Уильям Гибсон - Нейромант. Трилогия Киберпространство

По позвоночнику Кейса пробежала волна леденящего холода, и он не сразу понял, что это такое. Конструкт смеялся.

— Слушай, ты можешь оказать мне небольшую услугу.

— Услугу, Дикси?

— Этот вот ваш шахер — махер, когда вы его закончите — сотри меня к чертям собачьим.

Сионитов Кейс не понимал.

Как — то раз Аэрол сам, безо всякой подначки, рассказал ему о ребенке, который выскочил из его лба и убежал в заросли гидропонной ганжи.

— Маленький такой, совсем ребенок, ну вот как твой палец, не больше. — Он потер ладонью свой широкий, загорелый (без малейшей, конечно же, царапинки) лоб.

— Это ганжа, — пожала плечами Молли, когда Кейс пересказал ей эту историю. — Сиониты не проводят особого различия между действительностью и галлюцинацией. То, что рассказал тебе Аэрол, действительно с ним случилось. Это не лапша на уши, а уж, скорее, поэзия. Сечешь?

Кейс кивнул, но остался при своих сомнениях. При разговоре сиониты непременно дотрагивались до собеседника, чаще всего — брали его за плечо. Кейсу это не нравилось.

Часом спустя Кейс готовился к очередной тренировке.

— Эй, Аэрол! Иди — ка сюда. Вот, попробуй, — крикнул он, протягивая сиониту троды.

Аэрол плавно, словно в замедленном кино, развернулся. Босые ноги ударились о стальную переборку, а свободная рука ухватилась за перекладину; другая рука держала пластиковый мешок с сине — зелеными водорослями. Он застенчиво поморгал и улыбнулся.

— Попробуй, — повторил Кейс.

Аэрол взял ленту, надел ее на голову и закрыл глаза. Кейс нажал кнопку питания. По худощавому телу сионита пробежала судорожная дрожь. Кейс торопливо выключил деку.

— Ну и что ты видел?

— Вавилон, — печально сказал Аэрол, возвращая троды, а затем оттолкнулся ногами и улетел.

Ривьера неподвижно сидел на темперлоновой подушке. Чуть выше локтя его руку плотно обвивала изящная — не толще пальца — змейка с горящими, как рубин, глазами. Кейс потрясенно смотрел, как украшенное ярким черно — алым узором тельце стягивается все туже и туже.

— Ну, давай, — ласково сказал Ривьера бледно — желтому, как воск, скорпиону, сидевшему на его раскрытой ладони. — Давай.

Скорпион шевельнул коричневыми клешнями и, быстро перебирая ножками, побежал вверх по руке вдоль темноватых вен. Достигнув локтевой ямки, он остановился и еле заметно задрожал. Ривьера издал негромкий звук, что — то вроде шипения. Жало поднялось, поколебалось, словно в нерешительности, и вонзилось в набухшую вену. Коралловая змейка ослабила хватку, и Ривьера медленно вздохнул. Кайф пошел.

Змейка и скорпион исчезли, и в его левой руке оказался молочно — белый пластиковый шприц.

— Если Господь Бог и создал что — нибудь лучшее, он приберег это для себя. Знаешь такую поговорку?

— Да, — кивнул Кейс, — слышал, и по самым разным поводам. Ты всегда устраиваешь такой спектакль?

Ривьера снял с руки стягивавший ее жгут.

— Да. Так смешнее. — Он улыбнулся, глаза его почти не замечали окружающего, на щеках вспыхнул румянец. — У меня над веной мембрана, чтобы не нужно было беспокоиться о состоянии иглы.

— И не больно?

— Конечно, больно, — блеснул глазами Ривьера. — Необходимый элемент.

— Я бы пользовался дермами, — сказал Кейс.

— Дилетант, — засмеялся Ривьера, надевая белую рубашку с короткими рукавами.

— Приятно, наверное, — заметил Кейс и встал.

— А сам — то ты как? Куришь, ширяешься?

— Пришлось, к сожалению, бросить.

— Фрисайд. — Армитидж тронул пульт маленького проектора "Браун". Почти трехметровая голограмма вздрогнула и приобрела резкие очертания. — Здесь находятся казино. — Он ткнул пальцем прямо в какую — то точку объемного изображения. — Здесь расположены отели, здесь — частные владения, а вот здесь — магазины. — Рука двигалась все дальше. — Голубым отмечены озера. — Армитидж подошел к одному из концов модели. — Сигара большая, сужается к концам.

— Это мы и сами видим, — заметила Молли.

— Сужение создает горный эффект — земля уходит вверх, все круче и круче, но подниматься там легко. Чем выше поднимаешься, тем ниже тяготение. Здесь проводят спортивные соревнования. А вон там — велодром. — Он указал модели.

— Что? — поразился Кейс.

— Они гоняют на велосипедах, — ответила Молли. — Низкая гравитация и шины с высоким сцеплением — скорость получается за сто километров в час.

— Этот конец нас не касается, — со своей обычной серьезностью заметил Армитидж.

— Кой хрен не касается, — возмутилась Молли. — Велосипед — самое милое дело.

Ривьера хихикнул.

Армитидж перешел к противоположному краю проекции:

— Нас интересует этот конец.

Эта часть веретена казалась совершенно пустой, подробности внутреннего устройства отсутствовали.

— Это и есть вилла "Блуждающий огонек". Крутой подъем, все подходы перекрыты. Единственный вход здесь, точно в центре. Полная невесомость.

— А что внутри, босс? — Ривьера подался в вытянул шею. Возле пальца Армитиджа мерцали четыре крошечные фигурки. Армитидж отмахнулся от них, как от комаров.

— Питер, — объявил он, — тебе предстоит узнать это первому. Организуй себе приглашение. А когда будешь на вилле — обеспечь проникновение Молли.

Кейс смотрел на ничем не заполненные контуры "Блуждающего огонька" и вспоминал историю, рассказанную Финном: Смит, Джимми, говорящая голова, ниндзя.

— Нельзя ли узнать подробности? — спросил Ривьера. — Видите ли, мне нужно знать, как одеться.

— Запоминайте улицы. — Армитидж вернулся к середине схемы. — Здесь — Дезидерата — стрит. А вот — Рю Жюль Верн.

Ривьера закатил глаза.

Армитидж перечислял названия улиц Фрисайда, и вдруг у него на носу, щеках и подбородке вскочила масса ярких прыщей. Даже Молли не выдержала и засмеялась.

Армитидж остановился и окинул слушателей холодным бесстрастным взглядом.

— Извините, — пробормотал Ривьера, прыщи мигнули и пропали.

Глубокой ночью Кейс проснулся и обнаружил, что Молли не лежит, а стоит рядом с ним, низко, словно перед прыжком, пригнувшись. Дальше — больше. Молли резко взметнулась и буквально пролетела сквозь стену; Кейс не сразу сообразил, что она попросту пропорола лист желтого пластика.

— Ни с места, приятель.

Кейс перевернулся на живот и просунул голову в прореху.

— Какого…

— Заткнись.

— Ты и есть та самая, — послышался голос, явно принадлежавший кому — то из сионитов. — Тебя зовут Кошачий Глаз, или еще Танцующая Бритва. Меня зовут Мэлком, сестренка. Братья хотят побеседовать с тобой и ковбоем.

— Какие еще братья?

— Основатели, сестра. Старейшины Сиона…

— Если открыть люк, свет разбудит босса, — прошептал Кейс.

— Я там все потушил, — настаивал гость. — Давайте. Мы пойдем к Основателям.