Александр Тув - Ходок - 8

Пройтись ночью по пустынной лесной дороге… ну-у… может и не совсем лесной, потому что были вокруг и лужки и прочие поля, заросшие хрен знает чем – Денис в ботанике не сильно разбирался, было одно удовольствие. Вторым удовольствием был воздух! Все познается в сравнении и после «ароматов» Паранга дышалось особенно хорошо. Сами собой всплыли в памяти замечательные стихи Михаила Юрьевича Лермонтова, которые один в один отражали душевный настрой Дениса.

Выхожу один я на дорогу;

Сквозь туман кремнистый путь блестит;

Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,

И звезда с звездою говорит.

Юго-восточное направление было выбрано не наобум Лазаря. Для выбора имелись четыре серьезные причины. Первая – наличествовал глубокий ручей, чуть ли не маленькая река, протекающий относительно недалеко от старых южных ворот; вторая – ручей был чистый; третья – ручей, протекал в безлюдной местности и четвертая, объясняющая вторую и третью – места, где протекал ручей, считались нехорошими. Ни больше, ни меньше – нехорошими! И это в мире насквозь пронизанном магией. Парадокс! Вот поэтому там и днем наткнуться на кого-либо было проблематично, а уж с заходом дневного светила и говорить нечего.

Про ручей стало известно из акро-меланской карты, на которую он был нанесен, а о его особенностях: глубине, чистоте и безлюдности окружающей местности от матросов «Арлекина», выходцев из Паранга. В чем была причина «нехорошести» выяснить не удалось. Моряки мялись, пэкали, мэкали, но ничего вразумительного не говорили. И не потому, что не хотели, или пытались что-то скрыть, нет дело было в другом – очень непросто объяснить человеку другой культурной традиции общеизвестные истины.

Простейший пример из Интернета, причем не из раздела «анекдоты», а из «историй из жизни». Короче – едет наш человек с китайским бизнес-партнером по обычной российской дороге – ямы, ухабы, проплешины в асфальте. Можно долго описывать, но все и так знают, что из себя представляют наши дороги. Китаец интересуется: – почему такая плохая дорога? Ответ: – чиновники воруют. Китаец искренне удивлен: – А почему их не расстреляли? И что ему ответить?

В конце концов Шэф с Денисом плюнули на это дело и приняли, как данность, что место очень удобное, никто лишний раз не сунется – то что надо. А почему не сунется – дело десятое. Не профессиональным охотникам на магов опасаться «нехороших» мест. Такие места, если разобраться, вообще их хлеб, с таких мест профессионалы и кормятся.

Однако Денис хоть и успокоился, однако не до конца и время от времени пытал командора вопросами, типа: – Но, послушай, какие могут быть нехорошие места в мире, где правит магия? В мире, где можно наткнуться на зомби, упырей, оборотней и прочую хрень! – тут вся планета нехорошая! – горячился старший помощник. – Плюс «светлые» маги, которые изжарят тебя за милую души и «темные», которые поднимут твою тушку после смерти для всяких извращений! Бррр! И где тут хорошие места? В мире магии хороших мест не бывает! – вынес он окончательный вердикт.

Шэф долго отмалчивался, но в один прекрасный момент вернулся к этому разговору: – Дэн, я кажется понял… хотя, конечно, могу и ошибаться. Для местных магия – то же самое, что для нас электричество. Какая-та сила природы, которая позволяет делать всякие полезные и не очень штуки. Так вот… зомби, оборотни и всякая хрень, как ты выражаешься, для местных так же естественны, как для нас телевизор, трансформатор и гидронасос. Но есть еще какие-то явления, или сущности, которые для них неестественны, вот они и есть что-то «нехорошее». Ферштейн? – Денис подумал и согласился: – Ферштейн. – На этом вопрос был закрыт.

Ручей, как ни странно, оказался именно там, где указывала карта, приятно удивив тем самым старшего помощника. Неподалеку примостилась небольшая полянка, идеально круглой формы. Точнее даже не идеально, а – подозрительно круглой формы. Окружающее редколесье, которое при ярком дневном свете наверняка выглядело бы не более таинственно, чем лесозащитные насаждения вдоль железной дороги, теперь, в серебряном лунном свете, обрело черты загадочные и сверхъестественные. Черные силуэты деревьев, расплавленное лунное серебро стекшее в ручей, невнятные шорохи в траве, стрекот цикад, или как там еще называются местные кузнечики – все это создавало определенную атмосферу. В воздухе витало предвкушение чуда… или, по крайней мере, Денису так казалось. Романтик – он и в Африке романтик.

«Интересно, – подумал он, – а какие-нибудь дриады… или наяды… или нимфы… на худой конец, здесь водятся?»

«А зачем нимфы, если у тебя конец худой? – ожидаемо съязвил внутренний голос и выдвинул альтернативную току зрения: – а как насчет оборотней, вампиров, упырей, леших и прочих водяных? Не хочешь? И вообще, делом надо заниматься, а не цветочки нюхать!» – аргументов против у Дениса не нашлось и он засучив рукава принялся за работу.

Первым делом он распряг лошадку и закрепил на телеге торбу с овсом так, чтобы ей было удобно. Хотел было стреножить, но коняшка так укоризненно на него взглянула, что Денис на это мероприятие забил, посчитав, что и так никуда не денется, а если и денется, то на здоровье – пусть хоть перед смертью немного поживет вольной жизнью на природе. Благодарная лошадка аппетитно захрустела своей вкусняшкой и старший помощник осознал, что сам он тоже был бы не прочь перекусить, однако взял себя в руки и решил сначала покончить с делами.

С этой целью он занялся сбором валежника, имевшегося в округе в промышленных масштабах. Количество невостребованного сушняка недвусмысленно указывало на то, что человек редкий гость в этих местах, а если и бывает, то не ночью, а если даже и ночью, то костры не жжет. Пустить на это дело хворост, прикрывавший рюкзаки, Денис поостерегся – мало ли еще потребуется для маскировки. Иди знай, чего там себе Шэф надумает.

«А пожалуй, что голос-то и прав, – вдруг вернулся к оставленной было теме старший помощник. – Не нужен нам здесь никто. Я лучше посплю, чем упырей гонять».

«А как же, наяды, нимфы и дриады? – ехидно поинтересовался внутренний голос. – Тебя же обычные бабы уже не устраивают – не твой уровень! На мифических потянуло…»

«Отвянь! – цыкнул на него Денис. – И вообще, делом надо заниматься, а не цветочки нюхать! Сам же говорил!» – голос пристыжено замолчал, а Денис приступил к разжиганию костра. По-уму, с целью соблюдения светомаскировки, конечно было бы правильнее отрыть небольшой окопчик, два на два и глубиной в один метр, и уже там разводить огонь, однако старший помощник, как все нормальные люди, лишнюю работу не любил.

Он посчитал, что с дороги его и так не видно – деревья закрывают, да и вряд ли кто-нибудь ночью здесь поедет, а если даже и поедет – вряд ли сунется проверять кто это там греется. А вдруг вампир, или еще кто похуже? «Нафиг-нафиг» – скажет себе любой нормальный человек и проедет мимо, а с ненормальным все равно придется общаться с помощью дырокола, так что – пусть горит.