидишь! – глаза говорившего сверкали предвкушающим блеском, на щеках играл румянец, пухлые пальцы рук подрагивали: – я новый хозяин больницы, так что все, что здесь происходит, теперь находится в моей власти!

С закованными в наручники руками, я равнодушно взирал на разыгрываемый передо мной спектакль . Говоривший был действительно серьезен и Марину судя по всему ждет несколько часов извращений и пыток, но, только вот ко мне это не имело никакого отношения. С девушкой меня не связывало никаких чувств, заставить делать что-то, шантажируя подобным образом, было ошибочным решением.

Впрочем, вглядевшись еще раз в "колобка", мне стало ясно, что даже если я на все соглашусь, прямо сейчас, низкорослый все равно сделает задуманное, прикрывая свои личные пристрастия "рабочей" необходимостью. Переведя взор на девушку, я встретился с полным ненависти взглядом. Оборачиваться, чтобы увидеть, кого столь искренне и люто она ненавидит, не было никакой необходимости. За моей спиной находилась стена, прикованный к батарее, я был единственным объектом, попадающим в поле ее зрения.

"Колобок" оказался профессионалом своего дела, Марина мычала, извивалась, билась в попытках освободиться, но у нее ничего не получалось. Вначале я не придавал значения тому, что и как делает ее мучитель, но, случившийся финал оказался для меня неожиданным.

Спутать женский оргазм, приняв за него что-то другое, я не мог, так как сам неоднократно доводил Марину до этого состояния. Конвульсивная дрожь колен, клокочущий звук из гортани, обильные выделения, каким образом "колобку" удалось заставить женское тело испытать оргазм против воли самой девушки, было для меня загадкой. Впрочем, второй раз у него ничего не получилось, так что ударив несколько раз ее по лицу, он оставил нас в комнате наедине.

Справиться с наручниками я не мог, как не могла освободиться и Марина. О чем разговаривать после всего произошедшего я не знал, во рту Марины торчал кляп, так что понять, что она говорила в мой адрес было затруднительно. Засунуть в неудобной позе удалось ближе к одиннадцати вечера, до начала нового "дня" оставалось не более трех часов.

"Внимание.

До исполнения обязательства по Труду осталось 60 секунд.

Доступно: принудительное Воскрешение"

Подзабытая надпись выскочила перед внутренним взором, лишив сна. Мое тело по прежнему было приковано к батарее, освобождать меня, чтобы я имел возможность спуститься в морг и заняться "делом", никто не собирался.

"-Бля, минус пять пунктов Духа", - помня, что принудительное воскрешение не бесплатно, я нехотя выбрал единственный из возможных вариантов.

Работа в морге не клеилась, мысли все время возвращались к "колобку" и словам Аркадия Викторыча. Не имея доподлинной информации о процессе подтверждения статуса "хозяин", я строил догадки и пытался спланировать свои дальнейшие действия. При любых раскладах получалось, что оптимальным вариантом являлась имитация того, что я сломлен и согласен на выдвинутые условия.