Вадим Проскурин - Звездный шлюз

Я-он оттолкнулся щупальцами от стены и двинулся навстречу ему-мне. Наши разумы раскрылись навстречу друг другу и началось слияние.

— Это было круто, — сказало мы-один.

— Еще бы, — отозвалось мы-три. — Но не так круто, как в первый раз.

— Конечно, — согласилось мы-четыре. — С первым разом вообще ничто не сравниться. Бедные нопстеры! Они не знают, что такое любовь.

Мы-один хотело было спросить, откуда взялось мы-четыре, но сразу поняло, что спрашивать нет необходимости. Все необходимое и так содержится в общей памяти.

— Рудпей жжот, — хихикнуло мы-три. — Герой Блубейка, однозначно.

— Однозначно, — согласилось мы-четыре. — Только это было лишнее. Товарищи с Блубейка зря рассчитывали, что Рудпей будет доминировать в этой куче личностей.

— Ни на что они не рассчитывали, — уточнило мы-один. — Они просто добавили в эту кучу своего агента влияния.

— И на что он будет влиять? — ехидно поинтересовалось мы-три.

— Ни на что конкретно и одновременно на все, — ответило мы-один. — Мы и не заметим, когда будет проявляться его влияние. Но одно я могу точно сказать — никто из нас никогда не причинит расе нопстеров никакого вреда. Одно только это оправдывает проведенную операцию.

— На Блубейке жизнь отдельного существа ценится намного меньше, чем на Земле, — вставило реплику мы-четыре. — Коммунисты, блин.

— А что ты имеешь против коммунистов? — поинтересовалось мы-три. — Коммунисты, между прочим, думают сейчас не о том, как закрыться от Броуна, а о том, как лучше эксплуатировать его ресурсы. Если бы на Земле был коммунизм, нам не пришлось бы отстреливать хулиганье пачками.

— А что, уже пришлось? — спросило мы-один. — Или домысливаешь?

— Домысливаю, — согласилось мы-три. — Но если я ошибаюсь, я съем свою шляпу.

— У тебя нет шляпы, — заметило мы-один.

— И головы тоже нет, — добавило мы-четыре и хихикнуло.

— Да идите вы! — огрызнулось мы-три. — Давайте не будем зря время терять. Нас точно трое? Балласта не было?

— Не было, — подтвердило мы-один. — Мы бы увидели. Да и зачем нопстерам подсаживать к нам сразу двоих агентов?

— Чтобы усилить влияние нопстерской составляющей, — предположило мы-один.

— А заодно в разы понизить стабильность выходных личностей, — добавило мы-три. — Нет, мейоз с четырьмя участниками — это уже русская рулетка. Нас действительно трое.

— А я знаю, почему нет балласта, — сказало вдруг мы-четыре. — Потому что все исходные личности были очень целостными и стабильными.

Мы-один и мы-три одновременно расхохотались.

— Кто стабилен? — спросило мы-три, давясь смехом. — Сабалин стабилен? Ха-ха-ха!

Мы-четыре насупилось и ответило:

— Да, стабилен. Ты лучше вспомни, какая помойка была у Сигова на дне души. Да и Даша тоже была не сахар. Это ее переживание…

— Какое переживание? — удивленно спросило мы-три.

— Что-то такое припоминаю, — сказало мы-один. — Что-то связанное с ее мамой.

— Что, вправду не помните? — изумилось мы-четыре. — Инопланетный агент, называвший себя Джеймсом Бондом, вселился в Дашину маму и избил Дашу ее руками.

— Ничего такого не помню, — сказало мы-три. — Интересно, почему?

— Потому что на выходе из мейоза личности получаются разные, — наставительно произнесло мы-четыре.

— У нас с мы-два память была одинаковая, — возразило мы-три.

— А вы проверяли? — спросило мы-четыре. — Не проверяли вы ни хрена, вы об этом даже не думали. Вас Вудсток так загрузил, что вы вообще ни о чем не думали. Мы-два от этого загруза до сих пор отойти не может.

— Но-но! — прикрикнуло мы-три. — Ты наше альтер-эго не трогай. Ты вообще уверено, что правы мы, а не оно?

Мы-четыре смущенно промолчало.

— А я уверено, — сказало мы-один. — Если каждый будет думать только о себе…

— Только проповедовать не надо, — прервало его мы-три. — Оно выбрало свой путь и пусть потихоньку развивается. Когда оно перейдет на следующий уровень, мы узнаем, кто из нас прав.

— Возможно, узнаем, — уточнило мы-один. — Если оно соизволит нам рассказать свою историю. И если эта история будет правдивой.

— Ну хватит, — заявило мы-три. — Нечего переливать из пустого в порожнее. Давайте лучше вот с чем разберемся. Я знаю, как построить нанозавод, планетарный узел и астральный барьер. Кто еще это знает?

— Я знаю, — отозвалось мы-четыре.

— А я — нет, — сказало мы-один.

— Ну вот, все ясно, — заявило мы-три. — Мы вдвоем займемся стройкой века, а ты иди воюй.

Мы-один немного подумало и сказало:.

— Пойду воевать.

Мы прибыли на Землю в город Оболенск, на территорию бывшего института экспериментальной биологии. Свобода перемещений по Земле потихоньку уходит в прошлое. Вероятность нарваться милицейский патруль с детектором пришельцев все еще невелика, но лучше не рисковать, потому что менты сначала откроют огонь и только потом поинтересуются идентификатором путешественника.

Окружающий пейзаж впечатлял. Бывший закрытый город спустя почти двадцать лет снова стал закрытым. Военные патрули, сновавшие по улицам, были в большинстве своем без оружия, но зато каждый холм вокруг города ощетинился ежом зенитных ракет. Правильно говорил Кожухов — нормальные люди не наступают два раза на одни и те же грабли.

Кожухов принял меня в собственном кабинете. Раньше этот кабинет принадлежал одному из заместителей директора института, в этом не давали усомниться многочисленные телефоны на специальном столике. Интересно, почему чиновники высокого ранга так любят иметь в своем кабинете кучу телефонов в два ряда? Гораздо удобнее установить под столом компактную офисную АТС и обойтись единственным аппаратом. Конечно, понтов будет меньше, но Андрей Кожухов никогда не казался мне любителем понтов.

— Ты бы лучше АТС установил, — сказал я, указывая пальцем на телефоны.

Кожухов безразлично отмахнулся.

— Сейчас это не самая главная проблема, — сказал он. — Да и по соображениям безопасности нельзя. Тут же, — он ткнул пальцем в один из телефонов, — нет, тут, — он ткнул пальцем в другой телефон, — даже кремлевка есть. Но ты лучше расскажи толком, что за проблемы с мейозом. Почему вас трое?

— Никаких проблем, — ответил я. — А трое нас потому, что нопстеры ввели в мейоз своего участника.

— И где он теперь? — спросил Кожухов.

— Везде и нигде, он растворился во всех трех личностях. Но нигде не доминирует, так что все в порядке.

— Ну и слава богу, — вздохнул Кожухов. — Коварный план Блубейка не сработал.

— Да не было у Блубейка никакого коварного плана! Планетарный компьютер просто хотел подстраховаться.

— Против чего?

— Против наших агрессивных действий. Я теперь чисто физически не смогу сделать нопстерской расе ничего плохого. А если узнаю, что кто-то из наших готовит нопстерам пакость — буду испытывать большое желание настучать об этом на Блубейк. Нопстеры нас побаиваются, а этот шаг дает им хоть какую-то гарантию.