Джеймс Дашнер - Игра в жизни

– Ты не спросил Джексона, – не спешил поддаваться Майкл. – И меня не спрашивал. Мне плевать, каким чудесным местом ты считаешь сон; ты не имел права красть Джексона Портера у его семьи и друзей и запирать его в оранжевой капсуле.

Каин тяжело вздохнул:

– Детские речи. Я и не претендую на чин святого, но однажды, когда программа Доктрины смертности заработает в полную силу, в согласии с моим видением, меня еще поблагодарят – меня и тех, кто пожертвовал собой для ее воплощения.

– С какой стати? С какой стати тебя благодарить?

– Все станут счастливее. Мы победим смерть.

– Это уже из разряда фантастики, – сказал, закипая от гнева, Майкл. – Игры в бога.

– Ты начинаешь огорчать меня, – произнес Каин ровным тоном. – Я стараюсь быть последовательным и привожу разумные, обоснованные доводы. Хоть немного постарайся не запираться внутри раковины, чтобы принять в итоге взвешенное решение. Я ответил на призыв о помощи и, думаю, заслужил толику внимания.

С каждым словом он становился все больше похож на прежнего Каина. Того, который неустанно пытался убить Майкла. Видимо, до полного доверия им было еще далеко.

– Ну ладно, – сказал Майкл. – Прости.

Он решил, что мудрствования Каина можно и потерпеть. По крайней мере, до тех пор, пока утилита ему нужна. Каин же внимательно посмотрел на Майкла и продолжил:

– Я покажу тебе, как устроен процесс – как все будет работать, – и позволю определиться. Уверен, вскоре ты полностью разделишь мои взгляды.

Ответа он дожидаться не стал: Улей исчез, и Майкл перенесся в другое место.

Майкл парил над домом, скромной одноэтажной постройкой с гаражом на две машины. Во дворе раскинулась зеленая лужайка с безупречной живой изгородью. И все это щедро одаривало теплом и светом солнце. Оглядевшись, Майкл понял, что присутствует здесь даже не в теле, а только разумом. Каина тоже поблизости видно не было. Он показывал Майклу сцену в формате 4D, с идеальным эффектом погружения: Майкл не просто видел картинку, он ощущал запахи, дуновение ветерка.

Въехав на подъездную дорожку, у гаража остановилась машина. Сверкнуло отраженным светом ветровое стекло, а Майкла вдруг опустило на землю, рядом с дверцей с пассажирской стороны. Из салона выбралась супружеская пара; женщина достала с заднего сиденья ребенка: малышка, симпатичная девочка, гулила, перебирая крохотными пальчиками.

В голове у Майкла зазвучал голос Каина:

– Совсем дитя. Только родилась на свет, вошла в этот дивный мир, известный как Земля. Перед ней блестящее будущее, у нее чудесные родители. Казалось бы, все великолепно, если не считать одного: достаточно глянуть в корень, посмотреть на ее жизнь в бесконечной перспективе.

– О чем ты?

– Она умрет, – ответил Каин. – Что ни делай, она умрет. Может, завтра, может, десять лет спустя. Если посчастливится, девочка проживет долгую жизнь, состарится и покинет этот мир лет в девяносто. Правда, последние годы жизни проведет в темнице дряхлого мешка, полного хрупких костей. Ну как, радостно?

На это у Майкла был один ответ:

– Нет.

– Спасибо за честность. Однако давай изменим будущее этой девочки, и в процессе сделаем каждое ее утро лучше предыдущего, – ведь, просыпаясь, она будет точно знать, что никогда не умрет.

Супруги тем временем шли к дому, на ходу подбрасывая ребенка на руках и целуя в обе щечки. Дверь за ними захлопнулась.

– Как? – спросил Майкл. – Как вообще можно сделать жизнь вечной?

– Легко. Продолжим?

Дом разлетелся тучей пыли, и его место занял спортивный зал. На трибунах, в окружении плакатов, сидели взволнованные школьники. Только состязаний тут не проводили. Посреди зала, на длинной платформе стоял ряд из пятнадцати гробов.

На подиуме лицом к трибунам стояла женщина в синей блузке с вышитым на нагрудном кармане символом: литеры Д и М в верхнем левом углу, косая черта, а под ней, в правом нижнем – буквы Б и Ж. Сама косая черта оканчивалась устремленной вверх стрелочкой.

– Мы очень благодарны, – говорила в микрофон женщина, – что все вы решили принять участие в инициативе «Доктрина смертности». Об этом вы никогда, до скончания веков, не пожалеете. Следующие пятьдесят лет жизни превратятся для вас в неописуемое, чудесное приключение. Улей в виртнете – это безграничные возможности для осуществления ваших желаний и устремлений, и мы в «Бесконечной жизни» с нетерпением будем ждать, когда вы поделитесь с нами опытом. Ну как, молодежь, нравится?

Все до последнего школьники принялись громко аплодировать и радостно кричать, хотя некоторые не на шутку испугались.

Майкл еще не понимал, что происходит, однако чувствовал: это начало апокалипсиса.

Выждав некоторое время, женщина на подиуме призвала аудиторию к тишине.

– Помните: во время пятидесятилетнего путешествия в виртнете вам совершенно не о чем волноваться. Наслаждайтесь, живите на полную катушку, учитесь, растите и познавайте вселенную. А когда время выйдет, к вашим услугам будет следующее поколение носителей, с нетерпением ожидающих очереди погрузиться в виртнет. Мы обо всем позаботились. Ваша задача – принять бессмертие и оставить след в вечности. Ну, довольно разговоров, приступим!

Школьники вновь разразились аплодисментами, а после сошли с трибун и выстроились в очередь – под присмотром взрослых в таких же рубашках, что и у оратора. Инициалы на эмблемах явно означали «Доктрина смертности/Бесконечная жизнь».

Майкл вздрогнул, когда до него начал доходить смысл мероприятия. Молодых людей проводили к гробам, где они отдали взрослым какие-то чипы с данными и легли в открытые симуляторы. Все готовились погрузиться в сон в одежде, и почему так, Майкл уже догадался – в гробах они пролежат недолго.

Сотрудники компании ввели некие данные на внешних консолях симуляторов, и крышки одна за другой закрылись. Работники отошли от мерцающих огнями капсул, тепло улыбаясь подросткам, ожидающим своей очереди.

– Видишь эти радостные лица? – спросил Каин. – Предвкушение! Если заглянешь глубоко-глубоко в глаза этих ребят, то не найдешь и следа страха перед грядущим. Страха неизбежной смерти: через пять, десять или пятьдесят лет… Когда мои замыслы воплотятся в жизнь, этот страх уйдет в прошлое. Смотри внимательно.

Картинка на мгновение размылась, потеряла четкость, превратившись в мельтешащие цветные полосы, которые слились в сплошное пятно… а после изображение вернулось с прежней четкостью. Крышки симуляторов открылись, и ребята выбрались наружу: они растерянно озирались по сторонам, не понимая, как и где очутились. Работники в синих рубашках за руку отвели их прочь от платформы с гробами и передали заботам коллег. Куда их увели потом, Майкл не знал; а тем временем места в гробах заняли следующие в очереди школьники.