Олег Мельник - Ворон. Скафандр богов

Гэгэ с луком наготове продвигался вглубь чайханы. Лазутчика нигде не было видно, но глухой топот его шагов по дощатому полу в глубине заведения творил в воздухе путеводную нить не хуже сказочного клубка, и Стрелец охотно схватился за его конец, чтобы не упускать цели. Как неопытная борзая он, натыкаясь на диваны и столы, вломился в ресторанную кухню. Глиняные горшки, железные кастрюли и прочая звонкая утварь, развешанная на стене, еще колыхалась от постороннего движения. Хлопнула дверь где-то впереди — и прямая нить звуков разбилась на однотипный пунктир. Он догадался, что Джеймс спешит куда-то по деревянной лестнице.

«Слонотоп какой-то… Нет, слонолаз», — шепнул Гэгэ своему внутреннему ценителю юмора, и тот благосклонно хихикнул.

Он пересек поварскую комнату, чуть было не протаранив головой стеллажи с какой-то посудой, испугался, как бы не выдать шумом своего присутствия, свернул, закрывшись руками непонятно зачем, и оказался перед низенькой дверцей, наполовину завешенной пестрой шторой. Стрелец боязливо отворил проход и напряг уши. Лестница вела вниз в темную прохладу, откуда слышались возня и стук.

Ботинки мягкой поступи не подводили — Гэгэ спускался бесшумно в отличие от Джеймса и даже деревянные доски ни разу не скрипнули под ним. Фиолетовый фонарь мягко разгонял темноту: он различал высокие стопки ящиков, штабеля мешков, перевернутые бочки на полукруглых подставках, продолговатые и толстые кувшины. Судя по запаху и температуре, здесь находился погреб чайханы.

Возня тем временем как будто прекратилась. Можно было только догадываться, что происходит в глубине подвала, куда не достает фиолетовый несвет : заметил ли Джеймс погоню и сейчас притаился? Или он уже крадется, замаскированный плащом-невидимкой, обнажив свои Клинки тайного убийцы ?..

Стрелец напрягся, замедлил шаг и почти не дышал. Лук он больше не вынимал, справедливо размыслив, что немного толку от него в тесном помещении. Справа за ящиками кто-то пошевелился, показался блеклый шарик фонаря. Диалогов не слышно, значит, Джеймс один и, судя по всему, не засек его.

«Кто из нас еще разведчик», — гордо подумал Стрелец и… вдруг промахнулся ступенькой.

Он лишь успел выразить отношение к своей неуклюжести и ко всей ситуации одним лаконичным восклицанием, когда падение закончилось мягким ударом о землю. Гэгэ охнул и настороженно замер, вслушиваясь в странный шум и скрежет камня.

Джеймс радостно воскликнул, и дальше можно было разобрать только быстро удаляющиеся влажные шаги.

«Фух! Не заметил!»

Он резво поднялся, ибо цель вновь убегала и путеводный клубок звуков катился дальше, стихая. Штабель ящиков, за которыми он видел Джеймса, был частично разрушен, пол устилали разноцветные фрукты, а в стене разверзлась каменная дверь. Вела она, конечно же, в катакомбы Склуна. Стрельца еще больше подстегнул интерес.

Сводчатый потолок тоннеля сочился холодными каплями, было тесно и даже немного страшно. Лазутчик уже порядочно разорвал дистанцию, приходилось нагонять. Здесь ботинки Гэгэ не помогали — он шлепал по воде как слон, но со временем приноровился синхронизировать свои шаги с шагами Джеймсом, отчего у них получался один эхогласный «шлёп» на двоих.

Коридор никуда не сворачивал, не пересекался с другими, лишь иногда изгибался, шел под уклоном, и когда фиолетовая точка фонаря впереди пропадала из виду, Гэгэ начинал нервничать, прибавляя ходу, забывая о конспирации. На его счастье подземка была лишена флоры и особенно фауны — голодной и злой, вроде грызлюков, что обитали на свалке Вельзевула. Иначе любая стычка с подобными тварями могла если не нарушить маскировку, то притормозить — запросто.

«В катакомбах, должно быть, у него встреча с сообщниками. Или Джеймс направляется в тайное помещение», — рассуждал он по пути.

Впереди показался матовый солнечный свет. Плеска шагов Лазутчика теперь не слышно и Гэгэ сбавил темп, осторожно огибая лужицы, которых становилось все меньше.

Коридор закончился. Он выглянул из прохода — Лазутчик стоял посреди широкой сухой комнаты спиной к нему и сверялся с картой. Солнце уже садилось, и потемневшие лучи проникали через решетку на высоком потолке. Комната была соединена еще с тремя тоннелями, судя по черным аркам в стене напротив и по бокам. Но Джеймс не торопился выбрать какой-то из них и то и дело поглядывал вверх.

«Не лезь туда!» — взмолился Гэгэ.

Джеймс вернул карту в рюкзак (черный, спортивный), огляделся (Стрелец сделал все возможное, чтобы слиться со стеной), поправил гарпун и побежал в левый коридор.

Гэгэ облегченно выдохнул.

Новый тоннель был совершенно сухим, как и комната, соединяющая переходы. Здесь уже стали попадаться ловушки. Сначала рядовые: дротики стреляли из едва приметных отверстий в стенах. Лазутчик пару раз попался на радость Гэгэ, а потом научился выделять замаскированные кнопки от обычных напольных плит и благополучно перешагивал. Один раз досталось и Стрельцу, хоть он старался идти шаг в шаг и запоминал опасные зоны. Дротик впился в плечо, он вскрикнул от неожиданности и резкой потери Здоровья, но в тот же момент раздался грохот ссыпающихся камней, поэтому Джеймс ничего не заметил. Оказалось, что пол под Лазутчиком вдруг обвалился, и он едва успел вцепиться в какой-то выступ. Перепрыгивая потом через обвал, Гэгэ рассмотрел на дне ямы металлические колья. Дальше были секции коридоров с пилами, которые с визгом выезжали из стен, потолка и пола: Джеймс не всегда успевал оборачиваться — и кровь густо брызгала во все стороны. Зрелище было настолько ужасным, что Стрелец в глубине души сочувствовал парню и проклинал садиста, который выдумал такое. Лазутчик долго потом заматывал раны лечебными бинтами и много ел. После каждого отрезка с ловушкой был рычажок, который отключал механизм. И хотя Джеймс не состоял в команде, чтобы «очищать» для товарищей проход, он все равно каждый раз отключал после себя ловушки. Будто подготавливал себе на обратный путь, или по привычке.

«Или он знает, что я иду попятам? Сначала помог с Громилой, теперь это. Что у него на уме?»

Дальше пошли гуманные западни. Проверку на Ловкость и Реакцию сменило испытание на Разум и Хитрость. Тоннель вдруг отсекали чугунные решетки: обычно одна сзади и несколько перед Джеймсом. На стене после каждой решетки — по три-четыре рычажка. Каждый рычаг открывал и закрывал одну из преград: задача заключалась в том, чтобы, переходя из секции в секцию составить определенную комбинацию положения всех рычагов так, чтобы тоннель стал полностью свободен. Естественно, с первого раза у Лазутчика не получалось: последняя решетка оставалась закрытой и приходилось начинать заново.