Уильям Гибсон - Нейромант. Трилогия Киберпространство

В дверь постучали.

Потом голос Пако:

— Марли? Эй, Марли? Что случилось?

Она засунула бумажку за ремень джинсов и повернулась, чтобы встретить взгляд спокойных серьезных глаз.

— Это Ален, — сказала она. — Он мертв.

В последний раз Бобби видел Лукаса перед огромным старым универмагом на Мэдисон-Авеню. Таким он его и запомнил: огромный негр в строгом черном костюме вот-вот войдет в свой длинный черный автомобиль, один черный начищенный ботинок уже стоит внутри роскошного салона Ахмеда, другой — еще на крошащемся бетоне тротуара.

Джекки стояла рядом с Бобби. Ее лицо затеняли широкие поля увешанной золотыми побрякушками федоры, шафрановый шарф завязан сзади на шее.

— Теперь за нашим юным другом будешь присматривать ты. — Лукас ткнул в нее набалдашником трости. — Он не без врагов, наш Граф.

— А у кого их нет? — спросила Джекки.

— Я сам о себе могу позаботиться, — сказал Бобби. Мысль, что Джекки считают более умелой, чем он, возмущала его; в то же время он понимал — так оно и есть.

— Ты уверен? — Лукас качнул тростью, теперь набалдашник смотрел на Бобби. — Муравейник, мой друг, — это искаженный мир. Здесь вещи редко бывают тем, чем кажутся.

Как бы в подтверждение своих слов он сделал что-то с тростью — и длинные латунные накладки на мгновение беззвучно раскрылись, встопорщились наподобие спиц зонта, только каждая спица оказалась обоюдоострым и заточенным штырем. Потом они исчезли, и широкая дверца Ахмеда, скользнув на место, закрылась с глухим бронированным стуком.

Джекки рассмеялась.

— Вот че-ерт. Лукас все еще таскает с собой эту убивающую палку. Он теперь важный адвокат, однако улица всегда оставляет свой отпечаток. Что ж, на мой взгляд, это неплохо.

— Адвокат?

Джекки только поглядела на него.

— Пустяки, золотко, ты просто пойдешь со мной, будешь делать, как я скажу, и все будет о'кей.

Ахмед влился в редкое уличное движение, и какой-то рикша бессмысленно прогудел вслед удаляющемуся латунному бамперу ручным клаксоном.

Потом, положив Бобби на плечо наманикюренные пальцы в золотых кольцах, Джекки повела его по тротуару мимо бездомных бродяг в лохмотьях, устроивших себе ночлег среди мешков для мусора, — в медленно просыпающийся мир Гипербазара.

Четырнадцать этажей, сказала Джекки, а Бобби только присвистнул.

— И все такие?

Она кивнула, размешивая коричневые кристаллы колотого сахара в бежевой пене кофе-гляссе. Они сидели на витых чугунных стульях у мраморной стойки в маленькой забегаловке. Девушка одних с Бобби лет с обесцвеченными волосами, залакированными под акулий плавник, орудовала рычагами огромной древней кофеварки. Над медными баками, куполами и горелками раскинули крылья хромированные орлы. Столешница, на которой покоилась кофеварка, первоначально была чем-то другим — Бобби хорошо был виден тот конец, который сбили наискось, чтобы втиснуть мраморную плиту между двух крашенных белым железных колонок.

— Нравится, а? — Джекки присыпала бежевую пену корицей из старой тяжелой стеклянной перечницы. — Думаю, так далеко от Барритауна ты еще никогда не забирался.

Бобби кивнул. В глазах рябило от многоцветия товаров в лавках, да и самих лавок тоже. Казалось, здесь не было порядка буквально ни в чем, ни малейшего намека хоть на какую-то единую планировку. От небольшого пятачка перед забегаловкой во все стороны разбегались кривые коридоры. И единого центрального источника света, казалось, тоже не было. Красный и голубой неон чередовался с неровным белым светом шипящих газовых фонарей, а в одной лавке, которую как раз открывал бородач в кожаных штанах, похоже, вообще горели свечи — мягкий колеблющийся свет отражался от сотен полированных медных пряжек и медальонов, развешанных на красно-черной стене из старых циновок. Весь Гипербазар полнился утренним шумом, кашлял, прочищая горло. Из-за угла с жужжанием выехал синий уборочный робот "Тошиба", таща за собой побитую пластиковую тележку с зелеными полиэтиленовыми тюками мусора. К верхнему сегменту его корпуса, прямо над россыпью видеообъективов и сенсоров, кто-то приклеил огромную голову плас!

тмассовой куклы. Голубые глаза, улыбка — черты искусственного лица напоминали знаменитую звезду симстима, но отдаленно, отдаленно — дабы не нарушать авторских прав "Сенснета". Розовая голова с платиновыми волосами, завязанными сзади в хвост ниткой бледно-голубого искусственного жемчуга, абсурдно подпрыгивая, кивнула пару раз, когда робот проползал мимо. Бобби рассмеялся.

— Здесь все о'кей, — сказал он, жестом указывая девушке за стойкой, чтобы она снова наполнила его чашку.

— Подождешь минуту, задница, — вполне дружелюбно отозвалась девушка. Она отмеряла молотый кофе, насыпая его через погнутую стальную воронку в чашку антикварных весов. — Джекки, тебе вчера после шоу удалось поспать?

— Конечно, — ответила Джекки и отхлебнула кофе. — Я танцевала во втором выходе, а потом поспала у Джаммера. Завалилась на его тахту, понимаешь?

— Хотелось бы мне быть на твоем месте. Каждый раз, когда Генри видит, как ты танцуешь, он потом всю ночь не оставляет меня в покое… — Рассмеявшись, девушка наполнила чашку Бобби из черного пластмассового термоса.

— Ладно, — сказал Бобби, когда девушка снова занялась кофеваркой, — что теперь?

— Занятой человек? — Джекки холодно взглянула на него из-под увешанных золотом полей шляпы. — У тебя график: куда пойти, с кем встретиться, да?

— Ну нет. Блин. Я просто хочу сказать, это оно?

— Что оно?

— Это место. Мы остаемся здесь?

— На последнем этаже. Мой друг Джаммер заправляет клубом наверху. Сомнительно, что кто-то сможет отыскать тебя там, а даже если им это удастся, в клуб не так-то легко проникнуть. Четырнадцать этажей лавок, и все торгуют тем, что владельцам не хотелось бы выставлять на всеобщее обозрение, сечешь? Здесь очень чувствуют чужих, особенно тех, кто задает вопросы. И большинство здешних нам, так или иначе, друзья. В общем, тебе тут понравится. Хорошее для тебя место. Можно многому научиться, если будешь помнить, что надо держать рот на замке.

— Как я могу учиться, не задавая вопросов?

— Ну, я имела в виду — держи ушки на макушке, скорее в этом смысле. И будь повежливее. Здесь немало крутых, но если ты не будешь совать нос в чужие дела, то и тебя оставят в покое. К концу дня здесь, вероятно, появится Бовуа. Лукас поехал на Проект пересказать ему то, что вы разузнали у Финна. Вы ведь что-то у него узнали, да, золотко?

— Например, то, что у него на полу валяются три трупа. Финн сказал, это ниндзя. — Бобби поднял на нее взгляд. — Он какой-то странный.

— Ну, покойники обычно не входят в ассортимент его товаров. Но, в общем и целом, ты прав, он тот еще фрукт. А почему бы тебе не рассказать мне обо всем? Спокойно и последовательно, не повышая голоса. Как по-твоему, сможешь?